Леонид Кудрявцев - Убить героя Страница 26

– Да подавись ты своей сдачей, буратина, – буркнул бармен.

Я пожал плечами.

Если ему так хочется ругаться, это его полное право. Мне же надо отправляться в путь. И он будет неблизким, но зато в конце, я возможно, узнаю что-то существенное.

Выходя из бара, я подумал, что, вполне возможно, все мои действия не имеют никакого смысла.

Из чего состоит мир кибера? Все верно, из информации. Все, абсолютно все там состоит из информации. А любую информацию можно использовать как угодно, умелый мастер может ее заставить выглядеть любым образом.

Проще говоря, есть некоторая вероятность, что убийство почтенного Глендура выглядело совсем не так, каким оно мне показалось. Не было никакой девицы и не было никакого выстрела из пистолета. И убили его совсем другим образом, выглядевший по-другому убийца. Все было совсем не то и совсем не так.

Если эта догадка верна, то мне злоумышленника никогда не поймать. Так зачем же рыпаться? Стоит ли?

Я зала себе этот вопрос и почти тотчас на него ответил.

Наверное – стоит. И я все же порыпаюсь, попытаюсь что-то сделать, пока еще есть хотя какая-то надежда. Для разнообразия.

Я вышел из бара и не оглядываясь, чувствуя как струи дождя колотят меня по затылку, пошел прочь. Стоило мне удалиться от бара шагов на двадцать, как за спиной у меня послышалось:

– Ну ты, буратина, куда так торопишься?

12

Это – закон.

Голоса, раздающиеся за вашей спиной на безлюдной по причине ночного времени улице, а в данном случае по причине проливного дождя, чаще всего вежливыми и приятными назвать трудно.

Нет, иногда это голос маленькой девочки, которая доверчиво сует вам в руку ледяную ладошку и, сообщив, что боится, просит проводить ее до дома. Достаточно редко, но все же иногда случается, что вместо девочки с вами заговаривает роскошная, словно сошедшая с обложки модного журнала красавица. И конечно, она тоже просит проводить ее домой, но на этот раз – к вам. Сойдет даже какой-нибудь алкаш, предложивший разделить с ним бутылку дешевой бормотухи. Его можно послать подальше и отправиться своей дорогой, а можно не посылать. В этом случае вам угрожает лишь опасность выпить с ним в какой-нибудь подворотне, выслушать историю его грустной жизни и занять ему на новый пузырь.

Но чаще, значительно чаще, раздавшийся у вас за спиной голос не похож на голос маленькой девочки, роскошной красавицы или унылого алкоголика. Он вообще ничего хорошего не предвещает.

В таком случае у вас остается два варианта дальнейшего поведения. Если вы не чувствуете себя в силах дать отпор нескольких подонкам, решившим, что вы подходите на роль их жертвы, следует не оборачиваясь, резко пуститься наутек. Негодяи, конечно, не ожидают от вас подобной прыти, и это даст вам приличную фору, вполне возможно, даже позволит от них убежать. Если же вы чувствуете себя достаточно сильным или готовы ради того чтобы не терять достоинство, быть избитыми, можно повернуться и встретиться противником лицом к лицу.

Только сразу предупреждаю, что о честной драке следует забыть. Подонки, нападающие на пустынных улицах на одиноких прохожих, о таком словосочетании и не слышали.

Я обернулся. И почти пожалел о том, что не стал действовать по варианту номер один.

Их было трое. Все они были одеты в черные, слегка поблескивающие плащи. Причем у одного из них в руке было нечто, похожее на длинный, черный карандаш, с серебряных кончиком. Я знал, что это такое. Иск-стоппер, специально разработанная для мусорщиков штучка, способная обездвижить любое искусственное тело, вырубить все его двигательные функции по крайней мере на час.

Серьезное оружие, по крайней мере на таких, как я. Особенно учитывая, что здесь, в реальном мире, свой любимый револьвер из кармана я вытащить не смогу.

– Ну что, буратина, ты не прочь с нами побеседовать?

У сказавшего это толстяка лицо было совершенно дегенеративное. А еще у него были гнилые зубы и нос, сильно смахивающий на оставшийся без колючек кактус, такой же бугристый, бесформенный.

– Он от страха язык проглотил, – сообщил его кореш, худой и длинный, растягивая губы в унылой усмешке, некое пародии на волчью улыбку.

– Но мы его сейчас развеселим, – добавил невысокого росточка типчик с хитренькой физиономией, здорово напоминающей мордочку мелкого, вонючего хорька. Иск-стопер был именно у него.

Итак: толстый, худой, хитрый. Надо сказать, достаточно стандартный набор. Вообщем, ничего нового на этом свете не бывает.

Надо было попытаться удрать. Дыхалка у этих ребят, скорее всего, никудышная, так что на длинной дистанции я от них оторвусь запросто.

