Александр Гарин - Я иду домой (СИ) Страница 40

   Турок повертел головой, ловя звуки то одним ухом, то другим. Связка оберегов, подвешенных к копью, наполнила его слух успокаивающим пощелкиванием. Дикарь приложил руку к глазам.

   Легенды не лгали. Духи пробудились. И как пробудились они! Такой силы их Голоса, должно быть, не заставал и сам Великий Шаман, прародитель всех нынешних шаманов, сколько их есть и будет.

   Громыхнуло. Звук был глухой и грозный. К этому грохоту прибавились еще и еще. Должно быть, духи нашли, наконец, Того, кто достоин был бы говорить с ними, и теперь торопились высказать ему все, что считали нужным. Турок замер в благоговении и что было силы напряг оба уха, приготовившись внимать и силясь разобрать хоть слово.

   Внезапно, земля под ногами пришла в движение. Песок возле алтаря с громким хлопком взлетел фонтаном. Вздрогнувший Турок малодушно попятился. В почве открылась дыра, в которую с шелестом стал осыпаться песок.

   - Сраная пыль! - услышал Турок приглушенный голос, доносившийся из-под земли. - Чо уставились, недоумки? Толкайте, толкайте!

   Над краем провала показалась рука. По лбу и груди дикаря бежали струйки пота, пока он смотрел как демон, извиваясь и шипя, выползает на поверхность. Шерсть на голове подземного отродья топорщилась во все стороны, изо рта летели странные звуки. Перекатившись на спину, создание рывком село, и огляделось. Взгляд крошечных глазок уперся в дикаря.

   - Стой!

   Дрожащими руками Турок поднял копье, приготовившись продать подороже свою жизнь...

***

   - Это мы вовремя выбрались, - час спустя сказала Механика.

   Спутники сидели у глубоко зарывшейся колесами в песок разбитой машины. Рик лежал на носилках, смежив бледные веки. Меллори сосредоточенно начищал оружие, немелодично насвистывая под нос. Джонни устроился рядом с ним, подложив под голову руки, и с наслаждением вдыхая ночной воздух.

   Турок ушел с четверть часа назад, бросив на прощание очередной настороженный взгляд на Механику, чья запыленная одежда, и прическа, полная песка, делала её и впрямь похожей на жителя глубин, а еще точнее - тощего гоблина. Джонни усмехнулся недавним воспоминаниям. Благодаря воплям и настойчивости девушки, вцепившейся в дикаря мертвой хваткой, они все оказались на поверхности. Турок легко поднял их на веревке, по очереди каждого.

   - Гранат больше не осталось, - в четвертый раз пожаловалась Механика, поглядывая на дыру в земле. - Все на сраную дверь извела!

   Хесс перевернулся на живот, бережно устраивая ободранную щеку на ладони. Судя по многочисленным костям на полу пещеры, в которую привел их тоннель за внешней дверью Приюта 111, те бедняги, которые не умерли после падения под деревней, нашли конец рядом с выходом, наглухо запечатанным железной дверью, поднятой на несколько метров над полом, в стене пещеры. Джонни закрыл глаза, снова представив себе несчастных, взывавших в тщетной надежде на помощь.

   - Гребаная деревня, - буркнула Механика, с ненавистью глядя в предполагаемую сторону источника их подземных приключений. - Тот урод с калькулятором. Он, небось, из Приюта и был. Бросил своих и вход запечатал. А мож, и газ он пустил. Или какая хрень там нам мозги крутила?

   - Гадать можно до бесконечности, - отозвался Джонни. Взгляд его светлых глаз был обращен в огонь, точно пламя разведенного ими совсем недавно походного костра завораживало. - Он действительно мог сойти с ума и запечатать остальных. А потом найти дикарей и наплести им про Великого Калькулятора. А может, он не имеет к Приюту никакого отношения.

   - Ток, чета слишком много про него, Приют, то есть, знает, - проворчала девушка, не отрываясь от своего занятия. Вертя в руках унесенный из Приюта будильник со светящимся циферблатом, она пыталась понять принцип его работы, без того, чтобы разобрать так понравившуюся ей вещь. - Зуб даю, он имеет ко всему, что там случилось, отношение!

   Меллори вскинул руку. Все мгновенно утихли, и некоторое время вслушивались в едва проглядную темень ночных пустошей. Однако на этот раз тревога оказалась напрасной. Если поблизости и бродила какая-то опасность, она так и не вышла к их костру.

