Саша Суздать - Замкнутые на себя Страница 5

— Я сказала, что нам нужно заняться любовью, — улыбнулась Элайни.

— Правда? То-то он покраснел, — засмеялся Сергей и заблестел глазами, — нам, действительно, нужно заняться любовью.

— Может быть, потом, — ответила Элайни. Она оглянулась: далеко внизу располагался табор глеев, слева и справа заросшие склоны. Лучше места не подберёшь.

— Я, кажется, знаю, почему Профессору так нужны глеи, — сказала Элайни. — Ты помнишь, что в таборе глеев я не могла волшебством очистить плод меланги?

— Видел, — ответил Сергей.

— А теперь смотри, — сказала Элайни и подняла руку. Но ничего не произошло. Элайни растерянно посмотрела на Сергея, в глазах которого искрился смех.

— Что? — не поняла Элайни.

— Посмотри туда, — показал Сергей. Обнаруженный им глей независимо поднялся на лапы и, как ни в чём не бывало, пошлёпал вниз, в табор. Элайни захохотала, падая на траву. Сергей упал рядом, и они занялись тем, о чем Элайни говорила Гликогерену.

Вечерело, когда они двинулись назад. Элайни вскинула руку и довольно полыхнула огнём. День заканчивался великолепно.

Ворон, сидящий на кусте серебристого лоха, ободранного птицами, совсем так не думал.

Следующее утро началось, как и прежние: равнодушные глеи бросили им под ноги несколько плодов меланги и спокойно удалились. Посовещавшись ещё вчера, Элайни и Сергей решили, что если на станцию репликации прилетит стая глеев — она нейтрализует всё волшебство, а технические средства, несомненно, имеющиеся на станции репликации и в лаборатории им придётся взять на себя. Глеи, как обычно после охоты, спали, и с Флориком решили поговорить в послеобеденную пору, а с утра занялись Гликогереном.

— Глико, нам необходимо с тобой поговорить, — подсела к нему Элайни.

— Вам снова нужно уйти? — покраснел Гликогерен.

— Нет. Дело касается тебя, — ответила Элайни.

— Ты хочешь заняться любовью со мной? — изумился Гликогерен.

Элайни долго хохотала, вызывая удивление Сергея, сидевшего в стороне. Больше разговаривать с Гликогереном она была неспособна, и, как только бросала на него взгляд, заходилась смехом. Поэтому Сергей подсел к Гликогену и принялся дотошно расспрашивать его, где что в лаборатории находится и как включается. Потом объяснил Гликогерену, как он вернётся к профессору, что скажет, и как будет вести себя дальше. Гликогерен согласно кивал головой, что показалось Сергею весьма подозрительным. Напоследок он спросил у него, что ему сказала Элайни.

— Она хотела меня любить, — чистосердечно признался Гликогерен. Сергей долго на него смотрел, потом на Элайни, которая, увидев его взгляд, зашлась ещё большим хохотом, и, ничего не поняв, оставил Гликогерена в покое.

Флорик игрался с Фло, когда к нему подошли Сергей и Элайни. Он мельком бросил на них взгляд и продолжал баловаться с малышом.

— Мы хотим тебе помочь освободить Флореллу, — дипломатично сообщил Сергей. Флорик молчал и продолжал играть с сыном, как будто ничего не слышал. Сергей растерянно посмотрел на Элайни, соображая, что же ему делать. Но в голову никакой дельной мысли не пришло, и он снова посмотрел на Элайни, ища в ней поддержки. Она вздохнула и погладила Фло, который тут же принялся кусать её руку беззубым ртом.

— Флорик, ты хочешь потерять сына? — спросила Элайни. Флорик удивлённо поднял на неё глаза и лапой загрёб Фло под себя.

— Что ты хочешь сказать? — гневно спросил он.

— А то! — выкрикнула Элайни. — Ты думаешь, если сумел сбежать, то Профессор тебя не достанет?

Глеи, услышав ненавистное им имя, грозно поднялись и окружили своего вожака. Сергей с восхищением посмотрел на Элайни: «Чистая Жанна д'Арк».

— Любой из вас не застрахован от того, что завтра его поймают и будут над ним делать опыты, — горячо говорила Элайни. — Вас оставят в покое только тогда, когда вы избавитесь от Профессора.

Глеи загалдели между собой, но Флорик рыкнул и остановил их.

— Я тебе верю, — сказал он Элайни, — скажи, что нужно делать.

Они сели в кружок, а Сергей и Элайни принялись рассказывать свой план.

Чёрный ворон внимательно слушал, как будто запоминал, а в конце беседы поднялся в воздух и исчез с глаз.