Кстати, еще не поздно дать деру.

– Захожу это я в бар, – сообщил хитренький. – А там сидит самый настоящий буратина. Заглянул, видите ли, пропустить стаканчик. Причем в нашем баре, на нашей улице. Ну, я не стал с ним связываться там, а решил подождать здесь. И вот, братья, дождался.

Ого, а ведь это не просто хулиганы. Это – «борцы за идею».

– А мы как чувствовали, решили прогуляться, – промолвил Длинный. – Глядим, а ты за буратиной топаешь как привязанный. Ну, значит, думаем, будет потеха.

Они разговаривали так, словно я уже не существовал. Собственно, с их точки зрения, так, наверное и было. Я не воспринимался как мыслящее существо, а просто был способным двигаться и разговаривать предметом. И вообще, то, что они собирались делать, для них не являлось убийством… Убийством? Может, это ошибка?

Я окинул троицу взглядом.

Ну да, именно убийством. Вряд ли эти ребята намереваются меня лишь слегка поколотить. Для настоящих «идейных» это – слишком мелко. Не о чем будет потом рассказать таким же, как они, подонкам, нечем будет хвастать. Подумаешь, слегка поломали скафандр одного из подлых жителей этого проклятого, отнимающего работу у хороших парней мира киберов? Вот уничтожить, отправить на свалку подлую буратину – это да, это подвиг. Тут есть чем похвастать, есть чем гордиться.

И все-таки, прежде чем действовать, я должен был окончательно убедиться, что меня собираются уничтожить.

Ну же, говоруны… я вас слушаю.

А они продолжали разговаривать как ни в чем не бывало. И было это, скорее всего, потому, что я стоял неподвижно, не произнося ни слова. Как и положено смирившемуся со своей участью, понимающему, что она неизбежна.

– И куда мы его денем? – спросил Длинный. – Бросим тут, как в прошлый раз?

– Не думаю, – промолвил Хитрый. – Если честно, то бросать его здесь мне бы не хотелось. Слишком близко от нашего кафе. Его, конечно, найдут мусорщики и начнут всех трясти. Нет, тут его оставлять не хотелось бы.

– Может, тогда уведем его подальше? – спросил толстый.

– А он пойдет? – поинтересовался Длинный.

– Вряд ли… Однако, тащить его пару кварталов, да еще под дождем… – Толстый поежился.

– Эй ты, буратина, – сказал Хитрый. – Видишь эту штуку?

Он показывал мне иск-стоппер.

– Вижу, – сказал я. – Что дальше?

– Если не будешь нам подчиняться, то я тебя ей ткну, и ты навеки превратишься в статую. Потом мы тебя убьем.

– А если я подчинюсь? – спросил я.

– О, он еще торгуется? – удивился Толстый. – Ну и наглец. С каких это пор буратины смеют разговаривать таким тоном с настоящими людьми?

Я подумал, что мог бы возразить насчет определения «настоящих людей», но не стал это делать. Мне сейчас было нужно, чтобы хоть один из этой троицы совершенно недвусмысленно дал понять, что они собираются меня убить. Тогда у меня будут развязаны руки.

– Погоди, не мешай, – промолвил Хитрый. – Так вот, что я хотел тебе сказать… ты меня слушаешь?

Я кивнул.

Хотелось курить. Вот только, сигарет в карманах этого искусственного тела не было. Я еще раз пошарил в его памяти, но не обнаружил там никаких воспоминаний о курении.

Скверно.

– Эту штука, – сказал Хитрый. – Называется иск-стоппер. Я могу с ее помощью доставить тебе массу неприятностей. Если ты нам подчинишься, то мы тебя обработаем достаточно быстро, без лишних мучений. Нам ведь главное – сделать дело, и не очень важно, каким именно образом. Если же ты будешь артачиться, то мы можем разозлиться, и тогда…

И вот тут я разозлился. Наверное, идущие на расстрел в фашистских лагерях думали примерно так же. Если не сопротивляться, то умрешь быстро и без мучений. Если же начнешь упираться… И их палачи наверняка говорили то же самое: «Нам главное – сделать дело, и если нас не злить, то все получится очень быстро и нестрашно». Главное – подчиниться.

– Значит, – сказал я. – Если я даже подчинюсь, то вы меня все равно убьете?

– Нельзя убить того, кто никогда не жил, – стал втолковывать мне Хитрый. – Ты никогда не был живым и им не будешь. Ты – всего лишь неодушевленная программа, и сделать так, чтобы ты перестала существовать – не грех.

– Да что ты ему проповеди читаешь? – взъярился Толстый. – Вот еще, разговаривать со всяким… Короче, буратина, ты меня слышишь? Если ты сейчас не станешь выполнять все, что мы тебе прикажем, будешь убит.