Александра Христова - Мертвое солнце Страница 63

Через пару иссов такого камлания над диском вспухла яркая синяя сфера, чтобы практически сразу же растаять, оставив после себя высокого, бритого налысо голубоглазого эльфа в черно-зеленой форме.

Я моргнул, решив, что мне это кажется. Но нет — начавший спорить на все том же непонятном мне диалекте с княжичем эльф был абсолютно лысым, словно бильярдный шар. Лысина была отполирована едва ли не до зеркального блеска, сверкая в солнечном свете так, что ее можно было бы использовать вместо сигнального огня. Высоченный, накачанный, словно фанат бодибилдинга, эльф вызвал у меня ступор. И вы хотите сказать, что эта лысая горилла — эльф? Ну, знаете ли… Вот так меня еще не обламывали… Мое чувство прекрасного корчилось в судорогах при виде этого кошмара всех земных фантастов.

Наконец, спор на повышенных тонах закончился, и новоприбывший эльф, не говоря больше ни слова, выдернул из-под меня бабулю, даже не остановившись, чтобы помочь растянувшемуся на земле мне подняться на ноги, взвалил тючок на плечо и, шагнув в портал, пропал в синем огне.

— Ну, и кто это был? — Ошарашенно поинтересовался я у взмыленного, словно загнанная лошадь, но страшно довольного Лэя, с кряхтением поднимаясь на ноги и отряхивая штаны. Хотя, что им уже сделается?..

— Это был капитан Стражей, — произнес княжич. — Суровый дядька, вечно меня в детстве ловил! — Лэй рефлекторно потер пятую точку, а я ухмыльнулся. — От него Вирианила точно не удерет!

— Надеюсь на это, — с сомнением протянул я. Мало ли, вдруг бабуля из тех, кто без мыла в любую щель пролезет? Как бы не убежала и от Стражей…

Тут, грубо выдергивая меня из размышлений, раздался многоголосый девичий визг:

— Светлый княжич!!!

Лихорадочно оглядевшись в поисках источника такого пронзительного звука, я увидел, как по площади та'ала к нам очень быстро приближается компания из десятка молоденьких эльфиечек. Несколько… маниакальные выражения их лиц и голодный блеск в глазах не оставляли ни малейших сомнений в намерениях клыкастых красавиц.

— Лэй, это к тебе, — хихикнул я, оборачиваясь к княжичу…

Ох, ты ж!.. Бледный, перепуганный едва ли не до помрачения эльф расширившимися глазами смотрел на девушек. При этом у него в глазах читался такой ужас, словно вместо красавиц он увидел, как минимум, гидру… ну, или оголодавшего дракона.

— Эй! — Я пощелкал у Лэя перед носом. Приятель сфокусировал взгляд на мне, моргнул… Потом вцепился в мое запястье, как клещ, и взревел иерихонской трубой:

— Валим отсюда!!!

И прыгнул во вновь разгоревшийся портал, утянув меня следом.

Разумеется, вывалились мы из него высоко над землей… Ну что за дела, а?..

— А-а-а-а-а!!! Штаны оставь!..

Глава 13

Если не получается быть примером — будь страшным предупреждением!

— А-а-а-а-а-а-а!!! — Оглашая лес дикими воплями, мы с Лэем дружно начали падать, изображая из себя парочку булыжников, вспомнивших о законе всемирного тяготения.

Княжич, обнаружив, что нас выбросило на хор-р-рошей такой высоте над порталом, заорал так, что я едва не оглох, и судорожно уцепился за мой ремень на штанах, крепко зажав при этом крыло. Да что же это такое?! Почему меня сегодня с маниакальным упорством стараются убить?!!

— Пусти крыло-о-о-о!!! — взвыл я, пытаясь при помощи одних гравикомпенсаторов хоть как-то замедлить падение. Бесполезно — с виду тощий и мелкий княжич весил на удивление много. Мне-то хорошо, у меня кости легкие и полые… а что прикажете делать с этой эльфийской тушей?!

Повисший на мне, словно детеныш обезьяны, эльф явно меня не слышал. Глядя почерневшими глазами вниз, на макушки деревьев, он негромко — сорвал голос, что ли? — но оч-чень выразительно поминал всех моих предков до двадцатого колена. Эй! А я тут при чем? Я его, что ли, в портал тянул?..

Кое-как высвободив помятое крыло из судорожной хватки Лэя (уффф… хорошо хоть, кости не переломал… правда, в крыльях у меня не кости в полном смысле этого слова, а, скорее, прочные хрящи, но я уже успел убедиться, что сломать их вполне реально… проверил опытным путем, так сказать…), я лихорадочно попытался перевести неконтролируемое падение в контролируемый полет, отчаянно замахав крыльями. Знакомое такое состояние…

Получилось только отчасти — такие ощущения, наверное, испытывает перегруженный парашют. Мы не падали, нет — скорее, это можно было назвать парением… причем неуправляемым — нас мотало, как листья в урагане, из стороны в сторону. При этом мы продолжали вполне бодренько нестись вниз.

