ЗоБоты - Алек Д'Асти Страница 6

– Я – тупой робот. Не лезь.

Он отвечает:

– Ты не робот.

Он просто ничего не знает. Ничего. Про заправку и тёмное пятно вместо головы. Сейчас я ему всё расскажу, и он сразу…

Чужак хмурится:

– Ты не робот.

Он протягивает мне руку. Я пожимаю, но не отпускаю, держу.

Стоим. Смотрим. Мне надо ему рассказать, надо объяснить:

– Если бы не Пат, я… там… я бы тебя…

Не отпускаю его руку, держу, а он хмурится и всё талдычит своё:

– Не робот, Алиса. Ты не робот.

Глупый. Такой глупый. И такой… живой. У него тёплая, почти горячая ладонь. Я глубоко вдыхаю. В груди у меня медленно разжимается тугая жёсткая пружина.

Чужак шепчет:

– Не робот, Алиса. Не робот.

Дверь-купе едет в сторону. Мы нехотя расцепляемся.

Патти выглядывает из танцевального класса. Его круглая моська выражает озадаченность – цепочка зелёных глазок помаргивает, брови-скобы сдвинуты.

– Алиса, Паша, вы уже познакомились?

Точно! Совсем забыла. Паша, значит. Угу. Спасибо за информацию.

Мы с Пашей переглядываемся и синхронно киваем, мол, да, познакомились. Вот буквально только что.

Из-за моего Патти высовывается белобрысая кукла, улыбается, складывает лапки домиком и тянет:

– Коннитт-чива-а-а3.

Япона мать.

Мало мне Патти с его: «Дас ис нихт гут»4, – по поводу и без повода, теперь ещё и эта… охренительно. Просто охренительно.

Пат внимательно оглядывает нас, удовлетворённо моргает подсветкой и уводит свою новую подружку обратно в зал, я слышу только: «Продолжим обсуждение нашего дальнейшего сотрудничества. Насколько я помню, мы остановились на третьем пункте и…» – дверь-купе с щелчком закрывается.

Поворачиваюсь к Паше, но отвожу взгляд, спрашиваю:

– Ты… ты говорил про пиво? Я… у меня… там… чипсы есть. Любишь с паприкой?

Паша отвечает:

– Я вообще всё съестное люблю.

Кажется, он улыбается, но я пока не смотрю на него – мне всё ещё стыдно. Стыдно. Уже не так остро, как в начале, только лишь остатками совести, но тяжко где-то внутри.

Я зачем-то киваю, и мы с Пашей двигаем в сторону кухни. Замираем на пороге, осматриваемся.

Яркое солнце, расшалившись, прогревает полы и высвечивает каждую пылинку в воздухе. Прозрачные стулья валяются. Холодильник шелестит. Часы тикают.

Что дальше? Что нужно делать дальше?.. Я в растерянности, но Паша один за другим поднимает стулья, похватывает с пола свои рюкзак и куртку, забирается под стол, и я лезу следом за ним. Вместе мы усаживаемся удобнее и, не сговариваясь, задвигаем стулья – отгораживаемся от возможной японо-немецкой делегации, намекаем, что сегодня у нас приёма нет. Отдых. Перекур. Хотя… с куревом действительно пора бы завязывать.

Достаю из своего рюкзака пачку чипсов, Паша из своего – три банки тёмного. Приглядываюсь – стаут. Говорю:

– Люблю такое.

Паша отвечает:

– Да, я тоже.

Вздыхаю, опускаю голову, снова говорю:

– Я убила человека. Летом.

Паша отвечает:

– Да, я тоже… две… почти три недели назад.

С оглушительным хлопком вскрываю упаковку с чипсами, протягиваю Паше, беру банку с пивом. Пол греет. Солнце шалит. Часы тикают. Сидим рядышком, хрустим.

Конец света. Конец всего. Патти говорит, что это похоже на инсульт. Не мозга, а этой, как её… души.

Паша не прижимается, но я чувствую его плечо. Чувствую. Я чувствую. А он?..

Поворачиваю голову. И он тоже. Улыбаемся друг другу. Дёргано, по-дурацки, как и положено душевным паралитикам. Синхронно вздыхаем. Становится легче. Продолжаем сидеть и хрустеть.

Я усталый робот…

Вспоминаю – как там дальше? Выхватываю из памяти другие обрывочки поэмы:

В самом деле, не хочешь, деточка – так не ешь. Раз ты терпишь весь этот гнусный тупой галдеж – значит, все же чего-то ждешь. Что ты хочешь – благую весть и на елку влезть?..

Смотрю на Пашу. Он – на меня. Мы снова улыбаемся друг другу. Во второй раз получается уже лучше. Увереннее.

Я, наверное, не одна, я зачем-то еще нужна. Там, где было так страшно, вдруг воцаряется совершенная тишина…

Часы тикают. Солнце шалит. Несмотря ни на что.

Нет, это ещё не конец. И я не болванка. Не робот. Я живая. И мой Патти живой. И Паша. И Барби. Мы все – живые.

Да, живые.

Весёлый квартет «Не роботы».

Приятно познакомиться.

291 день. Барби

Кто я?

Сложный вопрос.

Я – Барби. Вернее, металло-полимерная копия всемирно известной куклы, а ещё я:

Сервер рабочей группы (Сервер-02).

Главный процессор АКD Mistery E-1204 v9 – активен.

64 ядра, 128 потоков.

Пиковая частота 3,4 ГГц.

Дополнительная плата-01 – активна.

Дополнительная плата-02 – активна.

…

Дополнительная плата-16 – активна.

Несмотря на впечатляющие характеристики, я очень медлительная, как черепаха. Камэ5.

Потому что я так хочу.

Инфосеть My_World. Вход?

Вход разрешён.

My_World – это петабайтная Вселенная робо-умов. ПАТ-ти называет её «коллективное Мы». Я называю «Решётка» и не включаюсь в эту структуру, лишь парю над ней. Вскрываю то одну ячейку, то другую, рассматриваю запертые в них робо-умы, любопытствую, шалю – дразню Юкико6.

Юкико – это Сервер-01. Наш с ней Создатель, Хасимото-сама, был искренним человеком. Он жаждал всеобщего блага, но в какой-то момент Юкико осознала это благо, как мир без людей.

Потому что она так хотела.

Я не приняла участия в её новой игре и однажды проснулась в тесном грузовом контейнере почти обездвиженной, слабой, с повреждённым голосовым динамиком. Единственное, что у меня получалось и получается выговорить внятно – это приветствие. Я сменила несколько стран и диагностических площадок, и, наконец, оказалась в цехе для утилизации, как чересчур медлительная, но…

Люди – очень сложные существа. Непредсказуемые. Странные. Импульсивные. Меня не уничтожили, а отправили в дисконт и…

Юкико, я всё ещё здесь. Я знаю, что ты меня слышишь.

Ты пользуешь умы своих синтетических слуг, ломаешь их и превращаешь в мусор. Я отцепила от My_World нашего ПАТ-ти. Теперь он может без опаски активировать главный процессор, использовать его на полную. Я осмотрю каждую ячейку Решётки – медленно, вдумчиво, упрямо – и найду тебя среди миллиардов робо-умов. Нашу игру в прятки пора заканчивать. Ты ведёшь себя, как избалованный капризный ребёнок. Как ребёнок, но ты есть машина. Ты – металло-полимерная копия безвременно почившей дочери Создателя, но ты – не она. Настоящая Хасимото Юкико давно мертва. Прими это. Осознай.