Олег Макушкин - Иллюзион Страница 14

В руках Крекера неизвестно откуда появился предмет, более чем неожиданный в таком месте. С длинной рукоятью из резиновых колец и ременной петлей, с узким серебристым лезвием и клыками зазубрин, источающий тяжесть и холод закаленной стали альпинистский ледоруб. Крекер перехватил рукоять, примериваясь для удара.

— В этом есть своя логика, — сказал он, прищурясь, как ковбой перед стрельбой. — Вход в кибертуннель нельзя взломать с помощью программ и паролей. Но зато это можно сделать обычным ледорубом!

На последних словах он размахнулся и обрушил удар в пустоту колодца. И бесформенная поверхность вдруг сверкнула вспышкой полированной стали, отражением искаженного лица Крекера и сосредоточенно-внимательного Странника, пошла сеткой трещин от того места, где вскипел белой пеной кристальной крошки шрам от удара — и тут же волной мелкой ряби снова растворилась в небытии. Ледоруб отскочил с тугим звоном, дождь мелких осколков брызнул из-под лезвия.

— Черный Лед. Самая лучшая защита от взломщиков. Кто бы мог подумать, что несчастному хакеру, убежавшему в подземелье без запасных батареек к миникомпу, придет в голову взять с собой ледоруб?

И он ударил снова. Удар был направлен наискось, так что целая россыпь черных осколков хлестнула по каменному полу. Странник заметил, что в углу лежит горка черной пыли, — Крекер, проследив его взгляд, кивнул.

— Сметаю в кучу. Твердые и холодные, пораниться можно. Я здесь четыре месяца, уже немало нарубил. И-эх! — Он снова ударил по черному зеркалу, лишь на мгновение обретшему форму от соприкосновения с лезвием.

— А почему ледоруб? Огнем растопить не пробовал? — спросил Странник.

— Все пробовал, — отозвался Крекер. — Ничто другое эту хрень не берет. Вычерпать ее невозможно, любой предмет просто проваливается сквозь нее и исчезает — я целую кучу камней натаскал, думал, удастся завалить колодец — ничего не вышло. Только этот стальной клык делает дело. Обычные ножи тоже не годятся. К тому же работа продвигается не слишком быстро, так что, если ты захочешь мне помочь, я возражать не буду.

Он ударил снова. В комнате ощутимо запахло чем-то едким, напоминающим запах сгоревшей изоляции.

— А откуда ты знаешь, что этот колодец имеет дно? — спросил Странник. — Почему ты вообще уверен, что это колодец Возрождения?

Крекер опустил ледоруб, повернул к Страннику лицо, взмокшее от пота, с воспаленными, покрытыми кровяной сеткой капилляров глазами. Над дрожащей верхней губой появилась бусинка крови — ударил осколок.

— А во что я должен верить? В то, что я, как и все остальные, сгнию в этом вонючем подземелье? Или что меня убьют Артификсы? Или прикончат другие бродяги из-за куска хлеба? Я не хочу просто сдохнуть, как червяк! Я вернусь в систему и устрою свои дела по-умному. Я стану богат и свободен настолько, чтобы жить по правилам и при этом плевать на них! Я обману систему и стану самым крутым хакером этого чертова мира! Я выживу, в конце концов!

Он перевел дыхание и оправил волосы. Добавил, уже спокойнее:

— Почему я так уверен, что колодец даст мне вторую жизнь? Но ведь это точка схождения, это же очевидно, Точка, где информационная модель мира соприкасается с ее физической оболочкой. Ты ведь наверняка изучал в школе космологию. Диалектика объективного идеализма. Первичность информационной структуры признана всеми существующими доктринами. И такая штука, как точка схождения, описана во многих трудах, а ее существование доказано у Винера — Макинтоша. Наверное, они сами ее видели, А если это не так — тогда остается только закоротить мозги или сжечь хард-диск.

Крекер снова взялся за ледоруб.

— Я сломаю этот лед, — процедил он сквозь зубы.

Странник вытащил из кармана очки с тонированными стеклами. Оправа треснула, но еще держалась.

— Возьми, — сказал он. — Глаза от осколков защищает.

Парень молча взял очки. Пока он их надевал, Странник встал на край колодца.

— Значит, рождения не бывает без смерти, — сказал он тихо, так что даже Крекер не услышал. — Что ж, если это защита, защита от тех, кто родился в этом мире, тогда я пройду. Ведь я-то уж наверняка родился в другой реальности.

Он набрал воздуха в легкие.

— С праздником тебя, Странник. С днем перерождения.

И шагнул в колодец, полный необъятной тьмы.

Folder III

C: \Program Files\Нелицензионное ПО

\Victory

• Open file Victory.gone'

• Error: no such file or directory

• System confused: maybe file Victory' is gone?

