Сергей Крускоп - Охота на лис Страница 5

– Нашка, я никогда…

– Я тоже никогда не жрала сырого мяса, но если ты еще немного подождешь, то я устрою тебе этот цирковой номер и начну поглощать твою добычу вместе со шкурой, костями и субпродуктами. Так что сделай милость, озаботься жалкими остатками моей человеческой сущности.

Голод – двигатель прогресса. Сия немудреная мысль поселилась в моем мозгу, когда стало ясно, что кроме костра нужно еще, на минуточку, этих зайцекролей выпотрошить и ошкурить. Чего я, городская девочка и мамина дочка, никогда не делала даже с селедкой. Впрочем, выбора особого не было: Нашка с ее когтями была скорее моральным подкреплением. Моральное подкрепление наворачивало вокруг круги и давало ценные указания, пока не получило по носу рукоятью кукри, после чего занялось полезным делом создания углей, нехорошо на меня поглядывая.

Первый зай пошел со скрипом, физиономию свело под совершенно нечеловеческим углом, но дальше было легче. Я старалась не замечать, как кровь стекает по лезвию на руки, пачкая куртку.

– Просто делай свое дело, краса моя, – рыкнула я на себя. – И все будет в ажуре и с рюшечками.

Советы, данные себе, лучше выполнять, так что я просто прикусила губу и снова взялась за нож. Через некоторое время в движениях даже наметилось некоторое изящество. Ну что ж, на поверку я пока оказываюсь вполне прагматичной скотиной. «Быть может, мне следовало поступать в мед? – мыслила я, изучая почти целую шкурку очередной жертвы. – Такой талант пропадает».

Нашка откуда-то приволокла большую ивовую ветвь. Разделенная на отдельные палочки, она превратилась в шаткое, но сносное подобие мангала, на котором я аккуратно разложила неровно порубленные кусочки мяса.

– Вертел был бы практичнее, – заметила Нашка.

– Ладно, – покорно согласилась я, – остальное пожарим на вертеле.

Нашка не стала ждать, пока мясо прожарится; видимо, человеческая сущность покинула ее до состояния «бифштекс с кровью». Я же из предрассудка дождалась, пока оно почти обуглится. Даже не представляла, что пережаренное, несоленое, без малейшего присутствия специй мясо может быть таким потрясающе вкусным.

– Я их почти не заметила, – пожаловалась Нашка, проглотив свою порцию.

– О господи! – Я насадила целую тушку на импровизированный вертел и водрузила над углями. – Будь моей гостьей. – Я мило улыбнулась.

Нашка поняла меня правильно и принялась обхаживать вертел, вертя его туда-сюда и дуя на угли. Кажется, в этот раз она все-таки дождалась готовности зайчика.

– Надо было бы мяты, что ли, найти, – пробормотала она, – или вот еще чеснок дикий бывает. Ох, вкусьна-а…

Я глянула на нее и не удержалась от смешка: Нашка сидела на задних лапах, четырьмя когтями передних удерживая вертел с мясом, и имела вид английской королевы, изводящей впервые в жизни лакомиться сахарной ватой на палочке.

В качестве застольной беседы – когда мы обе смогли беседовать – я рассказала Нашке про свое удивительное открытие в мире ощущений, опустив только детали, касающиеся самой Нашки.

– А почему только три чувства? – проявила она практичность. – Быть может, у тебя и осязание со вкусом улучшились?

– Насчет вкуса ничего не могу сказать, кажется, я была такая голодная, что, повизгивая от удовольствия, могла съесть свой ботинок, благо он кожаный, – растерянно сказала я и пожамкала пальцами кустик осоки. Порезалась.

– Ну что?

Нашка внимательно наблюдала, как я обсасываю пострадавшую конечность.

– Понятия не имею – трава как трава.

– Значит, эти два чувства у людей не такие убогие, – сделала оптимистичный вывод подружка.

– А у тебя? – поинтересовалась я. – Наверняка ощущения дракона отличаются от ощущений человека.

– Наверняка, – согласилась Наташа, – но я ничегошеньки не могу сказать по этому поводу, потому что не помню, как чувствует человек. Да-да, не помню. Я догадываюсь, что иначе, но дальше этой догадки дело не идет. Вот если бы я могла перекидываться из дракона в человека… Ладно, что об этом говорить. Знаешь, что меня беспокоит?..

– Нашка сделала глубокомысленную паузу, должно быть формулировала. – Нормальны ли наши облики?

– Ты о чем?! – опешила я. – Конечно не нормальные!

– Тьфу! Да я не об этом. Нормальны ли они ЗДЕСЬ?

Вовремя я помянула ксенофобию: гипотетические эльфы всплыли у меня в голове, потрясая луками. Почему-то они были одеты в хламиды ку-клукс-клана. Я помотала головой, отгоняя дикое наваждение, и уточнила:

– Тебя интересует, не потащит ли первый встреченный местный житель нас на костер или не изрешетит ли чем тут положено изрешечивать посланцев диавола и других плохих людей?

