Елена Малиновская - Две сестры. Честь рода Страница 23

– Да, я наглая беспринципная сволочь, – вновь поразил меня своим умением угадывать мысли Дуглас и широко ухмыльнулся, с нескрываемой гордостью заметив: – В нашей профессии по-другому и нельзя. Итак, вы согласны участвовать в ритуале?

– Согласна, – процедила я.

– Вот и умничка. – Дуглас послал мне издевательский воздушный поцелуй, несколько неуместный, учитывая нашу разницу в возрасте, и тотчас же занялся необходимой подготовкой.

Я отошла в сторону, не желая ему мешать. В голове кружилась сотня вопросов, ответы на которые мы должны были получить в ближайшем будущем. Значит, Вильгельм заключил сделку с демоном. Примем данное печальное утверждение за непреложный факт – уж очень уверенно об этом говорил Дуглас, а обманывать меня ему вроде как резона нет. Оставим пока причины, по которым Вильгельм мог пойти на подобную глупость. Как говорится, чужая душа – потемки, а мой сводный братец всегда был падок на всевозможного рода развлечения, подчас весьма сомнительные для юноши из приличного семейства. Так что для демона он наверняка был легкой добычей. Непонятно только одно: почему Вильгельм так желал, чтобы я и Анна приехали сюда?

«А что тут странного? – тут же ответила я сама себе. – Помнится, Оливер тоже больше всего на свете мечтал о смерти Лукаса. А мои отношения с братом всегда оставляли желать лучшего. Видимо, одержимым доставляет особенное удовольствие убийство родных. И доказывает это то, что череда загадочных смертей в имении Мюррей началась с гибели Генриха, отца Вильгельма».

Подумав так, я неожиданно нахмурилась. Нет, неправда. Моя мать умерла раньше отчима. Что, если чахотка – причина ее смерти – явилась результатом такого же сглаза, о котором говорил Дуглас? В свое время я особенно не вдавалась в подробности произошедшего. Мне было некогда: Анна находилась в пансионе, и земля горела у меня под ногами от желания поскорее вытащить ее оттуда. Что, если Вильгельм был одержим уже тогда?

Усилием воли я отвлеклась от бесполезных на данный момент размышлений и сосредоточилась на действиях экзорциста. Он откинул с пола ковер и уже заканчивал рисовать круг, символы которого были мне знакомы по событиям полугодовой давности. Как и тогда, я вновь ощутила тошноту и головокружение при взгляде на странные изломанные линии этих знаков. Интересно, неужели сам Дуглас ничего не чувствует при этом? Впрочем, думаю, он провел несколько десятков, если не сотен, подобных обрядов. Как говорится, человек ко всему привыкает.

Наконец, все было завершено. Последним штрихом Дуглас с усилием переставил в центр круга тяжелое массивное кресло, смахнул со лба пот и обернулся ко мне.

– Ваш трон готов, моя прекрасная найна, – пошутил он. – Скорее же займите его – и начнем представление!

Удивительно, но даже ирония не смогла скрыть усталости в его голосе. Я внимательно на него посмотрела и вдруг заметила, что за те минуты, пока шла подготовка к ритуалу, Дуглас словно постарел на несколько десятков лет. Морщины, идущие от крыльев носа к уголкам рта, стали глубже и резче, под глазами залегли мешки, а скулы хищно заострились.

Почувствовав мой интерес, Дуглас торопливо отвернулся, будто стеснялся произошедших в его облике изменений. Негромко вздохнул и тихо, почти беззвучно, обронил:

– Время беспощадно даже к магам, найна, а опыт, увы, не всегда может заменить жизненные силы и молодость.

Сказанное уверенности мне не прибавило. Сомнения одолели меня с новой силой, и я вновь невольно покосилась на дверь, думая о побеге, пока не стало слишком поздно.

– Не беспокойтесь. – Дуглас посмотрел на меня и измученно усмехнулся: – Меня еще рановато списывать со счетов. Обещаю, что все пройдет наилучшим образом.

Не могу сказать, чтобы меня сильно ободрили его слова. Выглядел сейчас экзорцист весьма жалко и потрепанно. Даже не скажешь, что передо мной прославленный охотник за демонами, скорее – обычный старик, взваливший на свои плечи непомерно тяжелую ношу. Но идти на попятную было уже поздно. И я вошла в круг, сделав шаг вперед и осторожно переступив через меловую линию. Подошла к креслу и медленно опустилась в него, с показным спокойствием положив руки на подлокотники.

