Йен Макдональд - Река Богов Страница 42

— Ваш визит — большая честь для нас, — говорит она, склоняясь в поклоне.

— Для меня тоже, могу вас заверить, — отвечает он.

Они идут дальше вдоль выстроившихся в ряд начальников отделов, заведующих лабораториями, руководителей исследовательских подразделений, авторов важных научных работ.

— Меня зовут Халеда Хусайни, — представляется маленькая энергичная женщина, одетая по европейской моде, но с элегантной разновидностью чадры на голове. — Очень приятно познакомиться с вами, господин Рэй.

Предмет ее научных интересов — микрогенерации. Сила паразитов.

— Слышал, что люди производят энергию, просто расхаживая взад-вперед?

— Но она вся уходит в землю! — улыбаясь, отвечает Халеда. — Вообще-то вокруг нас громадные запасы энергии, которые расходуются просто так, впустую, и мы должны научиться их использовать. Все, что вы делаете, что говорите, есть источник даровой энергии.

— Ах если бы наш юридический отдел перешел на этот вид энергии.

Все смеются.

— А вы что делаете для того, чтобы помочь «Рэй пауэр» стать самой мощной корпорацией? — спрашивает Вишрам у молодой женщины, почти красавице, на бейдже которой на писано: «Соня Ядав».

— Ничего, — отвечает та с улыбкой.

— А, — произносит Вишрам и идет дальше. Пожимает руки. Старается запомнить лица. Неожиданно молодая женщина окликает его.

— Когда я сказала «ничего», то имела в виду, что работаю над получением энергии из этого ничего. Бесконечной бесплатной энергии.

— Ну что ж, теперь готов вас выслушать.

— Тогда я должна отвести вас в лабораторию нулевой энергетики, — объясняет Соня Ядав, пока ведет Вишрама и его свиту в свое исследовательское подразделение. Она внимательно всматривается в лицо генерального директора. — У вас зрачки движутся. Кто-то передает вам сообщение?

Слегка пошевелив пальцем, Вишрам отключает комментарий Марианны Фуско.

Архитекторы, которые разрабатывали проект этого здания, больше думали о мебели, нежели о его общей структуре. Обилие дерева и тканей, множество арок и сводов, все на-полнено воздухом и светом. Кругом ароматы растительных соков, смол и сандаловой древесины. Полы из полированного клена с инкрустацией — снова сцены из «Рамаяны». Соня Ядав бросает многозначительный взгляд на каблуки Марианны. Та снимает туфли и кладет их в сумочку. Вишрам оценивает ее движение — здесь полагается быть босым. Это святое место.

Поначалу лаборатория нулевой энергетики разочаровывает Вишрама. В ней нет ни тихо жужжащих механизмов, ни сложных агрегатов, просто обычные столы, прозрачные перегородки, не очень аккуратные стопки бумаг на полу, доски для фломастеров на стенах. На досках множество каких-то надписей: некоторые продолжаются даже на стене. Каждый квадратный сантиметр поверхности заполнен символами и буквами, расположенными под странными углами друг к другу. Тут же какие-то стрелки, начертанные черным маркером, соединяющие все эти знаки и привязывающие их длинными линиями черного и синего цвета к какой-то теореме на противоположной стороне доски. Уравнения, от которых рябит в глазах, покрывают столы, скамьи — все плоские поверхности, на которых можно писать фломастером. Вишрам в математике понимает примерно столько же, сколько и в санскрите — но дух высокой теории, умных мыслей и научной гармонии, что сквозит здесь во всем, успокаивает его, словно присутствие в молитвенном доме.

— Возможно, то, что вы здесь видите, не производит должного впечатления, однако исследовательская группа из «Эн-Джен» многое бы отдала, чтобы пробраться сюда, — замечает Соня Ядав. — Большая часть «горячей» работы делается на университетском коллайдере и на ускорителях в Европе, но главное — здесь. Умственная деятельность...

— «Горячей» работы?

— У нас два основных подхода, «горячий» и «холодный», как мы их называем. Я не стану утомлять вас скукой теории, но должна сказать, что наша работа имеет отношение к проблеме энергетических уровней и «квантовой пены». Два взгляда на ничто.

— И вы придерживаетесь «горячего» взгляда? — спрашивает Вишрам, рассматривая загадочные знаки на стенах.

— Совершенно верно, — отвечает Соня Ядав.

— И вы можете сделать то, что говорите, — то есть получить энергию из ничего?

Молодая женщина выпрямляется, устремив на него взгляд, исполненный глубочайшей убежденности.

— Могу.

