Евгений Лукин - Алая аура протопарторга Страница 8

– Ладно… Извини, что отвлек. Дальше давай…

– Насколько нам известно, – скучным официальным голосом продолжил генерал, – из всего Лыцкого Политбюро только три чудотворца обладают правом хождения по водам: сам Партиарх и двое протопарторгов: Африкан и Василий…

Крупное, рельефно вылепленное лицо Глеба Портнягина стало вдруг тревожным и задумчивым. Как бы в рассеянности первый колдун Баклужино коснулся пальцами лба, прикрыл веки… То ли медитировал, то ли соображал.

– Партиарх Порфирий в данный момент, по нашим сведениям, находится в агитхраме имени Путяты Крестителя, – докладывал тем временем генерал, – где освящает обновленный иконостас красного уголка. Местонахождение Африкана и Василия пока не установлено…

– Неужели Африкан?… – негромко произнес Президент, не открывая глаз, и такое впечатление, что с затаенным страхом.

– Либо Африкан, либо Василий, – кряхтя, уточнил Лютый. – Они, Глеб Кондратьич, и внешне, кстати, похожи…

– Да провались он, этот Василий!… – внезапно рявкнул Президент, жутко раскрывая глаза. От прилившей крови лицо его из бронзового стало чугунным. Воздух в кабинете вдруг отяжелел, как перед грозой. По углам испуганно заклубились угланчики и прочая мелкая проглядь. Под пылающей люстрой треснул ветвистый разряд, а за всколыхнувшейся гардиной поднялась яростная толкотня. Глава Лиги Колдунов на несколько секунд полностью утратил контроль над собой и над своим аквариумом.

– Успокаиваешь?… – загремел он, широко разевая львиную пасть опытного парламентария. – Какой, к чертям, Василий?… Что он вообще может, твой Василий? По воде пройтись – до первой волны?…

Далее Президент нечеловеческим усилием воли взял себя в руки – и надолго умолк. Генерал Лютый сидел чуть ли не по стойке «смирно». Страшков его нигде видно не было. Надо полагать, удради в ужасе сквозь закрытую дверь. А может, и вовсе распались…

– Значит, так… – тяжело дыша, проговорил Президент. – Ищи Африкана. Василий меня, сам понимаешь, не интересует. И вот тебе еще одна наводка: чудотворная икона в нашем краеведческом…

Генерал позволил себе слегка сдвинуть брови.

– Предположительно, новая попытка похищения?

– Не знаю! – глухо отозвался Президент. На его высоком выпуклом лбу проступала испарина. – Но икона почуяла, что Африкан собирается перейти границу. Еще днем почуяла, учти! На Василия она бы так не реагировала…

– А чем нам конкретно может сейчас навредить Африкан? – прямо спросил генерал.

Президент через силу усмехнулся.

– Если Африкан – здесь, – тихо и внятно выговорил он, глядя Лютому в глаза, – это конец всему… В том числе и нашему вступлению в НАТО… Короче, иди работай…

Генерал Лютый молча встал и направился к двери, потирая с болезненной гримаской старый шрам на запястье – явно след от собачьих челюстей. Внезапно трубка одного из телефонов на столе Президента подпрыгнула и, перекувыркнувшись, вновь возлегла на корпус аппарата, причем неправильно. Уже взявшийся за сияющую медную ручку генерал обернулся на звук.

– Ничего-ничего… – сдавленно успокоил его Глеб Портнягин. – Это я так, случайно…

Дождавшись, когда дверь за генералом закроется, он грозно сдвинул брови и заглянул под стол.

– Ох, дуну сейчас на тебя… – пригрозил он в сердцах. – Вот попробуй только еще раз так сделай!…

Этого крупного рукастого барабашку Президент совершенно случайно обнаружил в подвале здания МВД Республики, где тот опасно развлекался, бренча браслетами, пугая сотрудников и прикидываясь их давними жертвами. Создание привлекло Глеба редкой даже среди барабашек красотой, и он забрал его к себе в кабинет… Как и всякая одичавшая энергетика, тварь приручалась с трудом и все время норовила нашкодить.

Глава 4.

– М-милая… – с бесконечным терпением промычал Николай Выверзнев в телефонную трубку. – Это не главное… Главное, что я тебя люблю… И, может быть, женюсь… Но не сейчас… Со временем… Сейчас я занят…

Наушник взволнованно защебетал, но Николай уже дал отбой. За окном кабинета черной глухой стеной стоял первый час ночи по баклужинскому времени. Подполковник Выверзнев отсоединил рассекреченный телефон и, повернувшись к компьютеру, вновь озадаченно сдвинул брови. Содержимое файла, мягко говоря, обескураживало…

Оказывается, Президент суверенной Республики Баклужино Глеб Портнягин и Никодим Людской, принявший при пострижении партийную кличку Африкан, в детстве были друзьями. Размолвка у них произошла после неудачного взлома продовольственного склада. Кстати, ни тот, ни другой подельник этого события впоследствии не отрицали и честно писали в анкетах: «Был репрессирован за экономический подрыв тоталитарного режима».

