Сергей Шведов - Стыдобищный порок Страница 5

— Русские оккупанты разве не угнетали прибалтов?

— Зига, я слышал, как ты заливал этому Иванушке-дурачку про Достоевского. Пошевели мозгами и припомни, что говорил Митя Карамазов: он от позора готов идти «хоть в негры к плантатору, хоть в латыши к немцу». Всё, чем ты любуешься в Прибалтике, построили шведы, датчане, немцы и поляки. А местные только камни обтёсывали и лес валили. И только при русских эти извечные батраки запановали.

— Всё равно не допущу, чтобы русские азиаты уравнялись в правах с расово чистыми европейцам. Скоту — плеть, кладь и пища.

— Это всё, что ты запомнил из школьного курса истории про лютеранскую Реформацию? Идиотизм возводим в энную степень и получаем кретинизм. Ну и зачем вы ввели в школе польский язык в качестве обязательного предмета с первого до последнего класса?

— Чтобы дети могли прикоснуться к европейской культуре.

— Черчилль сделал Польше комплимент, обозвав её «Гиеной Европы». На самом деле она — сливной бачок Европы, родина сантехников. Великие политики и ученые поляки от Пилсудского до Марии Кюри завелись в Польше только в составе Российской империи. А вам зачем переводить учебники по физике, химии и математике на белмову?

— Белмова призвана сплотить нацию. Сплочение нации началось не сразу, а как только когда наша страна избавилась от тоталитаризма, вождизма и пережитков социализма, только тогда началось интенсивное нациестроительство под руководством учёных из Национальной академии наук, союза писателей, театральных деятелей и рок-музыкантов.

— Таки непонятно, готовился балаган, театральное шоу или национальная рок-тусовка?

— Мы самая демократическая страна в мире. У нас нет президента или диктатора. Страной управляет Синклит из пяти будителей нации.

— Знаю, Зига. Все пятеро — потомки воинов 30-й ваффен-гренадёрской дивизии СС, сформированной из белорусских шутцманов-полицаев.

— Простите за грубость Наум Натаныч, но ярых сторонников белорущчизны в нашей стране всегда малая горстка. А сбежавшие от Красной Армии белорусские эсесовцы передали своим потомкам генетическую ненависть к русским.

— И чего вы таки добились этим?

— Пока что поразили в правах русских, как прибалты.

— И зачем оно вам надо?

— Да русские, дай им волю, от белорушчыны камня на камне не оставят. Классики голосили: «Не пакидайце ж мовы нашай беларускай, каб не умёрли!!!» — «Бейте в сердце их — бейте мечами, не давайте чужинцами быть!»

— Эти классики были чистокровными поляками и польскими патриотами, или я впадаю в старческий маразм?

— Вот вы, евреи, за свою мову держитесь.

— Только в Израиле, Зига, а большинство евреев в мире иврита не знает. Нацию объединяет не язык, а вера, непостижимый дух единства. Насильно искусственный язык не привьёшь.

— Мову рОдную наши дети впитывают с молоком матери!

— Да не бреши ты! Мы с тобой на каком языке говорим?

— На русском.

—- Дома ты на каком говоришь?

— Тоже на русском.

— И документацию на каком ведешь?

— На русском, конечно.

— Вот мы с тобой сидим в центре Минска. Вон Троицкое предместье, где жили зажиточные евреи. Вон Замчище, где жили богатые евреи. Через улицу Немигу, которая была прежде сточной канавой, жили бедные евреи. Там был район «красных фонарей». Ты знаешь, до войны с фашистами в деревянном Минске панствовал еврейский язык идиш. Русские девки на гулянках на идише частушки сочиняли. Да почти каждый русский мастеровой знал идиш, потому что работал на евреев. Теперь идиша почти никто не помнит.

— Понятно, фашисты загубили.

— Не совсем точно. Идиш был диалектом немецкого языка, а в наше время диалекты сами по себе пропадают из-за интернета и телевидения. В Латинской Америке и Испании у евреев был язык ладино — диалект испанского. У узбекских евреев был язык парси — диалект персидского. Теперь об этих экзотах помнят только филологи. Остался в быту только еврейский литературный язык иврит и то потому, что он государственный в Израиле.

— К чему вы клоните, Наум Натаныч?

— К тому, что евреи остались бы евреями, если бы даже забыли иврит. Кстати, такое уже было во время Вавилонского пленения. Искусственно созданные украинский и белорусский языки — диалекты польского. Все диалекты полетят в мусорную корзину истории. У них выбор, как у пойманной рыбы, меду горшком и сковородкой.

— Как вы можете такое говорить про милогучную белорусскую мову!

