Архимаги не ищут лёгких путей!,. Тетралогия (СИ) - Тесленок Кирилл Геннадьевич "Архимаг" Страница 74

— А вот в последнем я бы не была так уверенна, — проворчала леди. — Ладно, мессир, спасибо за помощь. Думаю, дальше инквизиция справится сама. Я официально разрываю наше сотрудничество.

— Да ладно? — не поверил архимаг. — Леди, вы, наверное, шутите?

— Инквизиция обычнее опускается до шуток, — поморщилась леди. — Нет, мессир, уже очень скоро прибудит семнадцатый инквизиторский корпус «Синий огонь». Мы с ними довершим начатое.

— Хорошо, хорошо, — кивнул Парацельс. — Толкьо не забывайте, что библиотека ведьм принадлежит Совету Магов.

— Я прекрасно помню, — кивнула Беатриса. — Я не отказываюсь от данного слова.

— Чудесно, — улыбнулся Парацельс. — Тогда с вашего позволения, мы с моим дру… подругой… помощницей откланяемся.

— Ради бога, — махнула рукой Беатриса.

Парацельс махнул рукой Геренду и уже двинулся в направлении таверны, как друг встал как вкопанный. Странные мысли, обычно ему не свойственные, заставила волшебника развернуться обратно к леди.

— Синий огонь… Они же известны в первую очередь как ловцы еретиков? — спросил он.

— Ну да, — подтвердила Беатриса. — Где бы еретики не прятались — в городе, в лесу, в горах, да хоть в болоте — Синий огонь отыщет их.

— Да, Синий огонь, безусловно, хорош, — подтвердил Парацельс. — Но не логичнее было ли вызвать другой корпус? Специализирующийся на борьбе с демонами и тёмной магией?

— Поверьте, у меня есть веские причины вызвать именно Синий огонь, — голос леди заметно похолодел.

— Вы собираетесь отлавливать еретиков в массовых количествах? — настаивал Парацельс. — Где вы столько думаете найти, что аж целый корпус вызвали?

— А это, архимаг, — Беатриса улыбнулась, но в этой улыбке не было ничего дружелюбного. — Уже не ваши проблемы.

Их взгляды столкнулись, едва не выбив сноп искр. Две воли сошлись в поединке, лёд и пламя, инквизитор и архимаг. Личное могущество ничего не решало в этом противостоянии, только сила характера.

— А я думаю, что мои, — настаивал Парацельс.

— Парц, не связывайся, — Геренд тронул его за плечо, но волшебник не отреагировал.

— Ваши? — Беатриса насмешливо изогнула бровь. — До недавнего времени вы предпочитали дела несколько… иного характера, алкогольного, прошу прощения за бестактность. Что-то изменилось?

— Всё изменилось, — коротко сказал Парацельс. — Теперь меня что-то заинтересовала проблема разведения костров. Как сильно они запылают?

Беатриса помедлила, но всё же дала ответ:

— Весь Чертянск. Все его жители.

Парацельсу показалось, что он ослышался. Но в холодных и равнодушных глазах Беатрисы не было ничего, похожего на шутку. Леди говорила всерьёз. Инквизиция дейсвтительно собирается уничтожить целый город.

— Почему? — спросил Парацельс, пытаясь сохранять спокойствие.

— Позвольте дать совет, архимаг, — сказала Беатриса, не меняя выражения лица. — Возвращайтесь в свою башню. Вы погеройствовали, «завалили монстрика». Оставьте нам всю грязную работу. Как вы и всегда поступали.

— Ценный совет, — одобрил Парацельс. — Но прислушиваться к нему я, конечно же, не буду. Ответьте на мой вопрос, леди, зачем такая жестокость?

— Потому что нет другого выхода, — терпеливо объяснила Беатриса. — Вы сами видели, насколько опасен Ужас. А если уцелеет хоть одна частичка Зверокниги, Ужас может вернуться.

— Все частицы Зверокниги, подчинившие себе людей, уничтожены, — сказал Парацельс. — Осталось только основное тело у Просперо, но проще выбраться из мира мёртвых, чем с Изнанки.

— Я бы не была так уверенна на вашем месте, мессир. Нельзя рисковать. Если уцелел хоть один одержимый со страницей внутри — Ужас вернётся. Поверьте, костры разжигаются не из-за чьей-то блажи. Если их не разжечь, последствия будут ещё ужаснее.

В глазах Беатрисы отразились огни. Каждое её слово било, словно судейский молоток, загоняя гвозди справедливости в гроб.

— Я видела, когда милосердие приводило к ужасным последствиям, — сказала леди. — Куда более страшным, чем то, к чему взывала справедливость. Лучше перегнуть палку и отправить на костёр тысячи невиновных, но тем самым спасти десятки, а то и сотни тысяч.