   - В итоге все же получилось удачно, - спустя какое-то время, когда ждать и слушать надоело даже торговцу, подал слабый голос Райвен. - Мы ж на другой стороне каньона! Хоть одной проблемой меньше!

   Рик хихикнул. Накачанный изъятыми из медпункта Приюта 111 медикаментами, он заметно шел на поправку. Тем более, затребовав дозу, которая была явно больше требовавшейся ему необходимости, он пребывал в просто превосходном настроении с тех самых пор, когда, очнувшись в первый раз после операции и лежа на носилках, на которых Хесс и Меллори тащили его по подземным коридорам, умирающим голосом потребовал себе обезболивающее.

   - Если бы ты шел своими ногами, завтра мы могли уже подойти к городу, - нарушил молчание торговец. Подобрав из-под ног, он бросил в костер еще одну ветку.

   - Я могу! - встрепенулся Рик, приподнимаясь на локте. - Никогда лучше себя не

  чувствовал! Идти до самого города? Да без проблем!

   - Проблемы будут, - заверила Механика, обращаясь, почему-то, к одному только Хессу. - Потом. На кой дьявол я его штопала вообще, если этому придурку не терпится околеть? Тюкнуть бы леденца по башке, связали бы, да и выждали, пока дурь из башки выветрится...

   Джонни неопределенно пожал плечами.

   - Рик еще слишком слаб, - констатировал он и так всем очевидный факт. - Нельзя ему завтра идти своими ногами.

   Меллори спокойно сложил тряпку, которыми протирал ружье, и убрал её в карман.

   - Предложи лучше, - сказал он, сплетая пальцы на колене.

   Джонни нахмурился. Однако нужные слова вспомнились сами собой.

   - Терпение, есть добродетель, - после паузы проговорил он. - Предлагаю для начала отдохнуть. А там что-то придумаем.

   Накрытый одеялом Рик снова хихикнул. Похоже, самого порноактера мысли о его будущем не волновали нисколько. Механика молча подкручивала будильник. Меллори подобрал другую ветку и принялся отгребать ею горячую золу.

   - Картошка поспела, - будничным тоном сообщил он. - Давайте есть. Завтра - еще один трудный переход. Но, - тут он хлопнул рукой по туго набитому рюкзаку и на его небритом лице впервые появилась довольная усмешка, - оно того стоит.

Часть 2. Конечно, не друзья.

   Механика неосмотрительно принюхалась, потом страдальчески прикрыла глаза.

   - Пахнет точь-в-точь как на стойбище моей родной семейки, - простонала она, поглаживая недовольно бурчащий желудок. Тот тоже попытался выразить протест, но как оказалось, зря. В животе у Механики было пусто, как в сухом доке. Девушка попыталась вспомнить, когда она нормально ела в последний раз. Выходило, что не менее суток назад. - Ну и дырища, - прибавила она, разглядывая лежавшие перед ними улицы.

   Тому, что вожделенный город все-таки показался в поле их видимости в конце следующего дня пути, путники были обязаны исключительно самоотверженности и физической выносливости Джонни Хесса. Большую часть дороги Рик Райвен проделал в сплетенной Механикой упряжи за его спиной, обнимая беглеца обеими руками и влажно дыша ему в шею альдегидом из смеси наркотиков и лекарств. Меллори нести раненого отказался, объясняя это тем, что он нанял трех авантюристов, чтобы они нянчили его в дороге, а не наоборот. Потому, задолго до подходов к городу, Хесс чувствовал себя, словно выжатый лимон. К тому же времени, когда вокруг них потянулись ветхие облезлые стены первых домов, Джонни был готов вот-вот лишиться чувств.

   Впрочем, состояние полного отупения, в которое впал беглец, оказалось ему на руку. В отличие от своих спутников, из-за сильного утомления он почти не ощущал зловония, которым, по мере их продвижения вдоль улиц, все более окутывалось все вокруг. По-видимому, канализация Розберга, как назывался сам город, не работала давно, и его обитатели выплескивали нечистоты прямо на улицу. Кое-где виднелись деревянные домики туалетов над выгребными ямами, однако, положения они не спасали.

   Насколько было можно судить по остаткам здешних зданий и домов, даже до войны Розберг не был сколько-нибудь веселым или красивым местом. Теперь же потрескавшийся асфальт, облезлые стены, грязные улицы и мусор, под которым не было видно земли, довершали картину запустения и разрухи.