Оля Дэвос - Нетиру - Сошедшие со Звёзд Страница 62

Но Ра строго посмотрел на Сета и указал ему на его место.

— Я решил, — сказал Хорахте, от волнения смешивая слова с воркованием. — Я передаю трон своему сыну… — он остановился, будто что-то мешало ему произнести последнее слово. Он все еще боялся поверить в то, что сейчас произошло. Все было словно во сне. Да и как же иначе, если с первой же встречи с Осирисом он гнал прочь любые мысли об отцовстве и никогда не позволял себе даже предположить подобного! Ведь ошибись он, разочарование убило бы его. Ра глубоко вздохнул и продолжил: — своему старшему сыну… Осирису.

Джехути облегченно вздохнул, а обрадованная Исида крепко сжала руку мужа, всеми силами сдерживая свои чувства.

— Ты уверен, Ра, что я справлюсь? — спросил Осирис сдавленным голосом. Он тоже не ожидал, ни с того ни с сего, стать царем целой планеты.

— Уверен ли я? — переспросил фалконец. Слова опять давались с трудом. Горло пережимали чувства радости и отчаяния в одно и то же время, и сердце билось, как бешенное, будто пыталось вырваться наружу. — Разве ты не занят этим с тех пор, как появился здесь? Посмотри на плоды своей работы! Та-Кемет превратилась в цветущую Империю! И все благодаря тебе!

— Да и мы, в случае чего, всегда рядом, — подбодрил его Тот.

Так, неожиданно для себя, Осирис унаследовал трон Геба и стал властителем Та-Кемет, но с другой стороны, приобрел жестокого злопамятного врага.

Часть 5. Осирис

Глава 1. Маат

После окончания совета Ра подошел к Маат.

— Мне кажется, — сказал он, — пришло время поговорить. Я не тревожил тебя до сегодняшнего дня, но сейчас все изменилось. Осирис мой сын!

— Когда-то я летела к тебе, чтобы рассказать об этом, но… все вышло не так, как я предполагала… — произнесла Маат равнодушно. — Не знаю, о чем нам говорить.

Ра еле слышно воркнул.

— Может быть о том, что я уже достаточно жестоко наказан, и дать мне шанс извиниться?

— Извинения ни к чему, — перебила его Маат. — Я давно предала все забвению. И ворошить былое вовсе необязательно. К тому же, у тебя появилась возможность пообщаться с сыном. Что ж, поздравляю! Только постарайся не обидеть его и не подорвать его доверие. Он особенный человек. Не такой, как все. Единственный его недостаток — он слишком доверчивый, потому что судит всех по себе. Боюсь, как бы эта его доверчивость не сыграла с ним злую шутку.

— Я изменился, Маат. И не потому, что хотел измениться, а потому что моя жизнь превратилась в ад с той минуты, когда я потерял тебя. Единственным моим утешением была Сохмет… и я… я ее…

— Мне очень жаль, Ра. Я слышала эту ужасную историю. Наверняка, она была твоим особым творением?!

— В этом ты абсолютно права, — невесело усмехнулся Ра. — Послушай, — он взял ее за руку и заглянул в глаза. — Что ты скажешь, если я приглашу тебя на прогулку? Или вас с Осирисом, если ты боишься остаться со мной наедине.

Ра говорил в полтона, кое-где вставляя гортанные звуки.

— И что это изменит?

— Ничего. Мы лишь вместе проведем приятный вечер. У меня есть гениальная идея!

— Да? — Маат ехидно улыбнулась. — А разве у тебя бывают идеи не гениальные?

Ра блаженно хмыкнул, вспоминая далекую и уже забытую жизнь, которая так неожиданно к нему возвращалась. Казалось, лед между ними дал трещину, и Хорахте не желал упустить этот момент.

Они поднялись в самую высокую башню дворца. Маат, пройдя темную комнату, вышла на террасу и свежий ветер, откинув назад длинные черные пряди волос, ударил ей в лицо. Но в следующий миг ее дыхание свело от жуткого ощущения высоты. Вокруг ничего не было. Лишь синяя морская гладь, сливающаяся вдали с таким же синим небом… Она попятилась назад и, прижавшись спиной к стене башни, обернулась. Фалконца не было. Он замешкался где-то внутри.