– А тебя это не интересует? – вопросом на вопрос ответила она.

– Меня это очень интересует, – успокоила я, – поэтому славно, что у меня теперь есть продвинутый нюх. Прежде чем открыто приближаться к аборигенам на расстояние выстрела, мы поглядим на них из кустов. И решим, стоит ли с ними водиться…

Нашка хихикнула и вдруг, схватившись лапами за морду, заскулила.

– Ты что? Болит что-то?

– Жубы уроджкие, – прошипела она. – Шутра уже ноют! Думала, пройдет…

– А где конкретно болит? – спросила я, осторожно заходя сбоку.

– Шсади…

– Открой ротик, деточка.

Вероятно, я рисковала. После того как Нашка в полевых условиях подтвердила, что с метанием пламени у нее все в порядке, соваться ей в пасть было довольно рискованно.

– А у тебя руки чистые? – подозрительно спросила Нашка, выпустив из ноздрей клубы дыма.

– Чистые, – уверила я, – при тебе сейчас о траву вытирала. И вообще – в природе грязи нет.

Нашка явно осталась при своем мнении, но рот все-таки открыла.

«Да, на таком черепе можно славненько заработать, – отметила я, изучая ряды устрашающих треугольных зубов; для человека их было многовато».

– Ну-ка. Открой пошире и не вздумай дыхнуть на меня.

Нашка скосила на меня подозрительный глаз, но сделала, как я просила.

Точно, раза в полтора больше, чем у человека. И в челюсти еще есть место для новых. Не в этом ли дело? «Крокодильчик мой», – умильно подумала я.

Почему-то превращение Нашки в дракона показалось мне сейчас невыразимо милым. Не настолько, конечно, чтобы я рискнула ей об этом заявить.

– Закройте рот, пациент.

Челюсти с клацаньем захлопнулись. Я вздрогнула. Все умиление мгновенно исчезло.

– Ну? – хмуро сказала Нашка.

– Зубки у тебя режутся, – ухмыльнулась я, – новенькие, беленькие.

– Хреново. Думаешь, это надолго?

– Ты искренне считаешь меня таким гениальным специалистом по драконьим зубам?! Могу только предположить, что тебе будет легче, если ты погрызешь что-то жесткое, как собаки делают.

– У меня есть собака, спасибо! Я в курсе, что и как они делают, только сомневаюсь, что ты мне пожертвуешь свои замечательные ботинки.

– Давай ограбим кого-нибудь, – предложила я, – правда, они, возможно, носят тут лапти или деревянные сабо…

– Фу! – почти искренне возмутилась Нашка. – Жрать какую-то мерзкую обувь неизвестно с чьих ног, неизвестно где ходивших! Предложила тоже, любимая подружка!

Я развела руками, дескать, мавр сделал свое дело, и начала собираться. Двух не поместившихся в нас зайцев я завернула в полиэтиленовый мешок и обернулась к страдающей Нашке.

– Слушай, я припухла уже все время багаж тащить, не хочешь поучаствовать?

– Могу и поучаствовать, но если я возьму что-то в зубы, я могу это и сжечь случайно.

– А мы можем прикрепить сумку к твоей спине, – осенила меня гениальная идея.

– Как это? – недоверчиво спросила Нашка, на всякий случай отступая.

– Скотчем! У меня есть рулон широкого скотча для хозяйственных нужд. Не переживай: если вдруг станет тяжело, я у тебя заберу. Хотя подозреваю, что ты не заметишь, даже если я сама тебе на спину сяду (Наташа протестующе булькнула). Или хочешь, просто поделим, я все равно не могу положить зайцев в сумку – они все испачкают.

– Ну, ладно, – Нашка с видом первой салемской ведьмы на суде закатила глаза, – давай сюда свое мясо, но если я озверею от запаха, пеняй на себя!

– Не впадай в манию величия, – сказала я, прикрепляя к жесткой шкуре измазанный кровью пакет с мясом.

Вид грузового дракона был достаточно диким, но Нашка себя не видела, а я вполне могла пережить и не такое эстетическое потрясение.

– Ты только что съела трех зайцев, тебе не должно быстро захотеться есть. В природе все устроено разумно, в том числе и ты.

– Как скажешь. – Нашка сделала попытку пожать плечами, но, видимо, драконья форма не была рассчитана на такие жесты. – Ты, может, и не гениальный, но единственный местный специалист в области меня.

Иссен-Эри открыл глаза. Диск одного солнца, ослепительно алый, как раз выглянул из-за горизонта, и вершины гор отразили его свет, полыхнув кровавым маревом на фоне колеблющейся у их подножий мглы. Темные тени обрели плоть и обступили мудреца молчаливым кольцом. Потом свет второго солнца, зеленовато-золотой, заиграл на чешуйчатых щитах.