— Зига, ты хороший парень, но с таким нюхом на запах жареного я бы не взял тебя бы даже в израильскую полицию, не то что в белорусскую дефензиву. Мой тебе совет, замни эту историю уже сегодня, пока не поздно.

— Но паны генералы давят! Депутаты в сейме давят! Они хотят крови.

— Они хотят крови? Они получат крови. В нашем кнессете сидят такие же идиёты, как и в белорусском сейме. «Давят», а что получают? Когда-то премьерка Голда Меир тоже любила «давить», а что получила? Палестинскую интифаду на полвека. Ребёнок не мог спокойно из школы домой вернуться. Любили давить и на Украине и что получили? Одесское пожарище, Новороссию с Харьковом и Сумами. Потеряли все четырнадцать портов на Черноморском побережье.

Да-да, Зига, я такой старый, что начинал службу при Голдочке, а командиром моим был одноглазый Моше Даян. Тоже любил «давить», сучёныш. И тоже хотел крови. Шестидневная война и война Судного дня были просто детским фейерверком по сравнению с палестинским террором, когда арабов начали мирно «давить». И шо интересно, дураков не убывает. Мудрому Ицхаку Шамиру не дали остановить терроризм, свои же и шлёпнули.

— А мы, Наум Натаныч, ради расовой чистоты европейства можем перейти на польский язык.

— Только смеюсь с вашей скрытой игры в польшчизну! Это ж подумать только — взять за образец цивилизации Польшу эпохи Юзефа Пилсудского. Он и сам при жизни говорил, шо Войско Польско и государственное устройство у них — гУвно. Мудрый был политик и отважный воин, да не той стране достался. После смерти дзядека Юзека так вообще всё в Польше посыпалось. Звездный час Польшы был во время Великой двухсотлетней гражданской войны на просторах Руси, которую в учебниках именуют Ордынским нашествием, когда русские натравливали на русских же тюркских кочевников.

— Нам американцы помогут русских приструнить.

— Тупой, ещё тупее! По службе помню, им сколько разведданных ни давай, они обязательно всё вывернут через жопу, эти твои американцы и просрут операцию. Когда вообще они воевали? Полгода в Первую мировую, полгода во вторую. Полгода во Вьетнаме, если учитывать только сухопутные сражения. Но и тогда они умудрились получить из отборного мотопехотного полка с приданной артиллерией и авиацией за три дня гору трупов, а у вьетнамцев были только древние автоматы ППШ, карабины СКС и плетёные тапочки. Короче вляпался ты в говно, Зига! Или в гувно, как говорят поляки. Срочно сдавай мозги в химчистку, а то террористы тебе наяву являться начнут, как черти алкоголику в белой горячке.

— Но во всём мире военные учения проводят под маркой борьбы с терроризмом.

— Террористы не зарождаются от сырости, как думали о крысах в Средние века. Терроризм порождает само государство. Если в стране спокойно, тихо, а население сыто и имеет крышу над головой, то граждане и не вспомнят про депутатов, министров и генералов. А то и потребуют жалование им урезать. Вот и приходится разводить террористов, чтобы вояки и политики выставляли себя защитниками народа от головорезов-террористов, лишь бы не лишили права хапать государственные денюжки на спецоперации.

Я тридцать лет воевал с террористами в Израиле, пока не понял, что Ясир Арафат был таки прав: самое страшное и непобедимое оружие — матка палестинской арабки. Через четверть века в Израиле евреев будут показывать в зоопарках как вымирающих животных.

Поэтому я переселился на настоящую родину и никому не позволю развязать здесь «борьбу с терроризмом», покуда хватит моих сил. Детям и внукам накажу, что всякие Голды Меир и Мойшы Даяны пусть идут лесом мимо нашей жизни. Мои внуки и правнуки должны жить в мирной стране. С русскими мы поладим. В России не было еврейских погромов, как на Украине, в Молдавии и Белоруссии. И не русские, а поляки, литовцы и латыши расстреливали при фашистах евреев у рва, который вырыли сами жертвы. Понял меня, мальчик Зига?

— Понял, хотя и внутренне не согласился, Наум Натаныч. Русские — звери.

На веранду ресторана поднялся комендантский патруль. Офицер о чём-то расспрашивал официанта, а тот издалека кивал на столик, за которым сидел отставной генерал. Подпоручник весь напрягся, чтобы унять дрожь в руках.

— Мне бы отмазка нужна, что я этого Иванова в больницу отпустил по распоряжению начальства. А иначе меня — под трибунал за это. Вы же знаете, как наша верхушка относится к русскому вопросу. Мне бы письменный приказ от командования организовать, что ли.