Андрей Белянин - Профессиональный оборотень Страница 57

Наконец я добежала до цели, ворвалась в комнату, на двери которой висела табличка «Вход только для горбоносых горбунов». Это не шутка, на Базе соответствовали этим критериям только гоблины — сотрудники лаборатории (похоже, они не стеснялись особенностей своей внешности). И ниже сияла категоричная приписка: «Также вход строго воспрещен для всех, кто выше метра ростом».

— Не очень-то приветливо, — рыкнула я себе под нос. Но в комнате меня встретили не так спесиво, как можно было предполагать. Интеллигентные уродцы в белых халатах глядели на меня снизу вверх очень испуганно. Один даже прижался к стене и вжал голову в плечи. Но это у него плохо получилось — плечи были чрезмерно узкими, а голова слишком большой.

— Э-э, уважаемая Алина Рашидовна, — начал один из гоблинов, весь трясясь. — Мы хорошо понимаем ваше состояние, для вас сейчас очень важно как можно в более короткие сроки получить нужную вам сыворотку. Уверяю вас, Алина Рашидовна, все силы лаборатории мы бросили на изготовление этого препарата. Но господин Орлов вечно мешает нам и прерывает нашу работу, необоснованно обвиняя нас в халатности и медлительности. Нас, лучших фармацевтов современности! А с некоторых совсем недавних пор, где-то минут десять назад, он начал применять уже не только психологическое, но и физическое воздействие — он приложил маленьким тиглем по голове старшего лаборанта. Это уж совсем никуда не годится! Мы, ученые, не привыкли… — По мере возраставшего возмущения голос горбуна становился все выше и выше. Пришлось прервать его бесконечные жалобы, потому что мне попросту стало тягостно их слушать.

— Э-э… видимо, вы начальник этой шарашки? Извините, этой лаборатории… э-э… господин…

— Фарди, — представился гоблин, слегка поклонившись, что, видимо, заставило его вспомнить еще об одной травме, — дико вскрикнув и выпучив глаза от боли, он схватился за поясницу. — Да, это тоже последствия вторжения вашего буйного друга, — укоризненным тоном пояснил начальник лаборатории.

— С ним будет отдельный разговор, а почему лекарство еще не готово? — грозным тоном поинтересовалась я, не испытывая ни капли сочувствия к горбатому ученому, который к тому же принялся весьма правдоподобно стонать.

Фарди сделал мученическое лицо. Тут только я заметила, что остальные гоблины куда-то пропали, откровенно бросив своего коллегу и руководителя на растерзание полумонстра. Наверное, решили, что с них на сегодня уже достаточно побоев и угроз.

— Уверяю вас, мы делаем все, что в наших силах, — привычным тоном занудил гоблин, предусмотрительно отступая к стене. — Весь необходимый материал у нас имеется. Вся незадача в том, что реакция несколько замедлилась.

— Так поторопите ее!

— Это не от нас зависит, как вы сами понимаете, уважаемая Алина Рашидовна, а от взаимодействия разных составов крови… Еще три-четыре дня, и, я думаю, искомая сыворотка будет готова. Не убивайте-е-е…

— Значит, ты проведешь с нами как минимум еще одну операцию, — не скрывая радости, воскликнул кот, выслушав мои жалобы на лабораторных гоблинов. — И даже не спорь! Это поможет тебе отвлечься. Разве будет лучше, если оставшиеся дни ты без дела будешь слоняться по Базе и портить себе нервы бесполезными размышлениями на тему: «Итак, теперь я стала монстром. Что делать?»

Профессор ничуть не удивился, что мои взгляды так резко изменились за последние пятнадцать минут.

— Конечно, ты человек. Я бы сам не очень обрадовался, если бы ты стала жуткой тварью с клыками и шипами на хвосте. Ведь я… э-э… привязался к тебе такой, какая ты есть. Конечно, жаль, что ты не кошка, у нас могли бы…

— Кхе-кхе, — предупредительно закашляла я, смерив зарвавшегося котика суровым взглядом.

— Вот я и говорю, хорошо, что ты не кошка, — испуганно поправился Мурзик. — А то ведь у нас, у котов, куча проблем: блохи мучают, жара летом опять же, а ты в неснимаемой меховой шубе, а еще аквафобия — жуткая беда, приходится мыться языком. Но ведь кто увидит, обязательно засмеет, дескать, профессор, два высших образования, знание шести языков, а сам вылизывает себе… э-э… под хвостом, — окончательно смутился он. Я утешительно потрепала его за ухом, и он вновь размяк: — Ну вот, с чего я начал-то? Значит, едешь с нами в Шотландию. Нет, ты, конечно, можешь и отказаться, твое право. Для вакцины мы уже добыли все, что нужно. А это дело о безумном призраке — вряд ли оно обещает быть очень уж увлекательным. Может быть, мы там никого и не убьем…

— Кому ты это говоришь? — Я даже чуточку оскорбилась. — Разве я не полноправный спецагент по борьбе с монстрами и оборотнями?! Неужели ты думал, что я отпущу вас вдвоем, а сама останусь здесь в ожидании своей участи, буду грызть ногти и поплевывать в потолок, время от времени устраивая погромы в лаборатории? Не со зла, а исключительно для разрядки.

