Владимир Пучков - На службе у Кощея Страница 5

– Н-не надо, я скажу. Я помню! Я все хорошо помню. Ты... то есть вы сказали, что на осине меня... ох-ох-ох! — Колдун сглотнул набежавшую слюну и покачнулся, готовый вот-вот упасть в обморок.

– Что на осине? Что?! — рассердился Яромир. — Ты не виляй! Не люблю я этого! На, Савраска, кушай!

Конь с жутковатой ухмылкой растяпил пасть и попытался цапнуть Черномора за руку.

– Не надоть! — Колдун затрясся как в лихорадке. — Все скажу, как на духу!

– Ну? — Яромир поощрительно тряхнул рукой. — Так что мне с тобой делать?

– Засушить! — выкрикнул чародей и потерял-таки сознание.

– Тьфу ты! — Яромир даже сплюнул с досады. — Ну что за народ пошел? Даже пошутить нельзя! Ну и что мне с ним делать?

– Ты его мне обещал, — напомнил Савраска, скосив на хозяина карий плутовской глаз.

– Во! — Яромир поднес к носу коня здоровенный кулак. — Ты у меня поговори! Кстати, и в самом деле, чтой-то это ты стал таким разговорчивым?

– А шиш его знает! — признался конь. — Может, брага была заговоренная? А вообще-то мне давно хотелось поговорить по душам. Ведь все больше молчать приходится: в селе соседей перепугаешь, в городе — прохожих. Баста! А насчет колдуна, то я того, пошутил. — Конь тяжело вздохнул. — Выкинь ты его подальше, смотреть тошно!

– И то верно! — Яромир посмотрел на притихшего колдуна и зашвырнул его в кусты. Послышался хруст, и из кустов выскочил скелет с чародеем на руках. Вид у монстра был совершенно ошалелый. Увидев Яромира, он подскочил и с шумом ломанулся в чащу. Кажется, в спешке он потерял, предплечье.

– Два друга, хрен да подпруга! — процедил Яромир, глядя им вслед. — Вот ведь до чего обнаглели, белым днем разгуливают! Видать, и впрямь темные силы на Руси лютуют! Ну да ладно. Разберемся. — И он направил Савраску дальше.

Засветло доехать до Черниговки не удалось, пришлось располагаться на ночлег прямо в лесу. Солнце уже зашло за горизонт, но было еще светло. Яромир снял седло, чтобы подложить себе под голову, развел костерок, поджарил припасенного загодя цыпленка, достал краюху хлеба и принялся за ужин.

Ел он неторопливо, с толком и расстановкой, время от времени прислушиваясь. Из-за ближайших кустов раздавалось голодное хлюпанье, кто-то не в лад стучал зубами, кто-то невнятно, но угрожающе бормотал.

– Совсем распустились, — рассердился Яромир. — Это до чего же дошли? В лесу и голодные сидят! Да где же это видано?

– Так это ж нечисть, — сказал конь. — Они ж, твари, не на твой паек, а на тебя облизываются!

– А может, на тебя? — усмехнулся богатырь. — На тебе мясца побольше будет!

– Тьфу! Типун тебе на язык! — возмутился Савраска. — Разве такие вещи можно говорить вслух?

В ответ сидящая в кустах нечисть жадно зауркала и запыхтела, придвигаясь ближе.

– Эй, вы! — Яромир повернул голову к кустам. — А ну геть отседа, пока бошки не поотрывал! — подхватив головню потяжелее, он швырнул ее в кусты. В кустах взвыли, послышался хруст веток и удаляющийся топот.

– То-то! — сказал Яромир, прихлебывая из фляжки. — Эх, хорош медок! На душе ледок был, да растаял, следа не оставил! — Он потянулся и уселся поудобнее. Тут над его головой раздался шорох и с ветки на землю посыпалась хвойная шелуха.

– Эт-то что за новости?! — удивился богатырь. — Что за невидаль? — Однако, подняв глаза, он увидел небольшую птичку с разноцветными перьями и золотым хохолком на голове.

– Никак, ворона! — хмыкнул Яромир. — Только уж больно чудная. У нас-то все больше черные или серые... А эта, небось, иностранка!

– Так и есть, мой витязь! — сладко проворковала птичка. — А давай я тебе песенку спою!

– Еще одна говорящая тварь. — Яромир невольно привстал, чтобы получше рассмотреть новое диво. — Вы что, все одной браги нахлебались?

– Я говорящая, но не тварь! — обиделась птица, распушив хвост. — Вот уж не ожидала, что современные витязи такие хамы! Честное слово, даже петь не хочется!

– Да ладно тебе, — отмахнулся Яромир. — Не бери в голову!

– А бери в клюв! — добавил конь, с любопытством разглядывая наглую птицу.

– Чихать я на вас хотела! — Птица закрутилась на ветке, выбирая удобную позицию. — Не буду я для вас петь! Я буду петь просто так.

– Хрен с тобой, — добродушно разрешил Яромир, — щебечи. Только не очень громко. Я спать буду. Смотри, у меня расправа короткая, на вертел насажу и зажарю, хотя... — тут Яромир широко зевнул и потянулся, — ты, наверное, невкусная!

