Виталий Бодров - Весь мир на блюдечке сметаны Страница 57

— Неее, — от ужаса у дядьки Рагунса едва не отнялся язык. — Я Светлый, нельзя!

— Уже нет, — безжалостно припечатал его Темногор. — Сейчас ты — самый, что ни на есть, Темный. Предложение свое забираю. Кто знает, кому ты на самом деле служить будешь?

— Выйди из зала, — строго сказала Леди Иллиара. — Твою судьбу мы обсудим позже. Обо всем, что здесь услышал — ни слова. Рот зашью, если проболтаешься!

— Ни слова не скажу, радость моя! Светлая Леди мне рот зашить обещалась, если проболтаюсь!

— Ну, хоть намекни! — взмолилась сгорающая от любопытства Перилла. — Хоть капельку, ну, пожалуйсиа, подалуйста, очень прошу!

— Намекнуть… дядька Рагунс задумался. На самом деле его распирало поделиться тайной, а если напарница сама догодается, с него и спроса нет. — Хорошо. Но только один раз, не догадаешься сама — ни слова не скажу. Идет?

— Согласна! — радость Перилла придвинулась ближе и приготовилась внимать.

— Посмотри на мою паверу, сама все поймешь.

Девушка ахнула.

— Ты… ты — темный! Как, почему?

Дядька Рагунс демонстративно зажал рот ладонью. Перилла нахмурилась, поняв, что из напарника ничего выжать не удастся, затем, прикрыв глаза, глубоко задумалась. Рагунс терпеливо ждал. В сообразительности напарницы он нисколько не сомневался, все-таки, не первый день вместе.

Девушка неожиданно вскочила с места.

— Негеро! Это сделал нигромант! Верно?

Рагунс прижал палец к губам.

— Подожди… как же теперь… темный…

Девушка неожиданно расплакалась. Прижав ее к груди, юноша с тоской думал, что светлая Леди была права. Жаль, рот не зашила, какгрозилась. Женских слез он, как и любой мужчина, не переносил.

— Как же мы теперь… ты же темный!

— Не плачь, — вздохнул дядька Рагунс. — Леди Иллиара что-нибудь придумает.

— Леди считает, что до второй инициации ведун никак себя не проявит, — Темногор не смотрел на своего сына, хотя тот не сводил с него глаз. — Наверное, она права. Скорее всего. Ведунов никто, кроме нее, по-настоящем не изучал, все полагали, что подвластные им силы ничтожны и внимания не заслуживают. Но важно другое. Рядом с ведуном сидел еще один человек, и мы стобой оба его знаем.

— Может, просто занял место по соседству? — предположил Пивогор. Сказал не потому, что так думал, просто подыграл отцу, которому не терпелось похвастаться своей проницательностью. Или наблюдательностью? Сейчас и узнаем…

— Именно в «золотых рядах» свободных мест хватало, — не согласился Темный Лорд. — А эти далеко не самые удобные, видно же, что зрители случайные. Раз сели рядом — пришли вместе. Какие-то дела у них, не суть важно. Главное, найти этого человека, что рядом с ведуном сидел.

— И кто это был? — снова подыграл Пивогор.

— Дядька Хреногор, топорянский богатырь! — выпалил Темногор, прищурившись от удовольствия.

— Сам Хреногор? — на этот раз молодой чарун заинтересовался вполне искренне. — Он-то что здесь делает? У него, вроде, невесту украли недавно?

— Что делает, абсолютно не важно. Сейчас главное — найти и уговорить с нами сотрудничать. Это не будет сложно — богатырей его роста в целом мире не сыщешь.

— Он может не захотеть иметь с нами дела, — вздохнул Пивогор.

— Его желание тоже значения не имеет, — жестко отрезал Темный Лорд. — Не думаю, что князь разрешил ему покидать родные рубежи. И уж точно Пряжский король не потерпит присутствие чужого богатыря на своей земле. Не забывай, с точки зрения любого владыки, богатырь есть не человек, а боевая единица как, скажем, малая конная рать. Если же таковая дружина перемахнет границу, что будет?

— Война, — ответил Пивогор.

— Вот именно. Хреногор сильно рискует, объявившись в Краснореченске. И сделает все, что потребуется, чтобы его здесь не опознали. А что именно нужно, мы ему и подскажем.

Хреногор далеко не сразу понял, что заблудился. Кривые улочки раз за разом уводили его в сторону, и вскоре он уже потерял представление, где находится. Однако байка про встречу на мосту богатыря и осла в чем-то была права, по упрямству эти двое друг другу не уступали. Поэтому он шел дальше наобум надеясь, что рано или поздно отыщет нужную улицу. Скорее всего, он не постеснялся бы спросить дорогу у горожан, если б хоть одного встретил. Но все, кто мог быему помочь, до сих пор находились на стадионе. Хреногор упраямо мотнул головой и пошел на новый круг по ставшим уже знакомыми улицам. Рано или поздо ему повезет, непременно повезет. Или он просто переломает все эти мешающие дома.

