Денис Кащеев - Третий курс

Денис Кащеев

Третий курс

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения правообладателя.

© Д.Кащеев, 2015

© ООО «Написано пером», 2015

Пролог

– Разрешите, ив-сун?

– Голицын? – нард-кор Лавг, молодой преподаватель истории Альгера и галактиковедения, с видимой неохотой оторвался от созерцания батареи учебных дисков, выстроившейся за прозрачной стеклянной дверцей украшавшего его кабинет широкого шкафа, и смерил появившегося на пороге Ивана недовольным взглядом. – Что вам угодно… курсант?

Пауза перед последним словом вышла весьма красноречивой. И тем не менее…

– Курсант Голицын явился для сдачи экзамена, ив-сун! – набрав в легкие побольше воздуха, выпалил Иван.

– Экзамена? Какого экзамена? – разобрать по лицу альгерда, действительно ли он не понимает, о чем речь, или лишь прикидывается, издеваясь над курсантом, было решительно невозможно. Впрочем, увы, Голицын имел все основания предполагать второе.

– Итогового экзамена по галактиковедению за второй курс, ив-сун, – четко доложил он.

– Возможно, вы будете удивлены, курсант, но итоговый экзамен по галактиковедению за второй курс сдается аккурат в конце второго года обучения, – без тени улыбки заметил Лавг. – То есть в вашем конкретном случае он должен был иметь место ровно сто суток назад.

Заранее подсчитал, что ли?

– Совершенно верно, ив-сун! Но в тот момент у меня не было возможности его сдать…

Сто суток назад экзамен по галактиковедению не входил и в первую сотню занимавших Голицына проблем. И нельзя не признать, причины у него на то имелись веские.

– Сочувствую, – развел руками альгерд. – Но… как это у вас говорится? Столовый прибор для первого блюда имеет ценность лишь ко времени трапезы, на которой это первое блюдо подают, не так ли?

– Так точно, ив-сун! – Иван ответил даже прежде, чем витиеватая фраза альгерда свелась в его мозгу в банальное «хороша ложка к обеду». – Прошу сделать для меня исключение, ив-сун!

– На каком основании, курсант? – похоже было, что преподаватель начинает терять терпение.

– На основании направления, выданного мне нардом Орном, ив-сун! – выложил Иван на стол свой основной козырь.

– Нард Орн выдал вам направление на экзамен? – в тоне Лавга впервые послышалась заинтересованность. – Несмотря на то, что новый учебный год уже начался? – Шагнув к столу, альгерд небрежным движением развернул к себе экран компьютера. – Да, действительно… – проговорил он через несколько секунд. – А вы в курсе, курсант, что направление, выданное Начальником Школы, имеет для преподавателей лишь силу рекомендации?

– Так точно, ив-сун! – голос Голицына звучал все так же твердо, но по спине Ивана пробежал неприятный холодок. – В соответствии с пунктом сорок три раздела четвертого Устава Школы!

Из пункта сорок четыре того же раздела следовало, кстати, что отказ принять у курсанта экзамен, несмотря на направление Начальника Школы, потребует несколько более существенной мотивировки, нежели просто нежелание конкретного преподавателя. Поэтому Голицын весьма рассчитывал, что без серьезной причины идти наперекор руководству Лавг не станет. Оставалось надеяться, что таковой причины у альгерда не найдется, и тогда главное – не создать ее самому – неосторожным словом, например.

Та же мысль, похоже, посетила и голову преподавателя.

– Хорошо, курсант, – после короткого размышления кивнул тот. – Можете считать себя допущенным к экзамену. Пройдите в соседнюю комнату, – Лавг махнул рукой в сторону двери в глубине кабинета, – и ждите там. Как только я подберу для вас первый вопрос – он появится на экране. Время на подготовку – пять минут. Отвечать будете устно.

– Слушаюсь, ив-сун!

Ив-сун военно-космических сил Альгера был, безусловно, прав в одном: со сдачей итогового экзамена за второй год обучения в Школе Голицын, мягко говоря, припозднился. Пятеро его сокурсников уже, почитай, три месяца, как справились с этой задачей… Пятеро. Два года назад, в момент поступления в Школу, их было сорок два – по шесть представителей от России, США, Евросоюза, Китая, Японии, Австралии и Индии. Сорок два курсанта-землянина, зачисленных в Школу, организованную Альгером – крупнейшим межпланетным сообществом в галактике (сейчас это, конечно, звучит уже как нечто обыденное, но тогда, в начале, виделось просто ненаучной фантастикой, что, впрочем, не помешало Академии ФСБ России принять участие в программе).

