Фаза ингибиторов - Аластер Престон Рейнольдс Страница 41

маяк работает, так что меня нисколько не удивил мерцающий за панелью огонек – единственный признак жизнедеятельности, который я видел в окрестностях Йеллоустона, знак того, что наша цивилизация способна была оставить после себя нечто большее, нежели безмолвные руины. Прежде чем двинуться дальше, я взглянул сквозь паутину, убедился, что «Коса» на месте. Сидра не выходила со мной на связь, даже не послала сигнал, но я представлял себе, как она наблюдает за моими успехами.

Я приставил режущую кромку зонда к ближайшей и наименее заслоненной панели. В последнее мгновение зонд вырвался из моей руки и зафиксировался на поверхности маяка. Положив ладонь на другую грань маяка, я ощутил вибрацию, которая продолжалась минуту или две, а затем прекратилась. Маяк слегка подрагивал и сотрясался, но я уже знал, что зонд вонзил свои клыки в его внешнюю броню и теперь преодолевает более мягкую ткань логических массивов и регистров памяти.

Маяк тревожно мерцал огоньками. Я настороженно наблюдал за ними, желая, чтобы приключение поскорее закончилось. Пока дело ограничивалось огоньками, опасности не было – вряд ли их свет можно заметить за пределами каньона.

Маяк резко дернулся, едва не сбросив меня с моего насеста. Видимо, зонд прорвал какую-то внутреннюю мембрану… а может, разрушил находящийся под давлением сосуд или элемент питания. Огоньки погасли. Зонд прекратил свои усилия.

– Сидра… – начал я, но тут зонд вздрогнул и возобновил работу, послав импульс по линии обмена данными, – и маяк в буквальном смысле завопил.

Половина его граней вспыхнула ослепительным розовым светом, и он начал подавать пронзительный сигнал тревоги в широком диапазоне частот, в усиленном виде поступавший в шлем моего скафандра. Я не сомневался, что сигнал достаточно мощный и его можно принять на другом полушарии Йеллоустона, а может, и дальше.

Я попытался отсоединить зонд, но тот будто врос корнями, продолжая сверлить. Сдвинуть его было невозможно.

– Сидра! – заорал я, воспользовавшись каналом связи скафандра с кораблем; теперь, когда мы уже производили столько электромагнитного шума, это не имело значения. – Из-за тебя тут что-то сработало! Заставь его замолчать!

– Нет, еще рано. Данные только начали поступать на «Косу».

– Волки услышат!

– Что случилось, то случилось, уже ничем не поможешь. Остается лишь надеяться, что волки воспримут сигнал как естественное последствие происходивших здесь разрушительных процессов. К тому же я изучаю ряд способов, как перехватить управление…

– Изучай быстрее!

Маяк смолк. Панели перестали мигать розовым. Все закончилось так же внезапно, как и началось, но меньшим потрясением для меня не стало.

Казалось, зонд впрыснул в добычу смертельный яд и теперь высасывает ее досуха. Я еще несколько секунд понаблюдал за ним, гадая, есть ли смысл оставаться тут. Если вернусь, «Коса» наверняка сумеет втянуть зонд обратно без моей помощи.

Маяк снова слабо шевельнулся в своем гнезде из паутины, но на этот раз инициатива исходила не от него, а от самой паутины, пришедшей в движение. Я замер, озираясь. То, что до этого выглядело неподвижным, начало ползти и сочиться. Отблески цвета сепии подчеркивали тысячи теней, наползавших со всех сторон, по мере того как паутина сжималась, расширялась и плыла в соответствии с неким обширным, медлительным и тщательно скоординированным планом.

Я оттолкнулся от уступа и устремился в открытый космос. Зонд мог рисковать и дальше, но мне хотелось убраться из зоны, где паутина была наиболее плотной. Она уже полностью окутала маяк, заключила его в сжимающийся кокон из ползучих нитей. Сидра настроила скафандр так, чтобы он ориентировался по маяку, но предоставила мне самому прокладывать обратный путь к «Косе». Я все еще мог различить черное пятно корабля, но, по мере того как пространство передо мной перечеркивали нити паутины, сосредоточиться на нем становилось все сложнее. Паутина теперь двигалась, как и та, что возле маяка, причем все резвее. Некоторые нити были толщиной с древесный ствол, они сгибались и извивались с молчаливой голодной целеустремленностью питонов.

– Сидра, – сказал я, чувствуя, как страх превосходит желание не издавать ни звука, – похоже, мы запустили какой-то процесс. Лучше уведи «Косу» подальше отсюда.

– Я еще не закончила. Оставайся возле зонда, на случай, если он отсоединится.

– К черту зонд! Я уже возвращаюсь. Но мне хотелось бы, чтобы к моему прибытию корабль был цел и невредим.

– Это было единственное твое испытание. Единственное, о чем я тебя попросила…

– В смысле, потребовала?..

– Возвращайся, – прошипела Сидра.

Что-то ухватило меня за лодыжку, и скафандр резко остановился, не успев набрать хоть какую-то скорость. Черное щупальце сжималось все сильнее, образовав петлю. Отбиваясь всеми конечностями, я сумел освободиться – похоже, за миг до того, как петля лишила бы меня возможности сбежать. Возможно, у скафандра имелись в резерве некие средства, но я не был готов поставить на них собственную жизнь. Тяжело дыша, я включил реактивные двигатели. К «Косе» все так же тянулась тонкая нить, в которой отразился последний золотистый отблеск Йеллоустона, прежде чем планета под нами погрузилась в ночь. Корабль, до которого оставалось менее двухсот метров, теперь виднелся отчетливее, но его корпус активно исследовала паутина. Сидра наверняка об этом знала, но продолжала медлить с отлетом, намереваясь высосать из своей добычи все данные до последней капли. Если бы в моем скафандре имелось нечто, способное перерезать эту нить, я бы сделал это, не колеблясь.

Нить ослабла, а затем натянулась снова.

– Зонд возвращается, – сказала Сидра. – Хватайся за него. Так будет быстрее, чем лететь за счет двигателей скафандра.

Оглянувшись, я увидел мчащуюся ко мне сверлильную головку, которую тянула быстро вращающаяся лебедка. У меня имелся лишь один шанс поймать головку, а разница скоростей уже составляла четыре или пять метров в секунду. Мне бы наверняка вырвало из суставов руки, если бы не скафандр. Я сумел удержаться, чувствуя, как изо рта вырывается хриплое дыхание, а затем возник новый повод для тревоги. Сидра так быстро буксировала меня, что мне грозила опасность врезаться в заднюю стену шлюза. В последнее мгновение я отпустил лебедку, и скафандр начал собственную процедуру защиты от столкновения, прежде чем я успел дать команду двигателям. Я резко затормозил, но сознания не потерял и почти мирно вплыл в шлюз. К тому времени люк начал закрываться – мы уже стартовали.

Но не столь быстро, как, возможно, хотелось бы Сидре. Паутина успела окутать «Косу» и теперь сжимала свои объятия.

Глава 10

Когда мы наконец освободились, наверное, даже Сидра поняла, что перегнула палку.

– Надеюсь, оно того стоило.

– Я тоже надеюсь, поскольку мне бы не хотелось снова полагаться на тебя. К счастью, другие маяки