Люцифер. Путь Падшего (СИ) - Магазинников Иван Владимирович Страница 47

«Бам!»

Выстрел прозвучал неожиданно громко и звонко. Раскатистое эхо заметалось туда-сюда под сводами церкви. Кто-то испуганно вскрикнул. До меня донеслись шепотки — люди обсуждали увиденное.

Здоровяк вздрогнул и остановился. Опустил голову вниз, недоверчиво и с любопытством разглядывая дыру в рубашке. А вот то, что я принял за футболку, осталось целым — похоже, это оказался защитный жилет, который и спас паренька. На вид ему, к слову, было едва ли лет двадцать.

Он улыбнулся, сделал шаг вперед и снова вытянул руку, на этот раз раскрытой ладонью вперед:

— Дядя, лучше отдай пушку, а не то хуже будет.

«Бам! Бам! Бам!»

Закричали женщины. Где-то заплакал ребенок. То тут, то там начали раздаваться гневные выкрики, адресованные как копу, так и психу, которого тот расстреливал практически в упор.

Спортсмен вздрогнул трижды, но скорее от звука, чем от попадания, хотя все три пули угодили в цель, и его рубашка обзавелась еще тремя дырами.

— Следующий будет в голову, — предупредил полицейский.

Я перевел взгляд на двух других «незваных гостей». Лысый стоял, спокойно скрестив руки на груди. Второй же, который тоже оказался подростком, только тощим и болезненно бледным, весь подался вперед и жадно облизывал тонкие губы, словно увидел что-то невероятно интересное.

«Бам!»

Этого просто не может быть!

Пуля угодила прямо в лоб широкоплечему, вот только лицо его вдруг оказалось закрыто какой-то черной металлической не то маской, не то шлемом, напоминающим оскалившийся череп, усеянный мелкими шипами, а изо лба торчали короткие рога, между которыми и попала пуля.

Она и сейчас была там, только расплющенная.

— Отдай…

Полицейский даже не пытался сопротивляться, когда оказавшийся неуязвимым здоровяк отбирал у него оружие. Пальцы его бессильно разжались, и пистолет оказался в руках человека в маске, кем бы тот ни был — хоть война, хоть сам Дьявол.

Я моргнул и протер глаза, но нет, все оставалось таким же, как и прежде, за одним исключением — жуткая маска с рогами пропала.

— Итак, господа и дамы, разрешиться представиться, — самодовольно начал лысый, — Меня зовут Люцифер. И я не псих, и не самозванец, а тот самый, кого в вашей великой книге называют Сатаной. А это, — он указал на своих спутников, — Война и Голод, известные вам как Всадники Апокалипсиса.

— Убирайся прочь, больной ублюдок! — выкрикнул мужской голос из толпы.

— Не верят, — огорченно развел руками лысый, — А как насчет пары чудес? Чем там ваш Христос толпу покорял, а? Халявной выпивкой? Нет, пожалуй, у меня есть идея получше, чем банальная ловкость рук… Война, смотри за дверью, чтобы никто отсюда не вышел и никто не вошел.

Здоровяк кивнул и встал у выхода, сжимая в руках пистолет.

— Голод, принеси мне этого смельчака.

Тощий сделал шаг вперед и вытянул руку, указывая туда, откуда доносился выкрик.

Люди испуганно расступились, оставив одинокого мужчину. Тот неподвижно стоял, широко расставив ноги и скрестив руки на груди:

— И что? Ты осмелишься применить силу к христианину-афроамериканцу? — ухмыльнулся он, — да эта новость за пару часов облетит все Штаты и вызовет такой резонанс, что по всему миру аукнется! Вон, видишь, нас уже снимают, — негр указал на прихожан, что держали в руках смартфоны.

— То, что ты черножопая обезьяна — даже лучше. У вас, смертных, действительно какой-то нездоровый пунктик на цвете кожи, — Люцифер довольно улыбнулся, — Пусть весь мир смотрит и видит, что я — воплотился на этой грешной земле во всем своем великолепии! Делай раз. Голод, щупальце!

Он щелкнул пальцами.

Правая рука тощего прямо на глазах начала удлиняться и утоньшаться, вытягиваясь в сторону темнокожего смельчака, действительно становясь похожей на жуткое гигантское щупальце.

Негр посерел, губы его задрожали, а глаза расширились. Люди, вопя, бросились в сторону от этого кошмара, включая чернокожего. Но шупальце вытянулось за ним вдогонку и схватило за ногу.

