Валентина Езерская - Тайна Черного графа Страница 6

А робота и подавно. Но Джейн знала, что Барт необычный робот. У него есть душа. Если он узнает о тяжелом положении приюта, не колеблясь, пожертвует собой. Джейн, как могла, откладывала непростой разговор со слугой, но дальше становилось только хуже. После встречи с графом, она не могла смотреть в глаза Барту и всячески избегала его. Больше она не приходила на чердак и знала, что Барт переживает из‑за холодного отношения к нему. Все эти дни она готовила себя к расставанию с роботом. Она и сама не заметила, как привязалась к железному слуге. Как же тяжело ему придется в доме жестокого графа. Но она что‑нибудь должна придумать. Обязательно. Может граф удовлетворит свое любопытство и охладеет к железной игрушке. И, возможно, тогда Барт вернется в приют. Ведь новая игрушка все еще будет находиться здесь. Он не бросал свои слова на ветер, заявляя на нее права. Девушка чувствовала, что пока Барт в его руках, она не сможет чувствовать себя свободной. Граф играет с ней, как кот с мышкой.

— Мисс Уэйнрайт, смотрите, какой Барт сильный! — кричала девочка по имени Кристин.

Учительница улыбнулась ей и встретилась со стеклянными глазами робота. Улыбка сразу погасла. Барт не выдержал и отвернулся. Детей позвали к обеду, и она осталась с роботом вдвоем во дворе.

— Почему и вы не ушли, мисс? — спросил Барт. Он все еще не смотрел на девушку.

— Мне нужно поговорить с тобой. Я должна объяснить тебе, почему так веду себя в последнее время.

— Все в порядке. Вы ничего не должны и уж тем более объясняться с роботом.

— Зачем ты так? — от волнения голос девушки дрогнул.

— А как? Все правильно, вы не должны сближаться со слугой.

— Прекрати, ты не знаешь, поэтому так и говоришь…

— Тогда объясните мне.

Джейн размышляла, как лучше начать.

— В тот день, когда на рынке мы встретили графа Блэкуорта, он предложил за тебя сто золотых, но я отказалась от его предложения. Теперь он нашел меня.

Робот удивленно поднял глаза на девушку.

— Граф не успокоился. Он добился того, чтобы детей переселили на окраину города. Так он пытается меня наказать, не задумываясь о жизнях детей. В тот вечер, когда я не пришла на чердак, я была у него и пыталась уговорить графа не сносить детский приют. Он поставил одно условие.

Про второе Джейн промолчала.

— Какое условие? — задал робот вопрос.

— Ты должен служить графу в его доме. Но тебе решать, как ты поступишь. Чтобы ты не решил, я не буду настаивать.

— Разве я могу поступить по–другому? — тихо ответил робот. — Для меня намного страшнее ваше отчуждение. Если вы будете в порядке, значит и со мной все будет хорошо.

Глаза девушки заблестели от навернувшихся слез. Она отвернула голову в сторону.

— Я что‑нибудь обязательно придумаю. Ты должен верить, что это ненадолго.

— Спасибо, мисс, но все в порядке. Не переживайте за своего слугу. Когда я должен явиться в дом графа?

— Он обещал лично заехать за тобой. Ему мало того, что он причиняет душевную боль, ему хочется присутствовать при нашем прощании, увидеть все самому и насладиться этим зрелищем. Он страшный человек, Барт.

— Вы, правда, будете расстроены моим отъездом?

— Да, Барт.

Робот почему‑то обрадовался.

— Я обещаю вам, что вернусь. Вы верите мне?

Джейн сквозь слезы улыбнулась слуге.

— Я буду верить, что ты вернешься.

Робот с теплотой смотрел на девушку, а потом решился. Прижал юную мисс к железной груди, но Джейн не стала вырываться, она нерешительно подняла руки и, обняв робота, затихла.

— Спасибо, мисс Джейн. Вы не представляете, как мне нужно было услышать это от вас.

Вечером Джейн принарядилась. Барт был занят приготовлением сюрприза, она же собиралась петь вместе с детьми. Взяв плетеную корзину для конфет, она спустилась вниз. На сердце после разговора с Бартом стало спокойно. В такой вечер хотелось верить в счастливый конец. Собрав детей, среди которых была и Эмми, она отправилась на улицы Лондона. Песни детей вызывали улыбки прохожих. «We wish you a Merry Christmas» растопила сердца людей, они подходили и клали детям в корзины сладости. Одну песню за другой исполняли девочки, и лица их светились счастьем. Столько конфет и печенья они не видели целый год. Они очень старались, чтобы всем в приюте хватило угощения. После «Silent night» Эмми затянула «Angels we have heard on nigh», а девочки стали подпевать:

Ангелы, к нам весть дошла,

Что звучала над землей.

