Брутальная Старушка - Избранная по контракту Страница 51

- А у нас никто не дает чужим людям жить в своих домах, да и никаких банков у нас нет, - развела руками Тилана.

Чувствую, что Обломинго не просто машет надо мной постоянно крылом, а решила свить гнездо у меня на голове. Еще не веря в свое фиаско, я решила на всякий случай уточнить, что я имела в виду под "снять домик" и "положить деньги в банк". Может у нас возникло языковое непонимание?

- Тилана, вот если кто-то хочет приехать в Столицу на долгое время, то он где может остановиться?

Ответ последовал незамедлительно.

- У друзей, у родственников или на постоялом дворе или гостинице, а если человек богатый, то он может просто купить дом, а потом продать его.

С колотящимся от дурных предчувствий сердцем, вспомнив московские цены на жилье, пусть даже и вторичное, я вся, обмирая, спросила:

- И сколько может стоить маленький домик в отдалении от центра города?

- От тридцати до ста золотых, но это будет очень маленький дом на окраине Столицы, куда приличные люди не суются даже днем. - Тилана, как оказалось, хорошо ориентировалась в ценах на жилье.

Так с пристанищем было понятно, как и в нашей столице, цены на жилье тут кусались, ох придется Сосискину смириться с тем, что нам придется приобретать недвижимость. Но вот что делать с банками, неужели мне придется рисковать нашими накоплениями, таскаясь с ними по улице или оставляя без присмотра? Я все же решила попытать удачу и уточнила, где тут принято хранить сбережения. Она не спешила повернуться ко мне лицом, никаких банков тут и в помине не было. У всех существовали кубышки, которые у бедных хранились под матрасом, у среднего класса в кованом сундуке в кладовке, а у богатых в специальных комнатах, которые охраняли орки. Задушив в себя порыв разбить пару тройку тарелок об стенку или чью-нибудь голову, я попросила у Тиланы выделить мне провожатого для похода в город и поторопилась довести но нервного срыва Сосискина.

Ворвавшись в номер, я застала потрясающую картину. На диванчике сидела симпатичная девочка, как две капли воды похожая на нашу хозяйку, и почесывая живот развалившегося на спине кошачьего ненавистника, периодически выспрашивая не желает ли он еще откушать парного мяска. А этот новоявленный сибарит капризным голосом требовал почесать за ушком и подать ему фаршика и желательно не жирного.

- А как же кошачий запах и конспирация? - Моментом вспыхнула я.

Оба испугано уставились на меня и начали лепетать что-то маловразумительное. Я досадливо плюнула и попросила нас оставить одних. Девчушка испарилась, а я, скинув Сосискина с дивана, поведала все, что мне сообщила мать его персональной чесальщицы. К моему удивлению пес совершено спокойно отреагировал на все это, скажу больше - он буквально скакал от радости и приговаривал:

- Какой простор для совершения экономической революции и налаживания бесперебойного поступления денег! Дашка, да мы тут с тобой богаче Императора станем, дай мне только развернуться, только сама не подкачай меня, я тебе доверю самый ответственный фронт работ.

Сначала я подумала, что он от таких известий тронулся умом, но когда пес изложил мне свои предложения, но присовокупив их со своими наметками по обогащению, согласилась, что он таки финансовый гений и поклялась внести свою посильную лепту в преобразовании дремучего средневековья.

Не мешкая, мы собрались сделать первые шаги по внедрению земных технологий по поднятию денег. Тилана дала нам в проводники свою дочку, которую я тут же окрестила в Мелкую.

Первым делом мы отправились в самый известный троллий магазин, где я намеревалась совершить бартер: я - ненужный металлолом, а мне - полновесное золото. Нагружать ребенка корзинкой я не могла и поэтому, пыхтя от усилий попросила поймать для нас проезжающее мимо открытое ландо. И тут меня подстерегала неудача, которую Сосискин пообещал в ближайшее время повернуть в свою пользу. Частный и государственный извоз тут не практиковались. Тогда плюнув на все, я вытряхнула пса из корзинки, приказав ему захлопнуть пасть, уныло поплелась в сторону дорогих кварталов. По дороге девчушка весело щебетала о своем, о девчоночьем: жаловалась на братьев, таскающих ее за косы и отнимающих конфеты, на соседских мальчишек, которые ее дразнят, в общем, мешала мне сосредоточиться на предстоящей битве за деньги. От ее трескотни у меня жутко разболелась голова, поэтому, едва углядев заветный магазин, я рванулась к нему как измученный жаждой путник в пустыне к заветному оазису.