Горожане, наконец, стали небольшими группами появляться на улицах. Многие были перевязаны, иных несли на носилках или везл на подводах, и все до единого были взбудоражены настолько, что, казалось, слово скажи — и вспыхнет драка.

— Эй, дядька, где туту у вас трактир… — Хреногор вдруг обнаружил, что название не помнит. — Ну, от реки недалеко и с хорошим пивом.

Прохожий оскалился щербатым ртом и в свою очередь спросил:

— Не местный, что ли?

— Угу, — честно признался богатырь.

— Два поворота направо, потом два еще направо, потом возьмешь правее, и через два поворота свернешь направо. Через несколько домов твой трактир и будет.

Будь на месте Хреногора человек посообразительней, засветил бы издевателю в морду. Ведь ясно же, если все упомянутые повороты совершить, непременно окажешься на том же месте. Богатырь, однако, принял все за чистую монету, и оказался совершенно прав, никто его надувать не собирался. Просто краснореченские улочкистоль причудливо сплетались, раздваивались и заканчивались тупиками, что не местному разобраться было тяжело. Богатырям же свыше дано отличать кривду от правды, и Хреногор мог чем угодно поручиться, что парень не соврал на этот раз, несмотря на то, что честностью обременен с рождения не был.

Все вышло по его слову. Хреногор отсчитал положенные повороты и оказался у совершенно незнакомого трактира с длинной неудобочитаемой вывеской. Которая, когда богатырь все же разобрал по многочисленным слогам, гласила:

«От реки недалеко. Хорошее пиво».

— Мать! — с чувством сказал богатырь, имея в виду, конечно, Сыру-Землю. Которая, на суровой чужбине, понятно не могла помочь верному сыну даже в такой мелочи.

Хреногор вздохнул и выловил следующего горожанина. У этого были сожжены практически все волосы с левой стороны, не сильно, но все же заметно.

— Эй, дядька! Есть тут у вас трактир такой, недалеко от реки, почти у ворот, пиво там хорошее. И недорогой, — вспомнил он еще одну примету.

Прохожий окинул его равнодушным взглядом и сплюнул в придорожную пыль. У Хреногора зачесались кулаки, он перетерпел.

— Ну, так что? — переспросил он.

Прохожий повторно одарил его рыбьим взглядом.

— А пошел ты, — сказал он и отвернулся.

Ярость полыхнула степным пожаром, но богатырь и на этот раз сумел сдержаться, только спросил ласково:

— А если мозги на кулак намотать?

И предъявил кулак на всякий случай. Вдруг, да не поверит добрый дядька?

Кулак, надо признаться, впечатлял. Недаром на стадионе требовали и его оставить вместе с остальным оружием, пришлось даже пару раз костяшками хрустнуть, чтоб перестали вымогть взятку. Там помогло, здесь, против ожидания, нет.

— Слушай, дядька, — лениво сказл горожанини. — Отстал бы ты от меня, а? Я, понятно, могу тебе путь указать, только уверен ли ты, что хоть к ночи доберешься? И туда ли, куда желаешь? Иди своей дорогой, и меня не трогай.

— Чтоб твоя команда вечно проигрывала, — отвесил Хреногор богатырское проклятие и, не слушая воплей неожиданно растерявшего равнодушие и лень болельщика, уверенно зашагал дальше.

Говорят, что богатырское упрямство любую неудачу одолеет. Должно быть, так, потому-что Хреногор неожиданно оказался у знакомых ворот, а отсюда путь он прекрасно помнил. Всего за пару пульсов искомый трактир был обнаружен, а его название прочитано и надежно закреплено в памяти. «Кувшин доброго», не сложно запомнить.

Не в пример вчерашнему столпотворению, сегодня трактир пустовал. Два изрядно помятых дядьки пристроились за столом в углу и неторопливо потягивали из кувшинов доброе. Трактирщик, увидев и опознав посетителя, немедленно стал увиваться вокруг него, как петух около курицы. Разве что топтать не пробовал.

— Не желаешь ли пива, уважаемый дядька? Перекусить чего либо?

— Желаю, — коротко бросил богатырь. — Два пива, и еды. Любой и побольше.

— Понимаю, день был нелегкий, — поддержал трактирщик. — Эти колдодеи совсем распоясались! Давно пора сговориться и вышвырнуть их из города! Такой матч испортили, сволочи!

— Чушь, — равнодушно бросил Хреногор. — Это победу любую забудут, но уж никак не ничью. Второй ткой уже не будет!

— Вообще-то верно, — задумался хозяин трактира. — Будет о чем внукам рассказать, хех! Как проснутся, сразу и расскажу. А ты, дядька, меня насчет ночлега давеча пытал? Так, если не передумал, есть комната свободная, недорого.