Гера Агеева - Клыкастый клан Страница 50

  Собравшись с силами, все же поднял голову и попытался оглядеться. Парня рядом уже не было, он стоял чуть в стороне, спиной ко мне и сосредоточенно рисовал в воздухе какие-то знаки правой рукой, в левой у него был зажат длинный меч. Я пригляделся и заметил, что все его пасы направлены в одну сторону. В темноту, где, судя по звукам, проходила не шуточная схватка.

  - Кавар... - прохрипел я. Если эта тварь их хоть пальцем тронет... Если... Что если? Что я ему сделать могу? Помереть самостоятельно и не доставлять проблем?

  - Кавар, твою мать! - отлично, хоть голос вернулся, и то хорошо.

  Только вот Кавар не отвечал, а русоволосая скотина неожиданно прекратила размахивать руками и с огромной скоростью ринулась туда, откуда доносились звуки борьбы.

  - Кавар! - загорланил я, чтобы хоть как то предупредить их о нападении. - Твою мать... крылатый... эта тварь... живая... Кавар!

  Но ответа так и не последовало. Парень мелькнул в темноте и исчез. А до меня донеслись странные звуки, похожие на звон металла. Значит, Кавар все же успел отреагировать. Значит, малолетний паразит отвлек его внимание на себя. Значит, крылатый Борьке помочь не сможет. Значит, помочь должен я... Но как? От напряженного вглядывания в темноту у меня заболели глаза и окружающее пространство поплыло. Прошло несколько минут, прежде чем я смог придти в себя и, преодолевая слабость, сесть.

  Сел, огляделся, прислушался. Ничего, кроме раздваивающихся деревьев и звона в ушах. Попытка подняться на ноги, как ни странно, увенчалась успехом. Я продержался на ногах целую секунду, а потом вновь свалился на колени, пережидая новый приступ тошноты.

  Начинаю себя ненавидеть!

  Идиот! Подумаешь, головой он стукнулся. Да она вообще когда-нибудь нормально функционировала?! Не время сейчас расклеиваться! Не время!

  Плюнув на стук в висках и кульбиты желудка, начал повторное ощупывание стены. Если этот русоволосый уникум сумел легко протянуть сквозь нее руку, значит и у меня получится, нужно только понять, как. Через некоторое время стало понятно, что этот секрет мальчишка унес с собой: стена все так же прогибалась от прикосновений и, вообще, находилась в крайне эластичном состоянии, но пропускать сквозь себя отказывалась категорически.

  - Чтоб тебя *** и *** в *** через ***!!! - оу, сам от себя не ожидал такой экспрессии, и откуда столько сил взялось?

  Несколько минут я потратил на то, чтобы на четвереньках обползти по периметру всю стену вокруг, постоянно останавливаясь и пережидая приступы тошноты. Все это время я внимательно прислушивался к происходящему вокруг: медведь, свалившийся поблизости, так и остался лежать, лишь хриплыми стонами напоминая, что все еще жив, Кавар, судя по звону металла, наверняка показывал мастер-класс владения оружием малолетнему сопляку, а вот Борька... Рычание, скулеж и звуки борьбы огромных животных рассказывали о многом, но не давали понять, кто именно проигрывает в этой схватке.

  Когда я уже завершал почетный марш на коленях и практически вернулся к точке отправления, ситуация неожиданно изменилась. Все происходило так быстро, что я едва успевал воспринимать события.

  Раз. С диким криком на поляне, аккурат перед сияющим порталом, появляется русоволосый парень. Взмах рукой, какие-то непонятные слова и в его ладони загорается маленький лиловый шарик. Мгновение, резкий разворот, пас рукой и шар летит в сторону портала, чтобы еще через мгновение быть сбитым в сторону таким же шаром, только красного цвета. Мое внимание привлекло падающее дерево, в которое и врезалась эта лилово-красная смесь, поэтому я не заметил, как появился Кавар, хотя и понял, что именно он сбил лиловое заклинание русоволосого вредителя.

  Два. Кавар распускает крылья и взлетает, правда не высоко - мешают кроны деревьев - но достаточно для того, чтобы дезориентировать противника и плавно опустившись у него за спиной, одним хитрым ударом свалить на землю, для верности прижав к шее скрещенные мечи. Мальчишка только лишь дернулся, пытаясь поднять голову (ага, бедный, видимо неудобно личиком в землю упираться) и сразу же получил неглубокую царапину, которая, однако, начала кровоточить.