Глава 17

- Желаю продать кольчугу моей прабабки, заслуженного ветерана фронтов Колчака, Зены, Королевы воинов, и кинжалы мастера Громкопука Единственного из последней коллекции в честь трехсотой годовщины взятия Бастилии, - на всю Ивановскую заорала я, едва за мной закрылась дверь оружейной лавки.

От моих воплей попадали из рук: у гнома - на пол шпага, у наемника на его бритую голову - огромный меч, который он вертел над собой, у сурового вида мужика на ногу шипастая гиря на цепи, а у традиционно протирающего штаны тролля челюсть на прилавок.

Какой тут поднялся вой, куда там всяким рок-группам, кузнечиками скачущими по сцене и с помощью фанеры перекрывающих вопли пьяных подростков на стадионе, до стенаний слегка подраненных мужиков. Когда проклятья в мой адрес стихли, то в угрожающей моему здоровью тишине, вдруг раздался испуганный голосок маленького тролленка в очках, прижимающего к груди книгу:

- Но в летописях нет никакой Зены, Королевы воинов, если бы была такая воительница, я бы обязательно прочел о ней или дедушка мне рассказал.

- Миленькое дельце, может еще скажешь, что и прабабок тут ни у кого нет, - раздался задыхающийся от быстрого бега голос Сосискина, который как пушечное ядро влетел вслед за мной.

- Есть, - испугано пролепетал ребенок.

- Раз есть прабабки, значит, есть их кольчуги, или ты думаешь, они в корсетах на вражеские мечи лезли, а подвязками для чулок от посягательств на их невинность отбивались? - Негодуя, задал встречный вопрос мой пресс-секретарь по связям с работниками торговли.

Тролленок стал лихорадочно листать книжку, периодически поднимая на нас расстроенные глаза под очками, запотевшими от усердия найти среди героев старины глубокой мою прабабку. Ему на выручку пришел, наконец-то задвинувший свою челюсть обратно, тролль.

- Нет никакого мастера Громкопука Единственного, валите отсюда и ищите дураков, которые купят ваше крысючье барахло, в другом месте, пока я хозяина не позвал.

- Дураков мы всегда ищем по месту их жительства или на их рабочих местах, - прошептала я себе под нос, а Сосискин подал мне знак поставить его на прилавок.

Оказавшись на прилавке, он припал на передние лапы, прижал уши, ощерился и угрожающе подняв хвост, пополз на вмиг сбледнувшего тролля. Доползя до того места, где он сидел, Сосискин растопырил свои пальцы на передних лапах в распальцовке, гипнотизирующим взглядом заставил бедолагу опустить свое лицо на уровень его морды, начал кошмарить мохнатого менеджера:

- Если до вашей глухой провинции не дошли слухи о великом Громкопуке, да не забудется в веках его имя, то в нашем славном Таджикистоне любой лард считает своим долгом приобрести хоть вилку, работы этого кудесника металла и огня. А если ты, ошибка чей-то ночи, будешь, пасть разевать, когда благородные ларды изволят посетить лавку старьевщика, где ты выступаешь в роли пугала, я тебе отгрызу то, чем такие мудозвоны как ты орехи колют.

- А чччем оннни орехи коллят? - Заикаясь, спросил жертва наезда.

Пес не ответил, а лишь многозначительно посмотрел вниз и, щелкнув зубами перед носом совершенно деморализованного продавца, спрыгнул, проломив одну половицу. На шум из боковой двери вышел седой тролль и, обведя всех тяжелым взглядом, сделал мне знак подойти к нему.

- Покажи, что ты хочешь мне предложить купить у тебя, - сурово нахмурившись приказал он, когда мне осталось до него полшага.

Не заморачиваясь, я вывалила на прилавок два кинжала, ножны и кольчугу, приобретенные в Акконе. Его лицо сразу посветлело, и он радостно воскликнул:

- Ну и сколько ты хочешь за эти вещи?

- Так Дашка, тут подвох, вон дедулька засиял, как будто прибавку к пенсии получил, смотри не продешеви, - моментально отреагировал мой мозг, глядя на разительные перемены произошедшие, с хозяином этой лавки.

-А сколько ты можешь нам за них предложить? - Не дав мне открыть рот, тут же вылез Сосискин.

Тролль многозначительно почесал свою задницу и озвучил ценовое предложение:

- За все плачу сто серебрушек.

- Да ты сбрендил, - опешила я, а Сосискин проглотил язык от такой наглости.

- Хочешь поторговаться? - Азартно предложил владелец этой свалки железяк.

- Может не надо? - Притворно вздохнув, внесла я контрпредложение.

- Или торгуйся или получай сто серебрушек, а не хочешь так вообще катись из моей лавки! - Тролль принял боевую стойку торгаша.