Тот рухнул, но не успел коснуться пола — деформированная конечность подняла его на несколько метров и подтащила к твари, которую я ошибочно принял за обычного худого подростка.

— Делай два!

В вытянутой руке Люцифера появился автомат.

Именно появился — прямо из воздуха.

«Тра-та-та-та», — застрекотал он.

Висящее в воздухе тело негра задергалось, прошитое насквозь. Раздались вопли, и люди дружно ринулись в сторону выхода. Я ожидал, что они вот-вот сметут здоровяка, не обращая никакого внимания на пистолет в его руке, но…

Их остановила внезапно возникшая на пути огненная стена.

— Разве я разрешил вам уйти? Представление только начинается! — рявкнул человек, назвавшийся самим Дьяволом.

И сейчас, когда вокруг плясали порожденные пламенем тени, он действительно был похож на какое-то жуткое сверхъестественное существо.

— Эй вы! — рявкнул он, указывая на столпившихся обособленно священников, — Кто-нибудь из вас, богомольцев убогих, умеет исцелять раны возложением рук?

— Это чудо, доступное лишь Господу нашему, — нашел в себе смелость отозваться Кристоф.

— То есть, если я вылечу этого нахала, то вы признаете во мне бога?

— Богохульство! — выкрикнул священник Арсений.

— Не меньшее, чем то, что подобные тебе таскают на себе напоминание о том, что ваши предки зверски замучили собственного Творца. Ладно, я не гордый — согласен и на Люцифера.

Тем временем щупальце, которым управлял парнишка, названный Голодом, положило раненого на пол прямо у ног лысого. Негр оказался еще жив: глаза его были широко раскрыты, а грудь тяжело вздымалась.

— Семнадцать процентов, — невпопад заговорил самозванец, — Еще немного, и он бы и впрямь отдал дьяволу душу. Ну что, смертные: явить вам чудо исцеления?

Он положил руки на умирающего и закрыл глаза.

Прошло секунд пять, не больше. Кровь остановилась, а прерывистое дыхание раненого стало равномерным и глубоким, неприятные хрипы пропали.

Лысый посмотрел на отца Арсения и предложил ему:

— Ну что, будешь проверять и фиксировать факт произошедшего чуда, или на слово поверишь? И, прошу заметить, это был настоящий раненый, а не притворяющийся уличный актеришка вроде тех, что подсовывал твоим предкам Назаретянин.

Тот несмело шагнул вперед. Бросил быстрый взгляд на исцеленного, скривился, схватил обеими руками распятье, висевшее у него на шее, и выставил его перед собой.

— Эй-эй, полегче, дядя! Ну вот зачем ты так, а? Хорошо же общаться начинали, — вздохнул Люцифер, — Все равно в твоем исполнении это не сработает.

— Изгоняем тебя, дух всякой нечистоты, всякая сила сатанинская*… — начал священник, срываясь на визг.

— Вот же пидор! — прохрипело существо.

В том, что перед нами не человек, убедились все присутствующие, потому что лысая голова его вдруг покрылась самой настоящей чешуей, и от нее повалил дым.

— И, кстати, это не ругательство, а самый что ни на есть факт. Эй, святоша, кого из них ты в жопу пердолишь в своей унылой келье? Этого? Или вон того, что глазки свои подведенные зажмурил и молитву шепчет, путая слова и меняя их местами? Тьфу, аж противно!

— Мастер? — шагнул к лысому Голод.

Рука его снова приняла нормальный вид, и он подобрал выпавший из рук своего господина автомат.

— Не родился еще тот священник, чье слово способно удержать или остановить самого Владыку Тьмы! — прохрипел Люцифер, выпрямляясь.

— … изыди, Сатана, измыслитель и хозяин всякой лжи, враг спасения человеческого.

— Заткнись! — проревел лысый, и жестом отдал приказ.

Тощий вскинул автомат.

«Тра-та-та» — и священник рухнул на пол, орошая его кровью.

— Все. Мое хорошее настроение и чудеса закончились, — объявил Люцифер, — теперь будут только трупы.

— Это… это захват заложников?

— Ну надо же! Вы только посмотрите, кто к нам вернулся! Прямо чудо какое-то, верно? — лысый присел возле пришедшего в себя негра, — Вроде того, герой. А что — ты хочешь вести переговоры?