  Три. Смотритель поднимает голову и переводит взгляд куда-то в темноту. Я тоже смотрю туда, только ничего не вижу. Некоторое время ничего не происходит, напряженная тишина нарушается лишь едва слышной из темноты возней. А потом Кавар резко оборачивается, и через секунду оказывается возле меня, оставив русоволосого лежать на земле. Я даже вякнуть не успел, как крылатый вырос в метре от меня, будто из-под земли и уставился куда-то мне за спину. Я было хотел обернуться и посмотреть, что же его так заинтересовало, раз он честно добытого пленного бросил, но мое внимание привлекло явное оживление в той части поляны, где по идее находились волки. Видеть я так ничего и не видел, но звуки говорили сами за себя: громкое рычание, внезапный, заставивший вздрогнуть, рев, переходящий в скулеж, а потом и вовсе в человеческий крик. Кавар тоже услышал его, чуть заметно повернув голову, но с места не сдвинулся, даже когда крик резко оборвался.

  Я замер, чувствуя, как холодеет все внутри, а потом резко рванулся вперед, забыв и про слабость и про стену впереди. Я узнал этот голос.

Глава 15

  - Борька!!! Борь!!! - стена, естественно, не поддалась, и я заколотил по ней кулаками, пытаясь если не разбить, то хотя бы ослабить. - Борь, отзовись, твою мать! Бо!!! Идиот рыжий, не пугай меня! Борь!

  Голос быстро сорвался и вскоре я продолжал звать его уже хриплым шепотом, чувствуя, как саднит горло и кровь все сильнее стучит в висках, будто пытается пробиться наружу. И я тоже пытался. Не знаю, куда делась вся слабость и головокружение, но сил у меня прибавилось однозначно, чем я и пользовался, раз за разом кидаясь на невидимую стену и продолжая звать. Борька не отвечал. Вокруг вообще никто не шевелился и не подавал признаков жизни. Ни Кавар, все также стоящий рядом, ни все еще лежащий на земле русоволосый парень, ни волки, находящиеся где-то в темноте. Тишина нарушалась лишь моим охрипшим голосом. А потом, когда я уже практически потерялся в пространстве, видя перед собой лишь темные круги, все изменилось. Мальчишка медленно и даже лениво поднялся с земли, отряхнулся и, сделав шаг, поднял свой меч, крепко зажав его в руке, а после, посмотрев на крылатого, тихо хмыкнул. Кавар тут же развернулся на сто восемьдесят градусов и с каким-то хищным прищуром посмотрел на него, а потом внезапно в одно мгновение оказался прямо возле меня, положив руку на плечо и тихо прошептав:

  - Он жив, не беспокойся.

  Вот это и подействовало на меня, будто ведро ледяной воды. С тихим шипением я вскочил на ноги, сбрасывая с плеча руку крылатого, и, забив на заинтересованный взгляд малолетнего, заорал:

  - Мразь! Ты тварь проклятая! Не беспокоиться?! Как я могу не беспокоиться? Что за хрень ты вокруг выставил? Зачем?! Зачем, я тебя спрашиваю?! Жив?! Жив?! А почему тогда он кричал? Что с ним? А? Почему он молчит?! Что вообще происходит? Почему у меня вместо головы гудящая бочка?! Почему я даже пошевелиться толком не могу, без того, чтобы в обморок не свалиться? Как ребенок, как жалкий сопляк! А он там! ТАМ! Один! Раненный? Убитый? ОДИН!!! А я... не беспокойся... не беспокойся?!!

  Я бы, наверное, так и кричал на него, не ощущая ничего, кроме бессильной злобы и детского желания разреветься, если бы вдруг не получил в лицо. Пощечина обожгла щеку и резко вывела меня из истерики. Упав обратно на колени, я только теперь почувствовал невероятно сильное жжение в руке, которое с большой скоростью распространялось вверх, к плечу, а еще... энергию. Много, очень много энергии, будто в меня атомный реактор поставили и включили его на полную мощность. Переводя взгляд на горящую правую руку, я уже знал, что увижу черную чешуйчатую броню, покрывающую руку от локтя до кончиков пальцев, и когти. Огромные, даже на вид очень острые, черные когти. Не ошибся. И я даже знаю, откуда взялось столько энергии, и почему так хочется шипеть и убивать, и почему темнота вдруг рассеялась, будто ночь превратилась в сумерки. Кавар это тоже понял, поэтому я не удивился, когда он неожиданно схватил меня за плечи и поднял, прижимая спиной к себе так, что я даже чувствовал его сердцебиение. Громкий шепот ожег ухо:

  - Если ты сейчас не успокоишься, никогда больше его не увидишь! Ты выбрасываешь слишком много Второй энергии! Стоит им только понять, кто ты такой, и они резко потеряют интерес и к твоему другу, и ко мне. Ты догадываешься, чем нам грозит такое безразличие?

  - Если с ним что-то...

  - Он ранен! Я чувствую его боль. И, поверь мне, ничем сейчас помочь не могу. А ты лишь мешаешь, так легко открываясь для чтения!

  - Сделай что-нибудь! - взмолился я, медленно успокаиваясь. Кровь все также стучала в висках, грозя пробить череп нафиг, а рука продолжала гореть, но способность трезво мыслить все же вернулась.