Сенкия Сияда - В Школе Магии Зарежья Страница 6

Мы радостно соскочили и схватились за расчески и гребни. Подруга распустила растрепанную косичку и стала расчесывать волнистые после косы рыжие волосы, оставляя в спутанной шевелюре особенно непрочные зубья. Я забрала свои волосы вверх и начала заплетать колоском высокую косицу.

Тамарка раньше меня покончила с головой, подвязав пушистые волосы бантом под функцию ободка. Подскочила к шкафу, раскрыла створки и с напевным урчаньем забралась внутрь. Я, доплетя косу, закрепила ее атласной лентой и завязала аккуратный бантик. С удовольствием покрутилась и так и эдак у зеркала. Поворошив какое-то время одежду, Тамарка неожиданно ахнула.

— Что такое? — благодушно спросила я.

— Ты тоже забыла, да? — чуть не плача спросила подруга, поворачиваясь ко мне с какой-то дырявой и лохматой тряпкой в руках.

— О чем? — поинтересовалась я. Вгляделась в истерзанные лохмотья и с ужасом узнала в них бывшее когда-то нарядным платье. Память тут же услужливо подкинула картины бурного празднования дня рождения Вадика и преодоление полосы препятствий хмельными, но ужасно храбрыми учениками магической школы. Во всяком случае последнее, что я помнила, это как мы вместе с толпой народа сначала азартно лезли через забор, а потом ползли куда-то на животе.

— Хвос! И что теперь делать? — расстроилась я. — Не в школьной же мантии идти?

Мой вопрос был риторическим. По негласному закону школы матерые, прожженные жизнью старшеклассники ходили в обычной одежде. А мантии носили в основном младшекурсники, которые впрочем, вникнув в местную моду и обнаглев достаточно, чтобы не обращать внимание на учителей и Школьный устав, где говорится об обязательном ношении мантии, тоже стремились их поскорее снять и закинуть в дальний угол.

— А что делать? Так пойдем, — с безысходностью констатировала подруга, влезая в длинную юбку-солнце и пеструю кофту с вышитыми красными маками.

— А и ладно! — я махнула рукой, надевая длинную синюю юбку и свитер с вывязанным петушком. — Сколько самогона вместе выпито! Все же свои, они нас и такими любят!

А сама подумала, что нужно срочно решать вопрос с нарядной одеждой. Хотя, как это сделать на одну лишь ученическую стипендию я слабо представляла.

Мы еще раз кинули взгляд на свои отражения, подхватили верхнюю одежду, и совсем было собрались идти на ужин. Я задержала взгляд на своей волшебной палочке и в голове у меня со скоростью молнии пронеслась одна интересная мысль.

— Тамарка, подожди, — я попридержала подругу и, просто лучась от своей гениальности, выдала, — а что, если нам на свою одежду имитацию наложить?

Томка замерла, обдумывая идею, а потом скривилась:

— С этим? — она кивнула на мою ученическую палочку. — Сложная имитация и часа не продержится, а придумывать какой-нибудь однотонный халат я не хочу, уж лучше тогда в своем, — она опустила взгляд на свою юбку.

— Да ведь нам и не надо надолго! — подпрыгнула я. — Главное — произвести первое впечатление, а потом все всё равно так напьются, что будет не до того, кто во что одет.

Тамарка заразилась идеей, и я практически видела, как у нее в мыслях теснятся и пихаются локтями самые разные наряды, которые она хотела бы наворожить.

Мы, бросив фуфайки, схватились за палочки и принялись наряжаться то так, то эдак, рискуя окончательно опоздать к началу ужина. Тома одевалась то в шелка, то в меха, то в брюки, то в юбки, один раз возник абсолютно неприличный прозрачный кружевной наряд. Я даже сбилась со своей мысли и от шока замерла в лягушачьего цвета расклешенных лосинах и пестрой мохнатой розово-фиолетовой кофте. Зачаровываемая юбка не так сильно прилегала к телу, и контур у лосин был темным и немного размытым, как и всегда, когда создаваемая имитация по габаритам на полвершка меньше реальной границы предмета приложения магии[2].

— Ну и мысли у тебя, почти как на тех картинках, — покачала я головой.

— На себя-то посмотри, — подруга прослезилась от смеха, глядя на меня, и, так как заклинание было еще не закреплено, то ее наряд сам собой поменялся на такой же, как у меня.

Я оглядела ее, себя, и заключила:

— Так и пойдем.

Подруга захохотала еще громче, видимо представив лица друзей в таком случае, и рисковала свалиться на пол, дрыгая ногами, но тут бухнул гонг, отмечающий начало ужина у новой смены. Мы подхватились и, перебрав еще парочку нарядов, довольно быстро выбрали образы, закрепили их, захватили верхнюю одежду и удовлетворенные пошли в столовую.

