ЗОЛОТОЕ ТОПЛИВО - Иван Сергеевич Воробьев Страница 13

– Правда?

– Ага.

– Спасибо.

Тальвер отнял руку от талии прекрасной Фетиль и встал.

– Я оборотень.

– Что?

– Поймёшь, о чем я.

– А-а-а-а…

– По ночам при свете луны я особенно люблю петь. – Объяснил Тальвер. – Ничего тут понимать особенно не надо.

– А к чему ты это?

– Хах, да ты как-то сказала мне, что со мной пойдешь хоть на край света, а я до сих пор понять не могу, что ты во мне такого нашла? А так и сказала: поймёшь позже, почему.

– Расскажу позже. – Поправила Фетиль.

– А, ну да. – Тальвер вспомнил. – А сейчас никак?

– Возгордишься.

– Небесный принц и не может собой гордиться? – Улыбнувшись, сказал шутливо остроумец.

– Вот я о чём и говорю! – Задорно подхватила Фетиль. – Сейчас ещё от гордости раздуешься, как пузырь.

– Твой поцелуй мне уже достаточно сказал.

– О, мой милый, ты мне только позволь, и я тебе подарю ещё тьму их!

– Просто подари мне один только взгляд, и волшебный свой поцелуй подари, и я сразу сказочно стану богат, богаче, чем все принцы и все короли!.. – Тальвер, вдохновившись, запел снова.

– Я ни слова из твоего языка не знаю, но так красиво звучит! – Призналась Фетиль.

– Ты лучше взгляни на этот костёр.

– И что увидеть надо в нём мне?

– То есть моя к тебе любовь, что вечным пламенем горячим полыхает!

– Ах, как красиво! Польщена я.

– Присяду, ладно. – Тальвер подсел в который раз к Фетиль на поваленное древо, согревающееся в своём тягостном одиночестве лишь присутствием на нём влюбленных молодых людей и трепыханием языков огня.

– Да что ты всё мечешься? – Не могла понять девушка странным образом возбуждённого мужчину.

– Слова Айвана из головы моей всё не уходят.

– Да ты забудь! Жить легче будет.

– Пока я чувствую твой стан в руке своей, не страшно ничего мне.

– Но всё ж боишься ты.

– И это правда.

– А ты не бойся, милый мой.

– Да что ж волнуешься ты всё?

– Любовь мою к тебе не усмирить ничем.

– Мои проблемы ведь…

– Не только.

А и права была Фетиль, сказав, что проблема Тальвера – не только его проблема. Хотя она-то от чистой любви захотела разделить со своим возлюбленным все невзгоды, но и её запросто могла настигнуть напасть. Кое-кому понадобилась её молодость и красота…

Оно отнюдь неприятно и отвратительно, когда ничтожные грешники готовы ходить по головам исключительно ради удовлетворения своих прихотей. И таким, к слову сказать, был Аддеваль.

Не сказать, что он был ужасным преступником и злодеем, но, заходя за рамки самоконтроля и чувства совести, становился таковым. Вот и направлялся сейчас жрец, недостойный своего сана, глубже в лес. Туда, где должна была приземлиться летающая карета.

–…Ваше преосвященство? – Фейрон и Саргос, ученики Толаса, тоже что-то потеряли в этом никому не нужном месте.

– Ученики Толаса Фейрон и Саргос, приветствую вас! – Обратился как можно более приветливо Аддеваль к своим возможным оппонентам.

– Что привело вас сюда, преподобный Аддеваль? – У жрецов было принято такое обращение.

– Ладно, друзья мои, давайте без формальностей. – Предложил Аддеваль. – Мне вот хотелось бы самому знать, что вы здесь потеряли?

– А, да мы хотели почтить сошедшего с небес бога и оставить ему тут небольшой подарок. – Живо пояснил Фейрон.

– Правда? А самого бога и не видать?

– Верно.

– Ясно. – Произнёс Аддеваль сквозь зубы, едва скрыв раздражение. – А вы представляете, я тоже хотел бы найти его.

– А вам для чего он?

– Да так, просьба у меня есть к нему.

– Не расскажете?

– Да это личное, так, не берите в голову.

– А, ну в личные дела ваши влезать не станем.

– А как ваш господин? Здравствует ли он?

– Нет, мы же поэтому и пришли сюда, так как он не слишком-то хорошо себя чувствует. Горячка у него вот уже третий день.

– То есть, вы не от себя, но от него пришли?

– Выходит.

– И где подарок ваш?

– Да мы там закопали его неподалеку…

– Закопали? – Насмешливо спросил Аддеваль, уже давно догадавшийся, в чём дело.

– Ну да, а то звери тут ходят всякие.

– Значит, если зверь не найдёт, то он непременно учует?

– Разве для бога это будет сложно?

– Голубчики, вы так ничего и не поняли? – Жрец перешёл к делу. – Никакой он не бог. Да и спросить его я хотел только о том, чтобы он поведал мне, как это у них, на их планете, люди не приживаются, что ли? И поэтому, сдаётся мне, кто-то из них, какой-нибудь там великий ученый, додумался создать карету для межпланетных перелётов. – Аддеваль высказал мысль, до которой дошёл совсем недавно. – Ну, планета что такое, знаем?

– Не маленькие, конечно.

– Так вот, планеты – это не звёзды. Это их места обитания, таких, как Тальвер.

– Но откуда вам это известно?

– Я просто знаю. Сон приснился, и я тут же прозрел.

– Вы уверены в правдивости своего сна?

– Разумеется. Так же, как и в том, что вы пришли убить его, верно?

Мужчины растерялись, и по их выражениям лиц становилось ясно, что жрец прав.

– Слушайте, – продолжил Аддеваль. – Если это всё затеял учитель ваш, то ничего у него не выйдет. А по-вашему, бога во время сна можно убить?

– Ну, даже если он не умрет, во всяком случае, во сне он не будет видеть, кто покушался на него. А если это человек, то тогда кончина придёт ему.

– А вы отчаянные парни. – Заметил Аддеваль и одобрил смелость молодых людей. – Слушайте. Я вот что вам скажу. Беспечного бога, каким нам изначально представлялся Тальвер, убить будет гораздо проще, чем человека с той планеты, где наука достигла такого прогресса, что они используюсь вот такие интересные вещи для передвижения в космосе. Уловили мысль? Тот, на кого вы надумали охотиться, совсем не то, чем кажется. Вы и в правду надеялись найти его здесь? Нет, ну, надеяться можно на всё. Однако, полагаю я, он уже догадался, что его души ищут.

– Выходит, поймать нам его будет уже не так просто?

– А теперь к делу. – Аддеваль решил перейти к заключению. – Мы можем объединить усилия. Вас у Толаса всего двое, а для сей нелегкой операции потребуется большее количество людей. Я в этом уверен. Господину вашему всё равно не повидать на своём веку той славы, которую он, как оказывается, желал отнять у меня. Ну а вы удостоитесь от меня вознаграждения.

Фейрон и Саргос отлично понимали, что с Аддевалем лучше не шутить. Жить охота было и тому, и другому, и потому те, переглянувшись, по глазам друг друга прочли согласие с