Котик посмотрел на меня с уважением, сказал что-то вроде того, что он во мне не сомневался, и предложил продолжить прерванную партию в шахматы.

В общем, в отношениях с ним была полная идиллия, оборвавшаяся, впрочем, весьма внезапно. Должна признать, что Алекса я как-то даже перестала замечать, все больше общаясь с толстячком и с ним проводя все свободное время. Если темы для разговоров на каком-то этапе исчерпывались, мы могли часами сидеть в оранжерее бок о бок и любоваться на пальмы в кадках.

Алекс подкараулил меня в коридоре, пока я ждала кота, заскочившего на минутку в комнату с буквой «М».

— Слушай, Алина, — начал он с отрешенным выражением на лице, — я вот тут смотрю, ваши отношения с агентом 013 уже давно больше чем товарищеские. И с каждым днем заходят все дальше… — И пока я стояла, изумленно раскрыв рот от такой наглости, Алекс продолжал все тем же безразлично-суетливым тоном: — …Конечно, это не мое дело. Но, как друг и старший товарищ, я должен тебя предупредить. Знаешь ли ты, что агент 013 женат? Быть может, для тебя это не помеха, но у него к тому же еще двенадцать несовершеннолетних котят…

— Что-о?!

Наверное, я начала сползать по стенке. Коварству моего хвостатого ухажера не было предела… Алекс исчез так же неожиданно, как и появился. Позади меня скрипнула дверь, из которой вышел кот и счастливым голосом начал (поскольку не видел еще моего лица):

— Помнишь, Алиночка, я хотел подарить тебе кольцо? Вот оно! Я не стал дожидаться аванса, решил вручить тебе немного раньше. Прими в знак глубокого уважения, и, я надеюсь… — договорить он не успел. Пинок под зад оборвал его тщательно подготовленную речь! Он полетел в одну сторону, золотое колечко с недурственным камушком в другую, и последнее, что я увидела, прежде чем броситься бежать, с трудом сдерживая душившие меня слезы, — это его кроткие удивленные глаза.

Куда этот негодяй приземлился, я не успела заметить. Да меня это и не волновало. Ах ты, маленькая скотинка! Сукин кот! Чертов белопогонник! Видеть тебя больше не хочу! Еще раз пришла к выводу, что все мужчины одинаковы — будь то кот (вот ведь каким паршивцем оказался), волк-оборотень или сероглазый человек без сердца. Весь вечер меня утешали хоббиты, жертвы мордорского синдрома, отпаивали чаем и откармливали пирожными, специально для меня уворованными с раздачи у синелицего.

Теперь я просто игнорировала кота, который ходил с перевязанной головой и никак не мог понять, что он такого сделал, чтобы его вот так походя швыряли об стенку. Естественно, он был жутко оскорблен, но на сатисфакции не настаивал. Более того, благодаря своей рассудочности первым попытался пойти на примирение. Когда во время ужина он подавал мне тарелку за столом и даже принес дополнительный стакан компота, то попытался завести разговор о кулинарии. Тут уж я не выдержала, за столом сидели только мы двое, Алекс ушел за добавкой, а значит, толстун обращался исключительно ко мне.

— Слушай, я не желаю с тобой разговаривать, маленький хвостатый предатель! — безоговорочно прервала его я.

— Но я не понимаю почему? И, кроме того, хочу сказать, что меня еще никто никогда в жизни ни разу не пинал. Я — профессор! — возмущенно воскликнул он.

Никогда не понимала, при чем тут это? Разве профессорство хоть кого-то защищает от трепки? Кот сложил лапы на груди и отвернулся, гневно топорща усы, видимо очень ярко припомнив обиду. В этот момент я его просто ненавидела!

— Вы что, снова ругаетесь? — добродушно поинтересовался вернувшийся Алекс, как будто не понимая, в чем дело.

— А что, вдруг объявившаяся жена и двенадцать детей это еще не повод?! — раздраженно воскликнула я.

— Где?! — выпучил глаза кот.

— В Харькове! — угадала я, торжествующе, в свою очередь, складывая на груди руки. Но торжествовала я недолго…

— Поклеп! Это наглое, бесстыжее и абсолютно беспочвенное обвинение! Я — холост, и никаких детей у меня нет! — на всю столовую вопил кот. — Можешь проверить в секретариате, пусть посмотрят по компьютеру. Двенадцать детей?! За кого ты меня принимаешь, я вам не кролик-производитель…