Карина Вран - Свето-Тень Страница 26

Тиор не удосужился ответить мне. Тоже мне, воспитание!

— Флинер доложил мне, что он успел уже нарушить инструкции и поведал вам о положительном исходе нашей экспедиции.

— Да, капитан. Не ругайте Флинера, он выполнял мою просьбу. Я ведь могла и не дожить до отчета в вашем исполнении.

Его брови поползли вверх, к рыжеватым завитушкам.

— Что вы имеете ввиду?

Давясь от смеха, я прикладывала все усилия, чтобы не выйти из роли и вещать, подобно каменному изваянию.

— Скажем, вы могли выброситься через шлюз в открытый космос — и кто б тогда меня просвещал? Или придушить меня во сне подушкой…

Тиор косился на меня, как на умалишенную. И правда, бред я несла первостатейнейший.

— Уверяю вас, у меня не было подобных намерений…

Я-таки не сдержалась и прыснула от смеха, уж больно забавная у него была физиономия.

— Тиор, давайте дружить. Кроме шуток. У меня шалит пищеварение, когда вспоминаю, что у нас испортились отношения.

— Попробуем, — согласился Тиор. — Пока помню, до меня дошли слухи, будто вы намереваетесь посетить Глацинию…

Я напряглась.

— Позвольте поинтересоваться источниками, капитан, — зловеще выговорила я. Тиор вместо ответа опустил глаза. — Хотя, можете не говорить, я догадалась.

Милый серый кулон оказался подлым предателем. Точнее — Ана, которой я доверяла, как лучшей подружке…

— Можешь казнить меня, Ирина, — нахально вмешалась Ана, точно услыхав мои мысли. — Я составляла официальный отчет, в него входили и записи разговоров, а он очень некстати завалился.

— Ясно. Однако, позвольте полюбопытствовать, какое вам, капитан, дело до моей личной жизни?

— Мне — никакое. Но мой гражданский долг велит предупредить вас: звание названной сестры Императора ко многому вас обязывает.

— Продолжайте, — сквозь зубы процедила я.

— Меня самого никогда не занимала бюрократическая чушь, но у нас есть одна общая всезнающая приятельница, которой взбрело в голову меня вразумить. Ровнехонько перед высадкой на замечательную планетку, с которой мы едва унесли ноги. Не буду изнурять вас моей болтовней, перейду к самому вопросу. Институт Названного Брата — совершенно официальное явление, существует давнее постановление о правах и обязанностях заслужившего такую честь. Значительно больше прав, но сейчас о другом. Обязанность одна, но обширная и непререкаемая: названный брат (или сестра) Императора, хотя и сохраняет родовую фамилию, становится членом Дома Атиров, соответственно обязуется не уронить честь этого Дома. Как то: не выступать против Императора, тайно или явно, не совершать геноцида, отметьте, если геноцид не обусловлен необходимостью для Империи, и не сочетаться браком с не-урожденными Леди и Лордами. Проще говоря, ваш брак — дело не личное, а государственное, и чем выше будет ранг вашего супруга, тем лучше.

Вот они, реалии монархии. Свобода слова, свобода печати, вообще все свободы — можете смело засовывать в… помойное ведро. Наши с Койтом отношения (и их туда же!) оказались мертворожденными. Жаль, но я почему-то была уверена, что так оно и будет. О, я не пытаюсь списать сей факт на мою якобы имеющуюся интуицию, просто со мной иначе не бывает.

Мне никогда не везло с мужчинами. Притом, что друзей среди них у меня была масса, романов (до Койта) в моей жизни было только два, ибо выбрать кого-то умом, а не сердцем, у меня не получалось — больно хитрый фокус. И оба закончились крахом, заверениями в вечной дружбе и депрессией. Однажды мне сказали, что таких, как я, не бросают — с такими расстаются. С нежностью, долгими воспоминаниями и сожалениями, не забывая сообщить: «Ты — чудо, только слишком сложная». И почему всем нужна элементарность?..

Не будет прогулок под беззвездным небом Глацинии, милых безделушек на память, невысказанной ласки в синих глазах Койта…

Унылых Данте Алигьери разместил в четвертом кругу Чистилища, и так как мы едва вернулись из шестого круга его же Ада — все, довольно ассоциаций с тщетным гимном обреченно влюбленного в Беатриче поэта. Занимательно, конечно, но — довольно.

Печальный Тиор скромненько сидел на краешке моей постели. Ему ведь от меня порядочно досталось за последние дни, надо реабилитироваться.

— Тиор, ты не в курсе, мой режим включает в себя спиртное?

Он ошалело взглянул на меня.