В ночь Христова Рождества,

Наполняя мир хвалой…

Песню подхватили прохожие, и улица ожила волшебством. Когда корзины девочек наполнились гостинцами, они вернулись обратно в приют. Их ждал рождественский ужин. Подойдя к приюту, Джейн удивленно застыла на месте. Крыша здания и ближайшие деревья сияли, как новогодняя елка от свечей. А сама зеленая красавица переливалась разноцветными огнями.

— Мисс Джейн, это чудо, рождественское чудо! — закричали девочки и поспешили во двор.

Вот про какой сюрприз говорил Барт. Он запомнил ее слова, сказанные на чердаке в один из тех вечеров, когда она впервые увидела там светящуюся лампочку. А теперь весь приют сиял, и было так светло, как днем. Барт был на улице и заканчивал вешать гирлянду, когда юная учительница подошла к зданию и застыла от удивления. Но когда она собралась войти через ворота, к дому подъехала карета. Девушка с ужасом наблюдала, как из нее выходит Черный граф.

Наступил сочельник. Граф Крейг Блэкуорт проснулся с тяжелым похмельем. Обнаружив в своей постели двух голых девиц, лениво усмехнулся. Откинув одеяло, шлепнул одну по ягодице, отчего девица вздрогнула и открыла глаза. Потом наклонился и куснул за то место, где отпечатался шлепок.

— Господин такой ненасытный, я совершенно без сил, — сонно произнесла проститутка Луиза, повернув голову к графу и уворачиваясь от него. — Но если мой господин желает, я попрошу Брианну.

Граф подняв голову, обернулся и посмотрел на красивую брюнетку, которая оопроснувшись, прижалась к его спине. Протянув руку, она прошлась своими шаловливыми пальчиками по его обнаженной груди.

— Я готов продолжить, но у меня сегодня важные дела. Забирай свою подругу, и выметайтесь из моего дома.

— Фи, как грубо, — скривилась пышногрудая блондинка. — Какие могут быть дела в Рождество?

— А уж это не твое дело.

Граф поднялся, совершенно не стесняясь своей наготы, и направился в сторону ванны. Девица проводила молодого господина похотливым взглядом, ощущая приятную негу во всем теле. Этот граф — настоящий жеребец. После такой ночи она чувствовала, что пресытилась любовными играми и еще неделю не придет в норму.

— Как насчет оплаты? Я не уйду, пока не получу свои деньги.

Граф снова усмехнулся. Открыл инкрустированную костью шкатулку, стоявшую на секретере, и достал мешочек с деньгами. Взвесив на руке, бросил на постель.

— Когда вернусь из ванны, хочу, чтобы вас здесь уже не было.

Девицы легкого поведения довольно переглянулись, и когда граф вышел из ванны, их уже и след простыл.

Граф задумчиво смотрел на кровать и не понимал, почему не чувствует себя удовлетворенным. Образ красноволосой девушки преследовал его и ночью. «Надо было брать Люсинду» — подумал он. Девушка с рыжими волосами стоила дорого, но дело было не в цене. В тот вечер она была уже занята. Надо было просто настоять, и никто не стал бы перечить ему, Черному графу. «Почему эта девчонка из детского приюта не выходит из моей головы?» — задавался он вопросом. И почему он был так снисходителен к ней при их последней встрече? Ведь он хотел, чтобы она умоляла его на коленях о возвращении старого здания. В его сердце ни разу не шевельнулась жалость к сиротам, но эта девчонка вызывала давно забытые ощущения. Он пожалел ее? Даже дал ей возможность проститься со слугой. Теперь его слугой. Зачем ему робот, он и сам не понимал. Разве что в роли диковинки. Его загородный дом был полон разными дорогими и редкими вещами, собранными им в путешествиях по всему свету. Граф вспомнил, как гордо держалась девчонка при их последней встрече. А ведь она могла подумать, что теперь сможет управлять им, раз он так легко поддался ей. Гнев стал подниматься из груди красивого мужчины, искажая идеальные черты лица. «Как оформлю все документы, не стану ждать следующего дня и навещу упрямую девчонку. Еще увижу в ее глазах слезы». Эта мысль принесла неожиданное облегчение. Одевшись в одежду неизменно черного цвета, граф покинул дом на Роуленд–стрит.

— Добрый вечер, мисс Уэнрайт, — граф приветственным жестом чуть приподнял шляпу.

— Что вы здесь делаете? — страх сжал сердце девушки. — Вы ведь обещали заехать после Рождества.

— Я изменил свое решение, мне было любопытно посмотреть, как проходит никчемный праздник в сиротском доме. Не ожидал, что приют настолько обеспечен, чтобы провести электричество, — он обвел взглядом дом. — Может, я зря не снес это здание?