– Я не буду вас привязывать, – проговорил Дуглас, довольно кивнув при виде моего послушания. – Полагаю, вы прекрасно помните прошлый ритуал, но на всякий случай повторю основное. Никаких разговоров с демоном, никаких сделок. Зарубите на носу: перед вами будет стоять не Вильгельм, а существо из мира мертвых, которое просто не способно испытывать никаких человеческих эмоций. Единственное, что слуги Альтиса умеют делать и делают хорошо, – это обманывают и убивают. И во имя всех богов – ни при каких обстоятельствах не выходите за пределы круга, пока я вам этого не разрешу! Иначе вы погибнете долгой и мучительной смертью, а ваша душа послужит пищей для демона. Ясно?

– Да, – прошептала я омертвевшими от страха губами.

– Отлично. – Дуглас ободряюще кивнул мне: – Тогда начнем. – И прищелкнул пальцами. Тотчас же запылали свечи, установленные в углах треугольника, вписанного в круг, а магический шар, все это время освещавший комнату, погас.

Казалось, будто густые тени, падающие от мебели, ожили. Зашевелились, зашептались между собой, потянулись к кругу жадными лапами.

Я безотчетно поджала ноги, опасаясь, что один из отростков мрака все же сумеет пересечь спасительную черту и прикоснется ко мне. Но наступление тьмы остановил сухой размеренный голос Дугласа, который неспешно начал читать заклинание призыва.

Я закрыла глаза, стараясь не вслушиваться в те слова, которые сейчас произносил экзорцист. Опять вернулось головокружение и ощущение стремительного падения через пустоту. Я словно неслась с небывалой скоростью сквозь чернильный мрак, неуклонно приближаясь к чему-то страшному, что ожидало меня в конце темного туннеля.

– Приди! – наконец, коротко выдохнул Дуглас.

Наступила звенящая тишина. Не выдержав, я приоткрыла один глаз, желая понять, что происходит.

Дуглас стоял напротив меня, широко раскинув руки, словно силился обнять кого-то невидимого. За его спиной недовольно бурлила тьма, вздымаясь волной и грозясь в любой момент обрушиться на голову ничего не подозревающего экзорциста.

– Осторож… – Слово умерло, так и не сорвавшись с моих губ. Точнее, оно прозвучало лишь в моем воображении. В реальности я издала лишь нечто, напоминающее писк умирающей мыши. Голос просто отказался служить мне.

А через мгновение тьма за спиной экзорциста начала преображаться. Мрак быстро съеживался, превращаясь в подобие кокона. Секунда, другая – и из него выступил мужчина. Шагнул вперед, и отблеск свечи лег на лицо моего сводного брата.

Я прикусила язык, удерживая себя от невольного восклицания. Что скрывать, я до последнего не верила, что Вильгельм пойдет на такую глупость, как договор с демоном. Однако сейчас он стоял напротив меня, и я понимала, что его тело стало лишь оболочкой для иного, намного более могущественного существа.

– Старик, – прошелестело по комнате. – Мы снова увиделись. Здравствуй.

Губы Вильгельма не шевелились, но я не сомневалась, что этот мягкий обволакивающий голос принадлежал именно ему.

Реакция Дугласа на приветствие демона меня испугала. Экзорцист внезапно переменился в лице, будто это стало для него полнейшей неожиданностью, и очень медленно обернулся к гостю.

– Вижу, я застал тебя врасплох, – с легким подобием иронии проговорил Вильгельм. Склонил голову набок и с любопытством окинул тщедушную фигурку экзорциста с ног до головы, будто примеряясь для первого удара.

– Велиар, – скорее прочитала по губам, чем расслышала я. Дуглас сейчас стоял белее мела. И это, что скрывать, тревожило меня все сильнее. По-моему, экзорцист ввязался в игру со слишком могущественными силами. Сдается, что этого противника он не ожидал встретить. Если уж прославленный маг испугался того создания, которое призвал, то мне впору упасть в обморок от ужаса.

Вильгельм на мгновение глянул на меня, и я с трудом удержалась от стона. Меня словно ударили наотмашь, так больно полыхнула тьма, до предела залившая его глаза.

– Привет еще раз, сестренка. – Одержимый отвесил мне издевательский поклон. – Знаешь, ты меня разочаровала. Как-то ты слишком равнодушно отнеслась к моей смерти. Хотя бы слезинку, но могла проронить.

– Значит, это был не ты, – озвучила я очевидный факт. – Получается, ты расправился с беднягой слугой.

– С беднягой слугой? – переспросил Вильгельм и расплылся в издевательской улыбке: – Ты про него, что ли?

Я нахмурилась, не понимая, о чем это он. А Дуглас неожиданно попятился, каблуком сапога едва не задев меловую линию. И рядом с одержимым распустился еще один бутон пульсирующего мрака, из которого неторопливо вышел уже знакомый мне слуга. Впрочем, он ли это был? В его глазах жила та же живая тьма.