Юрий Иванович - Невменяемый дипломат Страница 17

«Ладно, доживем до завтра, а там видно будет. Тем более если ночь будет проходить, как я задумываю, удастся сберечь достаточно силы в артефакте. А там, глядишь, и до следующей ночи протяну… Ну а потом…»

Так далеко загадывать не хотелось, и Кремон решил попытаться наладить контакт с единокровными наследниками. Только на этот раз «наведаться ментально» несколько ближе, в Спегото. Не прошло и пяти минут, как перед его закрытыми глазами возникло какое-то мельтешение, а ушей достигли невнятные звуки. Он чувствовал напряженное внимание, интерес малышей, а потом они сменились всплеском радостного узнавания. Хаотичное изображение превратилось в картинку, а звуки – в разборчивую речь. А потом случилось чудо, от которого у Кремона закружилась голова.

Он одновременно увидел сразу две картинки! На одной – смешно нахмуренное личико Стефани, а на другой – сосредоточенная рожица Сандрю. Скорей всего, дети стояли рядышком, если вообще не держались за руки. И огромными ошарашенными глазами всматривались друг в друга.

– Ваше высочество! Ваше сиятельство! – испуганно кричал кто-то, вероятно, нянечка. – Посмотрите на них! Опять что-то странное!..

Губы Сандрю шевельнулись:

– Папа! – Он улыбнулся и добавил уже совсем иным тоном: – Па-а-па!

Тотчас улыбнулась и Стефани:

– Папа, ты где? – Чуть подумала и добавила: – Идешь к нам? – слова она выговаривала с трудом, некоторые буквы сглатывала, но понять удалось без труда.

Стараясь не сбить настройки колеблющегося видение, Кремон сконцентрировался на мысли:

«Милые мои и любимые! Я пока очень далеко, но обязательно приду!»

– А когда ты придешь? – требовательно спросил Сандрю. Малыш говорил чуточку лучше, но страшно медленно.

«Постараюсь как можно быстрей! Передайте мамам, что со мной все в порядке. Что я уже начал выздоравливать, вас крепко люблю и сильно скучаю!»

Эту мысль Невменяемый повторил несколько раз и с разными акцентами на разные слова. Детки на это радостно улыбались и время от времени выдавали короткое: «Па!» А потом они чуть вроде как удалились друг от друга, и стали видны обеспокоенные лица наследной принцессы Элизы и графини Сильвии. Тотчас взгляды переместились на них, и Сандрю начал говорить:

– Папа – любит. Все… в порядке…

Но его перебила более быстро щебечущая Стефани:

– Папа выздоравливает. Скоро приедет… Ну, не совсем скоро… но приедет!..

– А он нас видит? – поинтересовалась Сильвия.

А более практичная Элиза стала уточнять:

– А папа нас слышат? Не только ваши голоса, но и наши? Ваших мам он слышит?

Сандрю просто кивнул, а дочка подтвердила:

– Слышит! Он сам мне говорит, что слышит. И даже видит.

Тут же принцесса стала говорить быстро и сжато:

– Кремон! Тут тебя уже опять хоронить собрались. Все уже в шоке, подумали, что ты погиб при пересечении барьера. В княжестве Катранго сменилась власть, князя свергли, рабство отменено. Где-то там творит чудеса пронырливости маркиза Мальвика Баризо. Твои болары пережили тяжелый бой, есть потери, но лидеры живы. Сейчас туда стягиваются силы чуть ли не со всего мира. Ты меня слышишь? Отзовись через детей!

Малыши опять подтвердили, что слышит.

– И дай знать, где ты? С кем ты? Что надо делать? Дети, слушайте папу и повторяйте его слова!

Довольно сложный способ общения, но он действовал! И Кремон стал четко произносить слова, в разных вариантах и с разной интонацией, уговаривая сына и дочь, чтобы они их повторяли вслух.

– Империя… сентеги… и люди. Много людей, сентегов меньше… Много, как в Энормии… Сентеги лечат… Граница – большая… Проходить – внутри червяка…

Изображение Стефани исчезло, личико Сандрю качнулось, глаза стали закрываться. Потом эта картинка расплылась цветовым пятном, звуки пропали еще раньше. В голове у Невменяемого опять вспыхнула боль.

Вдруг пришло запоздалое раскаяние и жуткое беспокойство. Ведь если у него такие неприятные последствия, то что случится с маленькими детьми? Если те потеряют сознание, то их мамочки своим проклятием уже через минуту доберутся до непутевого папочки и превратят его в отбивную.

«Как же я не подумал! – каялся энормианин, пытаясь раскрыть глаза и отстраненно ощущая, как кто-то тормошит его за плечо. – Где это я? Ах да!..»