«Чёрная бесшумная тарелка застыла над ней, ощупывая её невидимым глазом, и стала медленно тянуть её к себе. Элайни выбросила в неё шар пламени, который рассыпался и погас, дотронувшись до оболочки. Тарелка вильнула куда-то в сторону, и через мгновение раздался жалобный писк, который тут же оборвался. Послышался крик и топот, но Элайни не могла повернуть голову, чтобы увидеть, что там происходит. Её тело было неестественно скованно и любые попытки повернуться отзывались в голове парализующей болью. „Элайни, Элайни“, — звучал голос, пытаясь пробиться к ней, но пропадал где-то вдали».

— Элайни! — воскликнул Сергей, тормоша её за плечи. Элайни стряхнула сон и открыла глаза.

— Что?

— Кто-то напал на лагерь, — сообщил Сергей, — и украли несколько малышей.

Элайни охнула, и, предчувствуя, спросила: — Фло?

— Он тоже, — кратко ответил Сергей. Глеи-матери что-то гортанно говорили, а мать Фло горящими глазами смотрела на них.

— О чем они говорят? — ни у кого спросила Элайни, оглядываясь на горящие глаза.

— Панция обвиняет нас в пропаже Фло, — сказал Гликогерен.

— Ты знаешь их язык? — удивился Сергей. — Почему не сказал нам?

— Я не думал, что это так важно, — ответил Гликогерен.

— Ну, ты и… — начал Сергей, — …промокашка.

Разъярённая Панция двинулась к ним, сопровождаемая другими мамами, и намерения глей ясно читались в их глазах: разорвать и уничтожить. Сергей оттиснул Элайни назад, собираясь умереть первым, а рядом с ним стал Гликогерен, чем больше всего удивил не Элайни, а Сергея.

Гликогерен начал гортанно говорить, обращаясь к Панции, но его речь ещё больше разъярила глею и она, резко взмахнув лапой, разодрала Гликогерену лицо. Что было бы потом, они постарались не думать, так как перед ними возник Флорик, резкий рык которого осадил всю толпу, и Панция присела, прижав уши к голове. Упорно глядя на Флорика, она что-то прорычала ему, а он долго говорил ей в ответ. Повернувшись к Сергею и Элайни, Флорик глухо сказал:

— Летим немедленно.

Они не возражали и Элайни с Сергеем быстренько забрались на Флорика, а Гликогерена посадили на другого глея. «Хотела бы я знать, о чём говорил Флорик», — с сожалением подумала Элайни, но Гликогерен был далеко, и расспросы пришлось оставить на потом. Разбежавшись, глеи один за другим вспархивали в небо, ещё ночное и тёмное, но уже взятое краснотой на востоке.

В вышине было прохладно, и вскоре Элайни продрогла до ледяной сосульки, но мужественно держалась и не подавала вида. Сергей пересел вперёд и она, прижавшись к его спине, грелась теплом его тела, попутно покусывая его за ухо. Тёмно-зелёная планета плыла внизу, сплошь покрытая дикими лесами, порезанная голубыми венами рек. По рассказам Гликогерена из крупной фауны здесь, кроме глеев, хищников больше не водилось, так что людям особенно бояться тут не кого.

В небе показались две яркие звезды, предваряя восход, а за ними неторопливо выплыло солнце, образовав внизу, на земле, длинные полосы света и теней. В глазах зарябило, и Элайни посмотрела вперёд, на блестевшие под солнцем тёмное полушарие оранжереи и цилиндр лаборатории.

Следовало прижаться к самой земле, так как, несомненно, на станции репликации могли обнаружить полёт глеев. Элайни хотела крикнуть Флорику и объяснить, но он сам пошёл на снижение, прижимаясь к верхушкам деревьев. Вскоре показались ровненькие рядки садов, ограждённые бесконечной сетью, окружающей весь сад.

Флорик приземлился внутри ограды, а за ним, вздымая в воздух пыль, сели остальные глеи. Гликогерену, с исполосованным лицом, надлежало возвратиться в лабораторию, объяснив свою задержку так своевременно сбежавшим кактусом, державшим его в плену. Элайни и Сергею следовало ждать в засаде, поближе к зданию лаборатории. Флорик шёл с ними, в случае чего, нейтрализуя волшебство Профессора, но не Элайни. Объяснив дислокацию, наполеоны ушли к лаборатории, оставив дремать войско глеев на краю сада, что, к слову сказать, весьма кстати после ночной охоты.

На траву выпала роса и, пока они дошли до полушария оранжереи, все ноги были мокрыми. Гликогерен набрал код на стене и в ней появились очертания двери, которая так быстро ушла в сторону, как будто испарилась.

— Располагайтесь здесь и ждите меня, — сообщил он и добавил: — Только постарайтесь ничего здесь не разрушить, а то мне от Профессора…

Он не закончил и ушёл через вторую дверь, оставив их среди экзотической зелени, способной изощрённо, как кактус, доставить удовольствие другим. Флорик, заинтересовавшись оригинальными организмами, принялся бродить по оранжерее, рассматривая растения. Сергей, наученный колючим опытом, посоветовал ему быть осторожнее.