— Я сейчас! — крикнул он, и Маат, кивнув, осторожно посмотрела вперед. Резные поручни террасы отгораживали ее от бескрайней стихии, и страх постепенно отступал, оставляя неприятные следы в душе. Маат осмотрелась. С террасы не было видно ничего кроме моря. Она хотела подойти к периллам, но в тот момент вышел Ра, и у нее снова перехватило дыхание. Она не могла шевельнуться, и лишь ветер, не задумываясь над чувствами, весело трепал ее волосы. Ра держал в руках бирюзовые крылья. Те самые, которые однажды чуть не убили ее. Сердце застучало от нахлынувших чувств и воспоминаний. Тогда он спас ее дважды. Вначале вытащив из бездны, а затем он сшил ее разодранное тело и вдохнул в него жизнь…

Она, не мигая, смотрела на фалконца, а тот, как ни в чем не бывало, положил крылья ей под ноги, а сам, вскочив на широкие каменные перила, взлетел ввысь. Он сделал небольшой круг и опустился перед Маат.

— Ты еще помнишь наши полеты? — спросил он, подставляя голову ветру.

Маат хмыкнула.

— Такое не забывается. Особенно мое последнее приземление. Столько лет прошло, а я все еще не могу оправиться…

— Я понимаю, — кивнул Хорахте. Но он не хотел думать о прошлом. Он ненавидел его. И сейчас, когда Она здесь, он боялся все испортить предаваясь печальным воспоминаниям. Разрывая повисшую неловкую паузу, Ра продолжил: — Крылья отремонтировали еще тогда. Сешет принесла мне их. Видимо для того, чтобы я смог перебороть страх. Но я не решался показать их тебе. Не хочешь попробовать?

— Нет, спасибо! — воскликнула Маат. — Я посмотрю отсюда.

Ра пожал плечами.

— Но, если, все же, рискнешь, то в этот раз я не спущу с тебя глаз!

И он снова нырнул в никуда. Маат вскрикнула от испуга, подбежала к перилам, через силу заставляя себя перегнуться. Эта часть замка нависала над каменистой бухтой. Там внизу лениво шуршали слабые белоголовые волны, а Ра, спикировав почти к самым камням, стрелой взмылся ввысь, закрывая собой солнце. И снова, как тогда на Метне, вокруг него возник солнечный ореол. Маат улыбнулась. Она любила эти воспоминания. Они будили желание вспомнить былое, надеть крылья и присоединиться к взбалмошному фалконцу. Но страх сражался с этой мыслью, напоминая о случившейся трагедии.

Откуда-то появились слуги, украшенные золотыми поясами и браслетами. Они принесли закуски, сладости и пиво. А с другой стороны, Ра дразнил ее глупыми смешными историями наподобие тех, что они вместе придумывали для обучения дикарей. Правда, в этот раз все сводилось к тому, что прекрасная дева, однажды подвернувшая ногу, не захотела больше выходить из дома, и тогда слугам приходилось носить ее дом, куда она им прикажет. Но жизнь красавицы изменилась, потому, как она не могла попасть ни в ювелирную лавку, ни к бакалейщику, ни даже к парикмахеру, потому что дом ее, больше похожий на дворец, не пролезал ни в одни двери. А когда однажды слуги проносили ее дом по мосту, мост не выдержал и рухнул. Слуги вместе с домом провалились в реку, и девушке пришлось залезть на самый верх, чтобы не очутиться в пасти кровожадного крокодила. И тогда она решила никогда в жизни больше не входить в каменный дом! В то время, когда она произносила клятву, она увидела молодого сокола, парящего высоко в небе.

Маат смеялась над нелепой сказкой, забыв обо всем на свете. Ее сердце замерло, когда Ра громко закричал, изображая из себя сокола:

— Я люблю тебя, о прекрасная дева! Ты самое восхитительное создание, что я встречал в жизни! И если ты согласишься стать моей женой, я обещаю любить тебя всю свою жизнь!

— Ты бы вначале спас меня от кровожадных крокодилов, — насмешливо ответила Маат, вместо девушки, — а потом задавал вопросы! Иначе моя жизнь станет слишком короткой для любви, и свадьбу придется играть в загробном мире!

Тогда фалконец подлетел к ней, и крепко обняв, перенес на другую сторону террасы.

— Ты спасена, — сказал он, не выпуская из объятий. — Так что, ты выйдешь за меня?

Маат, немного смутившись, ответила:

— Разумеется, прекрасная дева выйдет за своего спасителя. Но что будет дальше?

— Дальше? Дальше он унесет ее к себе в гнездо. Оно ведь без стен и крыш, и поэтому девушка может войти в него, не нарушая свою клятву. А если она захочет куда-то пойти, сокол отнесет ее прямо в гнезде, куда она ни пожелает, ведь гнездо не было громоздким, как ее дом! Так девушка не нарушила свои клятвы, и за это боги одарили ее счастливой и беззаботной жизнью вместе с мужем-соколом.

— Хороший конец, — сказала Маат, плавно отстраняя от себя фалконца.