— Господин Рэй, нас ждут в других отделах и лабораториях, — напоминает директор Сурджит.

Свита выходит первой. Вишрам на мгновение задерживается, берет маркер и пишет на крышке стола: ОВД ВЧРМ? Соня без труда расшифровывает надпись.

— Абсолютно деловая встреча, — шепчет Вишрам. — Расскажете мне, где горячо, а где холодно.

ОК, — пишет она красным фломастером. — 8. ОТСЮДА.

Она дважды подчеркивает ОК.

Но, выйдя в коридор, Вишрам сразу же сталкивается со сценой, которая мгновенно опускает его с научных небес на землю. Говинд в как всегда слишком узком костюме, с фалангой адвокатов за спиной, катится по коридору, словно большой шар по боулинговому желобу, с таким видом, как будто весь Центр уже давно ему принадлежит. Говинд шпионит за своим младшим братом. Он открывает рот для приветствия, проклятия, благословения, брани, чего угодно... Вишраму нет до его слов никакого дела. Он перебивает брата, громко крикнув:

— Господин Сурджит, вызовите, пожалуйста, охрану.

И затем, пока директор что-то говорит в палм, Вишрам повелительным жестом поднимает палец перед братом и его командой.

— Так. Молчи. Здесь не твое место, а мое!

Появляется охрана. Два громадных раджпута в красных тюрбанах.

— Пожалуйста, проводите господина Рэя из здания и отсканируйте его физиономию для системы безопасности Он больше никогда не должен появляться здесь без моего особого письменного разрешения, — говорит Вишрам.

Раджпуты хватают Говинда под руки. Вишраму доставляет необычайное удовольствие наблюдать за тем, как они быстро волокут его брата по коридору.

— Послушайте меня, послушайте! — кричит Говинд, обернувшись. — Этот человек разрушит Центр так же, как разрушил и уничтожил все, что ему когда-либо отдавалось в распоряжение. Я ведь прекрасно его знаю. Леопард никогда не сможет смыть с себя своих пятен. Он всех вас доведет до полной нищеты, погубит великую компанию! Не слушайте его, он ведь ничего не знает, ни в чем не разбирается. Абсолютно ни в чем!

— Мне очень неловко за случившееся, — говорит Вишрам, как только двери закрываются за его продолжающим протестовать братом. — Итак, мы продолжим, или я уже увидел все, что мне следовало?

Все начинается за завтраком.

— Можно ли мне наконец узнать, что именно я унаследовал? — спрашивает Вишрам Марианну Фуско во время завтрака на восточном балконе особняка.

— В основном научно-исследовательское подразделение компании.

Женщина раскладывает документы перед его грязной тарелкой, словно колоду карт Таро.

— Значит — ни гроша, зато кучу самых разных обязанностей.

— Не думаю, что передача вам исследовательского центра может рассматриваться как результат минутной прихоти вашего отца.

— Но что вам вообще известно об этом деле?

— Что, кто, где и когда.

— Вы пропустили «почему».

— Боюсь, «почему» не знает никто.

Мне кажется, я кое-что знаю, подумал Вишрам. Мне ведь хорошо известно, что значит отделаться от обязательств и ожиданий, которые на тебя возлагаются. Я знаю, как страшно и в то же время как восхитительно все бросить — и уйти куда глаза глядят, захватив с собой только нищенскую суму, тем самым навлекая на себя злобные насмешки окружающих.

— Что ж, расскажите мне то, что знаете.

— Вы предлагаете мне нарушить запрет на разглашение конфиденциальной информации?

— Вы холодная и жестокая женщина, Марианна Фуско.

Вишрам кладет в рот большой кусок китчири. В геометрически правильный розарий с английскими розами, уже побуревшими и увядающими после третьего года засухи, входит Рамеш. Он идет, заложив руки за спину: жест давний, хорошо знакомый Вишраму. Еще будучи шестилетним, он частенько высмеивал старшего брата, следуя за ним и передразнивая его походку — вот так, заложив руки за спину, поджав губы с выражением предельной самоуглубленности и приподняв голову с видом человека, ищущего настоящих чудес в окружающем его скучном мире.

А как же насчет тех поездок в Юго-Восточную Азию? — задается вопросом Вишрам. Девушки из Бангкока, способные выполнить любое ваше желание и воплотить в жизнь самую смелую мечту... Вишрам чувствует легкое щекотание пониже пупка — гормоны заработали. Нет, для него это слишком просто... Никакой охоты, никакой игры, никакого испытания ума и воли, никакого молчаливого соглашения по поводу того, что обе стороны участвуют в игре со всеми положенными в ней правилами, этапами и ухищрениями.