— Не нужно никого сжигать, — сказал Парацельс. — Я лично проверю каждого жителя Чертянска. Если среди них остались одержимые, я их найду.

— То, что вы предлагаете, крайне не просто, мессир, — возразила леди. — Целый город думаете проверить? Каждого жителя?

— Я архимаг, — просто сказал Парацельс. — Более слабые маги спасуют, но не я. У меня хватит могущества определить одержимого со стопроцентной вероятностью.

— А как же ваша подруга? — Беатриса перевела взгляд на Геренда. — Вы же должны её расколдовать… от чего-то там.

— Геренд, — Парацельс, не отводя взгляда от Беатрисы, обратился к бывшему вампиру. — Знаю, что прошу слишком многого, но… ты согласишься дать мне ещё одну отсрочку? В этот раз — последнюю.

Геренд хотел было возмутиться, но, вспомнив о своём предательстве, передумал.

— Как скажешь, Парц. Ты только совсем про меня не забывай, — попросил он.

— В любом случае, — Беатриса покачала головой. — Зная вашу репутацию, очень сомневаюсь, что вы подойдёте ответственно к данному вопросу. Боюсь, я вынуждена вам отказать.

— Отказа я не приемлю, — возразил Парацельс. — Леди, я не позволю и волоску упасть с головы простого мирного жителя.

— Правильно ли я понимаю, что вы чините препятствия инквизиции, мессир? — от голоса Беатрисы повеяло просто арктическим холодом. Парацельс словно наяву увидел бескрайний ледяной панцирь, глубоко под которым в жерле вулкана бушует раскалённая магма.

— Скорее инквизиция чинит препятствия архимагу. Вы сами говорили, леди, что негоже разбрасываться жизнями подданных Короны. Что скажет Император?

Парацельс обезоруживающе улыбнулся. Он дал понять леди, что не отступит, пойдёт до конца.

— Что ж, — Беатриса поджала губы. Она явно сомневалась в том, что Парацельс сдержит слово и не скрывала этого. — Надеюсь, вы отдаёте себе отчёт. Вся ответственность ложится на вас.

— Я понимаю. Готов донести этот груз до конца.

— Не думайте, мессир, что я получаю большое удовольствие от… разжигания костров! — нахмурилась леди. — А то, наверное, каким-то монстром выгляжу в ваших глазах. Подобная работа необходима. Иначе жертв в следующий раз будет ещё больше.

— Вы правы леди. Я осознаю всю ответственность, — Парацельс понимающе кивнул.

Беатриса покачала головой.

— Это на вас не похоже, мессир. А как же лёгкая и беззаботная жизнь? Раньше вы бы преспокойно удалились в свою башню, представ нам всю грязную работу.

Парацельс тяжёло вздохнул и пнул камень чёрняка у своих ног.

— Устал я что-то от неё. От лёгкой беззаботной жизни одни проблемы.

Камень, чёрный словно душа еретика, подкатился к ногам леди Беатрисы. А дальше произошло нечто, которое не назовёшь иначе как чудом. Камень посветлел и из чёрного стал серым, а потом и вовсе абсолютно белым.

На глазах удивлённой троицы весь черняк вокруг них по непонятной причине изменил цвет. Возможно, дело было в том, что буйство магической энергии как-то повлияло на минералы черняка, а возможно, ещё в чём-то. Но факт оставался фактом. С камнем произошла чудесная метаморфоза. Название «беляк» теперь подходило ему куда лучше.

— Какое занятное явление… — сказала Беатриса и тут же, забыв о камнях, вернулась к делу: — Как вы думаете везде поспеть, мессир? Я уж не говорю о том, что вы недавно обещали все силы бросить на помощь милой Геренд!

— Есть один способ! — твёрдо сказал Парацельс. — Он очень радикальный, я прибегаю к нему только в самых критических случаях! Зато надёжный как часы!

— Боюсь даже предположить, — поёжилась Беатриса. — И что это за способ?

— Я брошу пить! — гордо объявил архимаг. — Весь месяц ни капли в рот!

Беатриса и Геренд со стуком уронили челюсти на землю.

ЭПИЛОГ

Прошёл месяц.

Парацельс сдержал данное Беатрисе слово и работал как проклятый с утра до самого вечера. За месяц он при помощи инквизиторов проверил всех жителей Чертянска и близлежащих окрестностей. Одержимых Зверокнигой не обнаружил — похоже, все страницы действительно были уничтожены — но раскрыл пару обычных мелких еретических культов, к вящему удовольствию Беатрисы. Архимаг также окончательно разорвал связь между Часовым и реальным миром — больше страж времени не разрушит ничью жизнь, больше не притянет его запретное слово «время».