За плечо его дергала обеспокоенная Ягуша:

– Риона! Что с тобой? Ты так странно мычала… Что случилось? Тебе приснился какой-то червяк? Ну! Не молчи же!

Губы слушались с трудом:

– Да… заснула… кошмар какой-то приснился…

Выпустив из рук вожжи, Кремон стал усиленно растирать не только виски, но и всю голову. И только тогда почувствовал, какая она горячая. Он взял флагу с водой и несколько раз плеснул в лицо, смочил волосы. Стало легче.

– Уж не простудилась ли ты после ночного ныряния? – забеспокоилась девушка. – Я ведь тебя не сразу высушила… Давай подлечу!

– Ну… если немножко… Голова болит.

За минуту вливания магической структуры исцеления боль прошла, и Кремон сказал:

– Надо же! Да ты не хуже Медиальтов лечить умеешь! – но тон его при этом оставался совсем нерадостный, и это было замечено:

– Что-то ты грустная стала…

– Да вот, вспомнила о… близких. Соскучилась… хотелось бы увидеться.

– А я – сирота… – сразу потускнела Ягуша. – Вообще никого нет из родни…

Пришлось спешно утешать подругу словами, что, мол, прошлого не вернешь, и главное, чтобы подруги были, а себя мыслями:

«Возле детей всегда неподалеку лучшие врачи, так что обязательно помогут. Но впредь такие опыты проводить нельзя! Если вообще повторение получится… Надо было мне только минутку для начала, а я совсем забыл, какие они еще крошки…»

Поужинали прямо в пути и уже в густых сумерках въехали в один из небольших городков Центра. Сразу направились на местное торжище, поставили телегу и сняли комнату тут же, в ночлежном доме. Самое ценное снесли в комнату, а потом сразу разошлись в разные стороны, общаться с торговками, которые остались здесь ночевать.

– Ты видела, как надо действовать и что именно выспрашивать, – сказал Кремон девушке напоследок. – Я займусь тем же, ну и заодно поищу наших принцев. Чувствует моя душа, что мой любимый где-то рядом. Встречаемся в комнате через полтора часа. Или внизу, в трактире.

Поодиночке они меньше привлекали к себе внимание, да и информации можно было собрать вдвое больше. И довольно скоро обо всем, что они узнали о дальнейшем пути, сложилось четкое представление, а имена проживающих в нужных направлениях торговок зафиксировались в памяти. Вдобавок успели кое-что купить. В империи сентегов тоже считали, что в столице все гораздо дороже.

В трактире Кремон договорился с одной из конклатерр о продаже артефакта. Та осмотрела раритет и пообещала отдать деньги с самого утра. Ягуши еще не было, и энормианин стал ее ждать. Зал был заполнен лишь на треть. Людей в основном представляли здесь конклатерры с красными помпонами на парадных кепи. Еда на столах у большинства сентегов была намного скромней, чем у людей, да и выглядели сентеги как бедные родственники. То есть рабов на этой территории уже не было – ведь трудно считать таковыми конклатерр и их еще более редких помощников.

Что интересно, птицеподобные граждане империи старались не замечать людей, словно тех не существует. Но вот в тарелки к ним частенько косились с огромной завистью.

Поэтому, когда показалась Ягуша, Невменяемый сразу обратил внимание на вошедшего следом за ней сентега. Уж слишком тот богато и ухоженно смотрелся для здешнего заведения. А так как взглядом он неотрывно следил за девушкой, то стало понятно, что он притащился именно за ней.

Хорошо, что во время долгого пути подруги успели договориться о некоторых условных знаках. Вот Риона и подала коллеге такой знак: «Ко мне не подходи! Иди спать!» Улыбка на личике красавицы погасла, и она, не замедляя движения, так и отправилась на второй этаж к снятой ими комнате. Отмахнувшись от подавальщицы, сентег вразвалочку направился следом. Северянину еще трудно было разбираться в мимике легендарных врачевателей, но ему привиделось высокомерие, надменность и полная уверенность в предстоящих действиях этого хозяина жизни. Что-то он задумал очень плохое. Вот потому Кремон и поспешил за ним.

Конклатерра вошла в комнату, так и не обратив внимания на сентега, а тот вломился за ней следом. Прибежавший на цыпочках Невменяемый приложил ухо к двери. И его счастье, что нежданный гость повел себя слишком самонадеянно, ни полог неслышимости не поставив, ни структурами защиты себя не окружив. Можно было расслышать каждое его слово:

– Ягуша! А с кем это ты тут проживаешь? Твоего хозяина арестовали, а ты на свободе! Упущение…