Первый курс удалось окончить лишь восьмерым – остальные пали жертвами грандиозной провокации, устроенной главным оппонентом Альгера в галактике – Ранолой. В ходе тех событий сама Земля лишь чудом уцелела, зажатая меж двух колоссальных космических жерновов, и, без ложной скромности, вклад Ивана в дело спасения родной планеты был не последним[1].

Так или иначе, на втором курсе обучение начали уже лишь восемь курсантов, но зато в Школу поступили пятьдесят четыре новичка – к программе присоединились Южная Америка и арабские страны, увеличив число национальных делегаций до девяти. И если первогодков судьба пощадила, то старший курс вновь понес потери. Индус Сварам Сингх погиб, а Пашка Хохлов…

Тяжело об этом говорить, но Павел Хохлов, капитан российской команды по криску и один из лучших курсантов Школы, оказался предателем. Чем бы он ни руководствовался в своих действиях, факт остается фактом: в итоге экономике России, ставшей на время послушным орудием в руках рвущейся к реваншу Ранолы, был нанесен существенный урон, курсант Сингх был убит, а Иван Голицын брошен в диких африканских дебрях с клеймом дезертира[2].

При помощи товарищей, в первую очередь – курсанта-первокурсницы Леры Боголюбовой и ее отца, Сергея Владимировича, полковника ФСБ России, занимающего в Школе должность куратора российской делегации, Ивану в конце концов удалось реабилитироваться, однако добрый семестр учебы был им благополучно пропущен. Пришлось наверстывать. Всю вторую половину лета Голицын занимался не поднимая головы и к сентябрю таки расквитался почти со всеми задолженностями. Фортификацию и язык Альгера Иван сдал без проблем, пилотаж виртуальный дубль нарда Орна и вовсе зачел ему автоматом, с психотехникой, навигацией, ранолингом – официальным языком Ранолы – и практическим боем пришлось немного повозиться – в основном из-за специфики удаленной сдачи – но не более того.

Оставалось одно галактиковедение – в общем-то, не самый сложный предмет, но загвоздка была в том, что нард-кор Лавг, не признающий виртуальных дублей, считал своим долгом лично побеседовать с курсантом. Казалось бы, какие проблемы: все равно к началу занятий надо лететь на Сопрол – планету, на которой с прошлого года, когда ее от греха подальше убрали с Земли, располагалась Школа, – но тут-то и случилась нелепая накладка. В день, когда российские курсанты во главе с полковником Боголюбовым готовились отбыть с Земли, внезапно проснулась от спячки французская полиция – вспомнила, что ей-де просто жизни не будет, если срочно не допросить Ивана об обстоятельствах смерти Оливье Дезайи, несчастного журналиста, на глазах Голицына погибшего в Африке от рук местных боевиков. Можно было, конечно, просто улететь, поставив французов перед фактом, но, взвесив все «за» и «против», было решено пойти наследникам дела комиссара Мегрэ навстречу. Решено не Иваном и даже не Боголюбовым, а кем-то на самом верху, отдуваться же, как водится, пришлось простому курсанту – Голицыну.

В одиночестве его, правда, на амбразуру не бросили: вместе с Иваном на допрос пошел статный товарищ, отрекомендовавшийся французам адвокатом, только вот Голицына не покидало ощущение, что он как-то мельком уже видел этого адвоката раньше – не то в Академии, не то на Лубянке – и на плечах у того тогда красовались погоны майора. Адвокаты – они, видать, тоже разные бывают.

Что там для себя почерпнули из этой беседы французы, трудно сказать: за все время Иван не произнес и десяти развернутых предложений, считая даже слова приветствия в начале встречи и прощание по ее окончании – на все вопросы обстоятельно и, что характерно, по-французски отвечал тот самый «адвокат», но в итоге Голицыну пришлось задержаться на Земле до следующей оказии. А планета наша, при всех ее несомненных достоинствах (не случайно же, в конце концов, Альгер с Ранолой так за нее перегрызлись!), расположена отнюдь не на самом оживленном перекрестке галактических трасс… Вот и вышло, что на Сопрол Иван прилетел лишь к концу первой недели занятий. И, естественно, с «хвостом» по галактиковедению.

Едва переступив порог alma mater, Голицын, даже не заходя в жилой сектор, поспешил к кабинету нарда Орна. Начальник Школы, при виде Ивана покачал головой, бросив выразительный взгляд на календарь на стене, но направление на сдачу экзамена завизировал без возражений, и через три минуты курсант уже предстал перед нард-кором Лавгом.