– Я вкусная! — снова возмутилась птаха. — Вкусная, вкусная! Это ты невкусный!

– Вкусный! — шепотом донеслось из-за кустов, и кто-то снова захлюпал слюнявой пастью.

– Молча-ать! — гаркнул Яромир. — Надоело, в конце концов! Щас всех переловлю!

В ответ послышался нестройный топот: нечисть явно занервничала и решила временно ретироваться.

И тут птица наконец-то соизволила раскрыть клюв и прокашляться.

– Я буду петь о любви, — сухо доложила она.

– Это хорошо, — кивнул Яромир. — Слаще спать будет!

Ой да полюби-ил добрый молодец красну девицу,Ой да затащил он ее во густы кусты,Во густы кусты, да исцарапал всю!

– Слушай, ты, Земфира, — не выдержал Яромир. — Ты хоть понимаешь, чего поешь?

– А чего такого-то? — обиделась птица. — Как было, так и пою!

– А ты пой не как было, а по уму, — раздраженно заметил Яромир. — Давай, пой дальше!

– Спасибо, что разрешили, — язвительно заметила птичка. — Пламенное мерси! Ладно, попробую другую.

Как у нас в садочке, как у нас в садочкеРоза расцвела... —

немузыкально затянула она.

– Вот это другое дело! — похвалил Яромир. — Продолжай в том же духе! — Подложив под голову седло, он прилег на сухую траву и незаметно задремал. Проснулся он от дикого ржания.

– Проснись, хозяин, я один не управлюсь! — надрывался Савраска, от кого-то отбрыкиваясь.

Яромир вскочил на ноги. Кругом стояла густая, пахучая темь. Костер почти погас, только угольки едва светились, и в этом таинственном, неверном свете Яромир увидел крадущиеся к нему тени. Теней было много. Очень много.

– Сейчас отведаем богатырского мясца!

– Да что мясца, кровушки, кровушки!

– Пацаны, все не выпивайте, оставьте на опохмел!

– Сказано на троих, четвертый не лезь!

Яромир схватился рукой за пояс. Меча не было. «Вот чертова птаха, — выругался про себя он, — чирикала, чирикала и меч сперла! Ну да ладно. Небось, и так пробьемся!»

– Эй, вы! — крикнул он, расправляя могучие плечи. — Кому жить надоело, подходи по одному!

Откуда-то из темноты высунулась ухмыляющаяся рожа вампира:

– Ты чё, брателло, с дуба рухнул? Не, мы по одному не хотим! Кодлом навалимся, скопом! Глуши его, братцы! Мочи!!!

Лучше бы этот вампир не высовывался и таких слов не говорил. Савраска в один момент оказался возле хозяина и подкованное копыто с размаху впечаталось в лысую голову вампира. — Чмок! — и безголовое туловище ломанулось прямо на Яромира.

– А вот и дубина сама в руки бежит! — обрадовался Яромир, отмахиваясь от наседающих упырей. — Ничего себе подарочек!

Он схватил дергающегося вампира за ноги и поднял над головой.

– Ну, чего остановились? Налетай, подешевело!

И нечисть налетела! Самые наглые и прыгучие обрушились сверху, с веток. Их Яромир снес еще на подлете. Монстры упали прямо на раскаленные угли, и через секунду костер снова ожил, приняв мертвяков за очередную партию дров.

– Братаны! — послышались пропитые голоса — Со спины заходи! За яблочко его, за яблочко!

– Сам хватай за яблочко! Главное, жилу перервать! — уточнил кто-то угловатый, со светящимися глазами и дымящейся черной пастью.

– Я тебе перерву жилу! — вскипел Яромир и принялся крушить навалившуюся на него нечисть в полную силу. Минут через пять он обнаружил, что от вампира в руках остались только две худосочные ляжки. Отбросив их в костер, Яромир ловко увернулся от клыков одного из упырей и свесил ему правым боковым по челюсти так, что та хрустнула.

– Братшы, он мне клык фыфил, — жалобно пискнул мертвяк, но тут же был схвачен поперек туловища. Яромир поднял вампира над головой и, не обращая внимания на страшный визг и вой, взялся крушить упырей с новой силой.

Савраска, со своей стороны, помогал, как мог, и уже около десятка тварей с разбитыми вдребезги башками и выбитыми клыками бестолково толкались на поляне. Вскоре все было кончено. Яромир поймал за ухо последнего вампиреныша и уже поднял было кулак, но тот резко дернулся и, оставив ухо в руке Яромира, бросился наутек.

– Все, что ли? — недоверчиво спросил Яромир, оглядывая побоище.

– А тебе что, мало? — саркастически осведомился конь.

– Мало, — признался Яромир, проводя тыльной стороной ладони по лицу. — Я только во вкус вошел! Ну ладно. Этих-то куда? — Он пнул ногой в кучу переломанной, расплющенной нечисти. Нечисть злобно запищала, вся куча зашевелилась и завоняла, а в сапог Яромиру немедленно вцепились чьи-то вставные челюсти.