А тут еще одна беда — мои многострадальные штаны, не выдержав сначала ночного издевательства, а теперь еще и повисшего, вдобавок, на них всем весом княжича, решили вдруг разползтись по швам, и теперь держались только на честном слове и подаренном мне Саилой прочном ремне с металлическими вставками. Ох… Надо срочно приземляться, хоть куда-нибудь! Иначе вместо двух летунов получится в итоге один полуголый измятый летун и один «припочковавшийся» княжич. Не думаю, что местный правитель обрадуется подобному… Хотя, подленькая мыслишка о том, чтобы отцепить обнявшего мою ногу, словно родную маму, Лэя от себя, и пусть он летит сам, как умеет, была, была…

Я принялся лихорадочно оглядывать лес под нами, прикидывая куда можно приземлиться так, чтобы это было наименее болезненно. Ага, кажется, во-о-о-он та полянка между деревьями подойдет… По-моему, это — центральная площадь местного та'ала…

— Кра-а-а-а-а!!!

— А-а-а-а-а!!!

— Чтоб тебя …, … … мать!!!

Да сколько ж можно?!!!..

Увлекшись поисками посадочной полосы, я ухитрился не заметить здоровущую птицу с ядовито-синим оперением, вальяжно летевшую по своим делам… И разумеется, мы с княжичем дружно, да с размаху налетели на этого гордого «покорителя небес»… Вернее, когда-то бывшего гордым. После такого потрясающего столкновения «птычка», намертво запутавшись в моих волосах, повисла мертвым грузом где-то под крыльями, продолжая противно орать и мешая лететь. А тут еще не вовремя очнулась Миледи и пронзительно заверещала на посмевшего напасть на ее хозяина чужака, едва не оглушив меня еще и своей звуковой атакой. При этом она отчаянно дергалась, пытаясь вывернуться из «пут», оглушительно вереща и царапая мне лицо и шею. Да пусть летит, если хочет! Я освободил мышку от «пут», и она, яростно что-то насвистывая, рванулась в атаку на птицу.

— Кра-кра-кра-а-а!!! — Яростно заорал «птыц», явно намереваясь если не раздергать мне крылья на лоскуты своими когтями, то измочалить спину — однозначно.

— Слушай, ты, птица счастья! — Заорал я, когда эта синяя ворона вогнала мне очередной — кажется, пятый, — коготь под кожу. — Слезь с меня!!!

Ага, как же… так она меня и послушалась… Да, даже если и послушалась бы — из того клубка, который сейчас образовывали мои волосы, вставшие дыбом и наэлектризованные общением с деревом, выпутаться без посторонней помощи было невозможно.

Вот так вот дружно, весело и с матерком наш клубок, состоящий из теперь молчащего, словно партизан, княжича, отчаянно верещащей Миледи, оглушительно каркающей птицы и вопящего что-то нецензурное меня, с шумом и треском сломанных ветвей пронесся между деревьев, провожаемый изумленно-испуганными взглядами местных жителей… На подлете к та'алу меня ухитрилось еще и развернуть вокруг своей оси, так что сейчас я летел спиной вперед, изображая из себя крылатый таран. В принципе, это было даже неплохо — я уберег глаза от копий с листьями… Но неудобно просто до жути! А самое противное в этой ситуации то, что я не могу обернуться без риска, чтобы этот громкоголосый «птах» не выцарапал мне глаза!

— О-хо-хо, — вдруг тихонько вздохнул княжич, уставившись круглыми глазами мне за спину. Что такое? Еще одна «птыца счастья»?

Если бы…

Я попытался хоть краем глаза заглянуть себе за спину. Успел заметить только что-то зелено-сине-золотистое и узорчатое, когда мы в это великолепие врезались.

С диким грохотом и звоном разбитого окна наша кумпания под верещание Миледи, подозрительно напоминавшее победное «ура!», вломилась в помещение, своротив по дороге какую-то мебель. Судя по впившимся мне в бок острым углам… ох… это стул… был…

Я непроизвольно раскинул крылья, пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь, чтобы меня не унесло куда-то еще… Похоже, зацепил шкаф, ибо разнообразные предметы, осыпавшие меня, когда я-таки остановился, были весьма твердыми и… ой… колючими! Да что же это такое — сушеный дикобраз, что ли?!..

А в довершение, кто-то из нас по дороге ухитрился зацепиться за шторы, так что всю нашу компанию накрыл массивный карниз с прицепленными к нему тяжелыми полотнищами. Раздался сдавленный «вяк»… Все ясно — Лэя приголубило сим изыском интерьера. Надеюсь, не насмерть…