Причиной неудачи Глеб Портнягин полагал шумное поведение проникшего на склад Никодима Людского. Никодим же в свою очередь обвинял Глеба в невнимательности на стреме. Словом, некоторый срок спустя оба вышли на свободу с чистой совестью и лютой ненавистью друг к другу. Трудно сказать, в какой мере это определило их политическую ориентацию, но только Никодима сразу же после освобождения резко повело в левый экстремизм (считавшийся тогда правым), а Глеба, соответственно, в правый (считавшийся левым).

Неистово борясь друг с другом, оба довольно быстро обрели известность, а тут как раз Содружество Независимых Государств области приказало долго жить. В районе – да и повсюду – грянули погромы, незаметно переросшие затем в предвыборную кампанию, и два бывших подельника внезапно обнаружили, что уже тягаются – ни много ни мало – за президентское кресло. На выборах в Баклужино, как известно, верх взяли демократически настроенные колдуны, и протопарторг Африкан, спешно перешедший на нелегальное положение, был вскоре объявлен ими лыцким шпионом, каковым, возможно, и являлся.

Погорел он на попытке похищения образа Богоматери Лыцкой из Баклужинского краеведческого музея. Все старания колдунов зачаровать в помещении замки и оконные решетки к успеху не привели. Однако протопарторга опять выдал шум, что наводит на мысль о невиновности Глеба Портнягина в той давней совместной неудаче. Видимо, взломщик из Африкана изначально был никудышный.

О случившемся доложили Президенту, и тот приказал завтра же утром доставить задержанного в свой кабинет. Однако встретиться бывшим друзьям было не суждено, поскольку на рассвете протопарторг поистине чудесным образом бежал прямо из камеры предварительного заключения. На охранников напал необоримый сон, решетки и двери отверзлись, и некий светлый муж, личность которого так и не удалось установить, вывел Африкана за руку из темницы, после чего оба исчезли на глазах у потрясенных свидетелей…

Подполковник Николай Выверзнев вздохнули потянулся к внутреннему телефону.

– Слушаю… – недружелюбно отозвалась трубка голосом шефа.

– Толь Толич! А ты уверен, что мы его не завербовали?

– А в чем дело?

– Да знаешь ли, побег у него какой-то подозрительный…

В наушнике сердито посопели.

– Никто его не завербовывал, – буркнул наконец генерал Лютый. – Сам бежал…

– Точно?

– Точно…

– Ладно, извини…

Подполковник Выверзнев положил трубку и, недоверчиво покачав головой, снова обратился к монитору. Следующий файл был посвящен деятельности Африкана за кордоном и никаких неожиданностей не преподнес.

Когда и где незадачливый взломщик пересек государственную границу – неизвестно, но Лыцкая Партиархия встретила его с распростертыми объятиями. Будучи с ходу введен в Политбюро, немедленно призвал к уничтожению светофоров, экстрасенсов и лично Глеба Портнягина. Основал и возглавил движение правых радикалов, организовал группу СМЕРК («Смерть колдунам!»), принял персональное участие в танковом сражении близ хутора Упырники. Далее шли подробности знаменитого подвига протопарторга, которые подполковник со спокойной совестью пробросил, поскольку сам являлся одним из соавторов этого легендарного сражения…

Совсем недавно стараниями Глеба Портнягина протопарторг был объявлен международным политическим террористом, после чего любовь лыцкого народа к чудотворцу воспылала сильнее прежнего, а Партиарх Всего Лыцка Порфирий назначил Африкана своим преемником…

Николай снова снял трубку.

– Толь Толич, а ты уверен, что это вообще Африкан?

– Я – нет… – ворчливо ответил Лютый. – А Кондратьич – уверен…

– Какой смысл Африкану возвращаться в Баклужино? Да еще вот так, в открытую! Он что, самоубийца?

– А хрен его знает! – с досадой откликнулся генерал. – Работай давай…

Третий файл содержал характеристики и подробное описание всех чудес, совершенных протопарторгом, – с выкладками и чертежами. Хотя в данный момент Николая интересовало всего одно чудо, а именно – сегодняшнее… нет, уже вчерашнее пересечение пограничной реки Чумахлинки…