Умоляй, ведьма (СИ) - Лайм Сильвия Страница 49

И вот на окраине леса после долгих часов передвижения по пустынным полям и брошенным деревням мы увидели огромный замок. Он стоял на вершине громадной скалы, и бушующее море ударялось о нее, будто в попытке достать до основания дворца. Но все бесполезно.

Стены огромной махины оказались и впрямь черными как ночь, и лишь в свете солнца они поблескивали легкими голубоватыми прожилками, навевающими мысли о том, что в монолитные блоки вплетена магия. Шпили замка выглядели острыми, как иглы драконьих зубов, а высокая стена вокруг строения пугала своими черными провалами бойниц. Казалось, словно внутри кто-то сидит, молчаливо наблюдая за нашим приближением.

Это было странно. Все тут было странно, именно так, как и рассказывал когда-то бродячий артист в нашем детдоме.

Пустой замок на границе королевства. Брошенная тайна, недоступная непосвященным. Колдовская крепость, лишенная хозяина. Кроме того, учитывая, что это место никому не принадлежит, по сути, в него мог заселиться любой благородный рон, однако шли годы, а дворец оставался пустующим.

Поговаривали, что он действительно проклят. И любой, кто войдет в него, покроется язвами, сгорит на месте или тут же будет склеван налетевшей стаей черных морских чаек, которые и охраняют таинственное жилище.

Я не слишком верила в подобные россказни. Впрочем, на случай, если все это правда, у меня был Хмуря. Он явно разбирался в вопросах проклятий, и, уверена, его не затруднит потратить пару перьев, чтобы мы могли пройти внутрь.

В конце концов, ему и самому выгодно, чтобы я получила Искру! А значит, помочь-таки придется!

Но, признаться, я была рада, что Хмуря изначально на этот план согласился, а то бы мне пришлось туго.

И вот, когда карета остановилась у большого подъемного моста, раскинувшегося надо рвом с водой, кучер дождался, пока я со стоном выползу наружу, и торопливо помчался прочь. Ему было заплачено заранее за весь путь. Более того, мы договорились, что через три дня он должен вернуться и забрать нас домой, ведь до второго этапа Королевского Отбора оставалось не так уж много времени.

Ждать у ворот замка или и вовсе проникать с нами внутрь кучер наотрез отказался. Мол, “ежели молодая ронна вздумала рискнуть собой, это благородно и смело, но он таки еще ценит свою старую шкуру”.

В общем, совсем скоро стук уезжающей кареты затих, и остались мы с Хмурей одни. Впереди возвышался громадный подъемный мост, бескрайнее море бушевало справа, глухой лес вырос слева, а над головой раскинула свои крылья бесконечность синего неба.

Я подошла к глубокому рву, бросив взгляд в узкий водоем, уходящий волнами в море. Он простирался кольцом вокруг всего замка, отделяя собой это таинственное сооружение от остальной земли. И издали казалось, что острые башни расположились не просто на вершине обрыва, а на утесе, торчащем из бурлящих морских вод. Впрочем, это впечатление было обманчиво, и со стороны, обратной морю, глубина искусственной заводи явно оставалась значительно мельче.

Мне даже пришло в голову, что, возможно, именно там мне удалось бы перебраться на другой берег и очутиться у стен замка, минуя мост, который для нас некому было опустить.

— Похоже, тут совсем неглубоко, — проговорила я, уже представляя, как мне вот-вот придется искупаться.

Однако в этот момент я задумчиво пнула камень у своих ног, и он полетел в воду. Уже у самой поверхности неожиданно из заводи выпрыгнула огромная рыбина, подобной которой я не видела никогда в жизни, и, щелкнув пастью с острыми блестящими зубами, проглотила совсем не маленький булыжник, снова скрывшись в волнах.

— Это что сейчас было? — ошеломленно проговорила я.

Блестящая синевато-фиолетовая чешуя странного зверя все еще стояла перед глазами. Впрочем, вызывала определенные вопросы вовсе не дивная чешуя, а острые зубы твари.

— Никогда не встречала ничего похожего. А на нашем базаре, между прочим, какой только рыбы не продается. Все же морской порт рядом!

— Это один из защитников замка, — каркнул Хмуря, усевшийся неподалеку на большое, совершенно сухое дерево.