— Наверное, нет, но я могу справится у Альдобраста…

— Долой прелюдию, я хочу напиться. И мне позарез нужна компания, сделай одолжение, Тиор? Не стоит размениваться на вино, в меня столько не влезет, неси что-нибудь покрепче.

В итоге мы пили нечто наподобие неразбавленного виски, только отчего-то пурпурного цвета, под элегантным названием — флан.

Отродясь не пыталась я набраться так тщательно и, откровенно говоря, так безрезультатно. Тиор старательно держал свое слово — пытался со мной дружить, а я вела себя как заправская зануда, тихо ненавидящая все вокруг. А потом капитан напился, и его пробило на ха-ха…

— Представляешь, Ирина, ха-ха-ха… Я ведь решил, что Ана ревнует, — он согнулся пополам от смеха. — Я идиот, да? Ну как она… может меня ревновать? Ха!

Не стала я его разочаровывать, еще как может, все равно он проспится и не вспомнит ничего из того, что нес.

— Тиор, солнце, ты прав, но зачем выплескивать выпивку на мою постель? Во-первых, мне тут спать, во-вторых, выпивке можно найти другое применение, то есть употребить, в-третьих, сырость мне категорически не нравится.

— А знаешь, ха-х… Что наша интеллекту… туалка наболтала? — тут я засомневалась, а не вредно ли человеку столько смеяться? Или пить? А, ладно, разницы ноль — жить вредно! — Ты умрешь от смеха! Она сказала, что ты можешь выйти за Императора, ха-ха-ха… что был этот, как его…

— Прецедент, — подсказала я. Малоощутимое действие хмеля испарилось вовсе.

— Это же вроде инцеста! Но она — дура, да ведь? — говорит, что кровь не смешивается, поэтому — пожалуйста, у обоих ранг соответствует. Ха! Я вот раньше думал, что Ана не может быть дурой, а она дура…

— Тиор, друг мой, а не пора ли тебе спать? И не обижай девушку, она может оказаться злопамятной.

Он даже перестал смеяться. Внимательно изучил пурпурное содержимое стакана и внятно произнес:

— Согласен. Только допью и пойду.

И сразу же опрокинул стакан. Несколько долгих глотков, и остатки маслянистого аналога виски упокоились в его желудке. Солидно покачиваясь, капитан направился к выходу.

— Хороших снов, Ирина.

— Спасибо. И тебе.

Интересненько завершилась наша попойка. Как ни крути, а я до сих пор не могу отделаться от чувств к Брендону. Влюбленность в Койта оказалась недолго действующим лекарством, благодаря стараниям Тиора и Аны.

— А тебе, старая карга, я это еще припомню!

— Как-как ты меня назвала?

— Твоим неповоротливым механическим извилинам не понять глубины русского народного фольклора!

— Ты тоже хороша! Споила неповинного парня…

— Ты от ответа не увиливай, железная харя! Кто подсунул записи Тиору?! Кто втирал ему, что замуж мне за простого смертного нельзя?

— Я же не думала, что ты так рассердишься…

— Уж представь себе. А мой распрекрасный титул не мешает мне спать, с кем я захочу? Подумай над ответом, я могу доползти до капитанской каюты, просто так, из вредности!

— Конечно же нет. Злая ты.

— Неправда. Я отходчивая. По-любому мне не добраться в такую даль.

Утро обозначилось дикой головной болью. Поочередно ахая, охая и тяжко вздыхая, я принялась подлечивать себя, заодно зарекаясь когда-либо столько выпивать. Едва голову попустило, другая часть организма возопила о нуждах специфического характера… Пришлось вставать.

Жалкие потуги мои не шататься по дороге, как ни странно, Ана не пожелала прокомментировать, дулась, наверное, за вчерашнее. Молчание ее несколько расшатывало мой миропорядок, в котором вроде бы все меня холят и лелеют, и питают ко мне исключительно дружеские чувства.

Парадоксально, но жизнь в Империи, такая невероятная вначале, теперь казалась мне единственно реальной. Как видно, я прижилась здесь оттого, что на Земле мне некого было терять: родители умерли, мужем и детьми я не успела обзавестись, только друзья, да и они переживут мое отсутствие. Еще братик… Но у него семья, работа и вообще, своя жизнь.

В Империи я ощущаю свою значимость. Такой вот казус…

— Завтрак заказывали? — улыбчивое лицо Альдобраста втянулось в дверную панель.

— О, избавитель мой! Прими же мою благодарность… А что на завтрак?

Он хитро сощурился и жестом фокусника явил моему взгляду огромный поднос, заставленный снедью.

— Наивный, ты полагаешь, в меня столько влезет?

— Ни в коей мере. Ты не забыла, что я твой лечащий врач? И на этих правах я просто обязан следить за твоим аппетитом и режимом питания. Следить я намереваюсь из-за соседнего прибора.