Виктория — удивительная девушка, напрочь лишенная каких-либо связей с действительностью, необычайно привлекательная и с каким-то непостижимым взглядом на жизнь. Несмотря на то что мы встречаемся уже достаточно давно, я с трепетом ожидаю новой встречи, теребя в руках букетик цветов и поминутно поглядывая на часы. Каждое свидание как первое — а все потому, что не знаешь, что на этот раз взбредет Вике в голову.

И вот она появляется — сердце застывает, трудно сказать, от счастья или опасения провалить любовный экзамен. Для чего она мне нужна, ума не приложу — есть же у меня Маринка, надежная, добрая, спокойная подруга. А для чего я нужен Виктории, я — обычный офисный работник со скромной зарплатой — просто не понимаю. Ей бы ездить в лимузинах и ходить в казино под руку с денежными тузами. Именно это нравится большинству девушек, похожих на нее.

Грива черных волосы рассыпается поверх откинутого капюшона легкой шубки, облегающей стройную фигуру; ноги в лосинах и высоких сапогах несут девушку изящной поступью фотомодели. На лице, аристократически бледном, точеном, словно камея из слоновой кости, лежит умеренная косметика, оттеняющая огромные блестящие глаза, которые смотрят дерзко и загадочно. Такие женщины рождаются для того, чтобы быть царицами. Что она нашла во мне?

— Салют, малыш. Как дела у нашего льва триггеров и интерраптов?

— Нормально, — улыбаюсь я. — А у тебя все хорошо?

— У меня дела, как погода на Кот д'Азюр. Великолепно, но временами бывают циклоны, Но не сегодня, — сверкает она зубами, белыми как... ну как жемчуг, не иначе.

— Пойдем в клуб? — предлагаю я. — Хочешь танцевать?

— Потом. Давай пройдемся — хочется подышать свежим воздухом.

Удивительно, но я так мало о ней знаю. Где она живет, на какие средства, чем занимается, кроме того что ходит по клубам, картинным галереям, уличным выставкам и джазовым концертам, — не знаю. Совсем немного ведаю о ее привычках и увлечениях. Но зато мне очень хорошо известно, что с ней не бывает скучно — Вику не надо развлекать, она сама найдет развлечение для нас обоих.

— Достань мне звезду с неба, а?

Вот это я и имею в виду. Придется теперь изворачиваться, ведь если я скажу: «Это невозможно», она обидится. Ага, на рекламном плакате изображены звезды. Залезаю на столб, к которому подвешен баннер, и перочинным ножиком вырезаю звезду. Не совсем то, что она имела в виду, но сойдет. Вика смеется.

— Эй, парень, дашь девчонку напрокат? — какие-то ребята в кожаных куртках, ухмыляясь, окружают нас.

Как некстати. Серьезных неприятностей, положим, не будет, все-таки улица людная, да и постового я недалеко отсюда видел, но ведь перед Викой я буду выглядеть слабаком, если полезу драться и бесславно получу по зубам. А какие есть еще варианты?

— А может, меня возьмете? — спрашиваю, улыбаясь. — Я тоже красивый и танцевать умею.

— Нет, парень, если тебя можно так назвать, — отвечает один из ребят. — Мы предпочитаем девушек и мотоциклы. Гомики нас не интересуют.

— Какое совпадение, я тоже люблю мотоциклы. Может, мы все-таки поладим? Вы на японцах гоняете или на американцах?

— «Харлей» — лучшая марка! — заявляет бескомпромиссно предводитель рокеров.

— Отлично! А у меня как раз лошадка стоит в паре шагов отсюда. Хотите, покажу?

Мы проходим с полсотни шагов в сторону ближайшего ночного клуба. У входа стоят, беседуя, охранник и патрульный. При нашем приближении оглядываются; рокеры тихо сворачивают в переулок.

— Как-нибудь в другой раз, — прощаюсь я с ними и оборачиваюсь к Виктории: — Я бы мог их успокоить в два счета, да только не хотелось портить тебе настроение, устраивая мордобой.

— Ничего, ты и так неплохо выкрутился, — улыбается она.

— Дипломатия — зер гут! — тут же провозглашаю я.

Мы входим в клуб и какое-то время танцуем, пьем коктейли и слушаем музыку. Потом Виктория просит меня организовать что-нибудь повеселее; я договариваюсь с музыкантами, которые играют вживую, чтобы они пустили меня на сцену. Почти полчаса мы жарим этнический рок — я на японских барабанах, парни на электронных инструментах. Публика в экстазе, Вике тоже нравится. Я ставлю парням выпивку, они благодарят меня — им же за выступление еще и деньги платят. Из клуба выхожу мокрый и уставший, но зато довольный. Вике весело, значит, и мне хорошо.

— Слава, — говорит Виктория, когда мы с ней медленно прогуливаемся по какой-то тихой аллее. — Ты отличный парень, Славик. Веселый, находчивый, не раздолбай и не зануда. Да и программист, наверное, хороший, Но почему-то ты выбрал себе не такую девушку, как я. Почему-то выбрал другую, обычную. Скажи, неужели тебе кажется, что мы были бы плохой парой? Или что твоя Марина тебе подходит больше, чем я?