Мы как раз спускались по лестнице, когда по этажам школы зазвучал усиленный магически голос директора.

— Уважаемые ученики, прослушайте, пожалуйста, важное объявление. Все вы знаете, что через полтора месяца состоится торжественная коронация Императора, — мы с Тамаркой напряглись и остановились. — Студентам нашей школы оказана огромная честь помогать в охране спокойствия и порядка во время самой церемонии и некоторых сопутствующих ей мероприятий. В связи с этим событием на всех курсах, начиная со второго, с началом нового семестра вводятся дополнительные занятия по оборонной магии. Обо всех подробностях вам сообщат позже учителя и кураторы.

— А про наш класс-то он ничего не сказал, — нервно хихикнула Тамарка. И словно в насмешку ей, директор добавил:

— Из старших курсов не допущен только второй бытовой. Еще раз всех поздравляю. Конец объявления.

Тамарка захлопнула рот и стояла, выпучив глаза, будто изумрудноморская креветка, на которую ненароком села рыба-кит.

— Пошли, — я схватила ее за руку и поволокла к выходу.

— А мы что, не пойдем на ужин? — пришла в себя подруга.

— А ты думаешь, наши одноклассники дураки? — я надела фуфайку и поправила платок. — Может не сразу, но они догадаются из-за кого сыр-бор, и нам в этот момент точно лучше быть от них подальше, — и, уже выходя на крыльцо, взвыла, обращаясь к темнеющему небу: — Ну что за день-то сегодня такой! Ни завтракали нормально, ни обедали, ни ужинали!

Во дворе никого не было, мы прошмыгнули к воротам, вышли на улицу и направились в «Магоед». Наши дружки-конспираторы выбрали далекий от школы трактир, что снижало риск нарваться на преподавателей, которые во время напряженной экзаменационной поры были слишком обременены заботами, чтобы выбираться далеко в город. «Магоед» — казалось бы, странное название для трактира, возле которого нет ни магической школы, ни лавки. Но хозяин заведения, добродушный толстяк с черными усищами Луис, объяснил, что это дань уважения его троюродному кузену, отважно павшему и съеденному орками при стычке с орками. Заведение было уютным, недорогим и его с удовольствием посещали далекие от чародейства жители Квасного района столицы.

Зимой темнело рано и, когда мы в приподнятом прогулкой настроении подходили к дверям, на улицах уже горели масляные фонари.

— Мы, наверное, раньше всех придем, — предположила Тамарка, спуская с головы платок, имея в виду, что у старших курсов смена ужина позже нашей.

Я пожала плечами и толкнула дверь. Внутри мягко светили огромные свечи, масляная лампа, за парой накрытых столов хохотали, разговаривали и пили пиво какие-то мужики. А в углу, соединив два стола в один, сидели знакомые фигуры. Парни уже были здесь, и с нашим приходом вся компания была в сборе. Над их столом плавали три магических светляка, трепыхающихся от теплого воздуха, идущего с кухни.

Когда мы вошли, они заулыбались и замахали руками.

— Ну, пора, — вдохнув, переглянулись мы с Тамаркой, и, отставив ножку и задрав подбородок, царским жестом скинули ватники.

Воцарилось молчание. Мужики жадно вытаращились и сидели, раскрыв рот. Их соседи, сидевшие к нам спиной, развернулись и присоединились к товарищам. Наши парни недалеко от них ушли, тоже смотрели во все глаза.

А посмотреть было на что. Не зря мы с Томой так долго и тщательно выбирали образы. Я предстала в роскошном до пят сарафане из серебристой парчи, которой почти не было видно под золотым узорочьем и каменьями, красных сапожках и красной же рубахе из нежнейшего эльфийского шелка, виденного однажды на рынке и с тех пор запавшего в душу. Тамарка же и вовсе была королевишна. На ней был из изумрудного цвета тафты корсет с длинными шелковыми рукавами и юбка в пол, а поверх парчовый золотой пыльник. Правда, валенки она, по-моему, забыла изменить и теперь прятала их носы под складками юбки, чтобы не портить совокупную великолепную картину.

Я, довольная произведенным эффектом, капризно повела плечиком и поинтересовалась, долго ли дамам ждать, пока у них примут одежду и усадят за стол. Никас, сидевший к двери ближе всех, захлопнул рот и, опрокинув скамейку, бросился исполнять нашу вычуру.

— Сильно же они на соревнованиях успели по женскому полу соскучиться, — хихикнув, шепнула мне Тамарка.