Как ни странно, стоило мне обратить внимание на этот факт, как я поняла: все деревья в округе абсолютно лишены листвы. Мертвые! Не было ни одного живого. А ведь рядом море, столько воды вокруг…

Но нет, вокруг замка все растения, кроме травы, словно были кем-то высосаны. Даже птицы не пели. И только совершенно черные чайки летали в небе.

Таких чаек я, кстати, тоже никогда в жизни не видела!

— То есть “защитников” тут немало, — констатировала я очевидное, продолжая разглядывать кружащих в небе птиц. Отчего-то их становилось больше. Словно, завидев меня у подъемного моста, они стали слетаться… поглазеть.

Я поежилась.

— Очень много, — подтвердил Хмуря. — И не каждого из них ты будешь способна заметить, как этих рыб или чаек. Многие прячутся… Но все они видят тебя. И меня.

Ворон поднял голову вверх, рассматривая шпили замка с какой-то неуловимой мыслью в зеленых глазах.

— Ты уже был тут когда-то, — осенило меня вдруг, и сердце забилось быстрее.

Он что-то скрывал. Хмуря всегда что-то скрывал. Но сейчас мне вдруг как никогда стало ясно, что ворон и впрямь знаком с Антрацитовым замком вовсе не понаслышке!

— Да, — подтвердил ворон, и не думая отпираться. Так, словно в этом факте не было совершенно ничего сенсационного!

У меня, кажется, все внутри закипело, но я старалась держать себя в руках. Даже тошнота отступила.

Если Хмуря бывал в этом замке и так хорошо знает его секреты, о которых даже странствующий менестрель был не в курсе (а уж эти-то молодцы все сплетни Вальтариума знают!), значит… что это значит?!

Могло ли быть так, что мой фамильяр когда-то являлся спутником самого Антрацитового принца? И именно поэтому Хмуря когда-то и сказал мне, что у него нет хозяина! Ведь Антрацитовый принц сгинул еще пятнадцать лет назад!

Все сходилось. И то, что ворон обрел способность разговаривать — ведь у сильнейших колдунов такое случается часто. И то, что он обладает такими обширными знаниями — наверняка принц многому его обучил. Остается только понять, откуда взялась магия… Ведь фамильяры не должны обладать магией. Вместе с разумом такой удобный бонус никак не прилагается. Но, может быть, это часть какого-то секретного эксперимента его хозяина? Мало ли что там было в голове у Антрацитового принца? Может, он, не знаю, сутками купал своего фамильяра в волшебных зельях, чтобы его перья обрели колдовскую силу?

Тогда понятно, почему Хмуря так не любит их использовать несмотря на то, что, вообще-то, оперение у него в любом случае отрастет заново. Магия-то в перьях не восполнится!

От мысли, что я наконец раскусила своего мрачного спутника, у меня даже кончики пальцев затряслись. Меня переполняло нетерпение, я хотела узнать у него все.

Каким было его прошлое? Близки ли они были с принцем? Любил ли Хмуря своего хозяина?

А в особенности — каким был Антрацитовый принц и куда он пропал?..

Однако я держала язык за зубами. Мне было нужно понять, не ошиблась ли я в своих предположениях, ведь всю правду мне фамильяр никогда не расскажет — уже спрашивала.

А потому я решила, что буду копать медленно. Постепенно ворон сам будет невольно открываться мне, выдавая подробности, которые, по его мнению, не должны будут дать мне никакого представления об общей картине. Но я-то уже буду знать, о чем идет речь!!!

— Значит, ты сможешь сделать так, чтобы мы проникли в замок и нас при этом не сожрали, да? — спросила я так, словно мне ни капли не интересно, как Хмуря будет это делать и откуда вообще он знает все секреты.

Да я даже не глядела на птицу. Приложила ладонь козырьком к глазам, будто бы с любопытством осматривая блестящие ртутью и голубоватыми прожилками шпили дворца.

Несколько мгновений ворон молчал, но краем глаза я видела, что он глядит на меня.

Я уж думала, он сейчас горделиво выщипнет у себя перо покрупнее, назовет меня недоведьмой и начнет колдовать. Все чайки тут же разлетятся, рыбы исчезнут, а замок примет нас, буквально распахнув объятия.