Елена Первушина - Жертва Страница 10

– Острия и бездны! Не знала, что бывают такие большие!

– Теперь ясно, как ей удалось сесть!

– Прикрылась от плазмы и отстрелила на малой высоте!

– Но выходит, она знала, что будет садиться!

– И не только она! Таких не изготавливают в серии. Никому не нужно сажать грузовики на планеты. Это индивидуальный заказ.

– Специально для этой посадки?

– Для этого груза.

– Интересно, что же там?

– Очень интересно. Скорее всего, это Лесничество – больше здесь некому делать спецзаказы.

– Но они и так контролируют всё орбитальное движение. Зачем им?

– Не знаю, но теперь ещё больше хочу увидеть Еву. Надеюсь, она нам по старой дружбе всё расскажет.

21

Ко второй отметке они прибывают через тридцать четыре часа. Теперь они попали в большой мелководный эстуарий, или, если смотреть с другой стороны, в залив экваториального моря. Они значительно продвинулись к югу – деревья стали ниже, их листва приобрела оранжевый оттенок, над прозрачной водой кружится множество разноцветных насекомых – во всяком случае, Рее кажется, что это насекомые, но сейчас она не настроена проводить биологические исследования. На поверхности воды разбросаны плавучие полупрозрачные и переливающиеся всем цветами радуги острова – словно тысячи медуз склеились краями; видно, как шевелятся в воде их щупальца. Из каждого острова торчит дюжина студенистых широких лопастей, которыми остров пользуется как парусами, ловя слабые порывы ветра и направляя своё движение. Острова «пасутся»: они подплывают к берегу, выбрасывают щупальца и объедают прибрежные растения, высовываясь при этом из воды едва ли не наполовину. На их поверхности раскрываются душистые псевдоцветы, которые приманивают насекомых, а затем мгновенно втягивают и проглатывают их.

Здесь тоже нет ни единой разумной души, но есть следы посадки – на дне лежит хорошо знакомая обеим девушкам кабина грузового корабля. Она пуста. Евы нигде не видно, так же как и цистерны с грузом, что вызывает у путешественниц большие подозрения.

– Получается, здесь её ждали? Подобрали груз и фьють! – Лив крутит пальцами в воздухе, изображая винт вертолёта.

– Ох, Ева, во что ты ввязалась? – вздыхает Рея.

– Что же тогда на третьей отметке? Проверим?

– Только осторожно. Здесь, похоже, делаются серьёзные дела, а в таких делах свидетелей не любят.

– Ох, всю жизнь мечтала. Сбываются дурацкие детские желания.

– Ну хотя бы глянем одним глазком. Где это?

– Вверх по реке. Ещё часов за тридцать доберёмся.

– То есть чуть меньше двух местных суток. Тебя не бросятся искать?

– Нет, всё в порядке. Ну что, поехали, дорогая?

– Да, проветримся.

22

К третьей отметке они подходят на закате. Это большое озеро почти у самых гор. У Лив и Реи уходит около двух часов, чтобы обогнуть его вдоль берега. Пейзаж – один из самых красивых, которые Рее довелось наблюдать на Ви. Ровная спокойная гладь, в которой отражаются горы, с их серыми склонами, поросшими красным мхом, великанские деревья, тишина, как в храме.

Солнце застыло над низкой кромкой облаков, суля на завтра дождливый день, отбрасывая алые отблески на воду и деревья. Их кроны всё еще купаются в золотистом сиянии, но снизу уже подступает тень и делит лагуну надвое, причём «сторона света» быстро сокращается. Обычный вечер, но Рея чувствует вдруг капли холодного пота на спине, словно она стала древней женщиной, не уверенной до конца, взойдёт ли завтра солнце. Нигде не видно злобных лесничих-заговорщиков – картина сугубо мирная. У берега покачивается закопчённая грузовая цистерна. За ней, на берегу – грубо сколоченный шалаш.

Лив, двигавшаяся до того на малых оборотах, переключает мотор, и на его шум из шалаша выглядывает Ева.

– Эй! Мы здесь! – радостно кричит Рея и машет руками. – Мы здесь! Сейчас причалим!

Только теперь она понимает, что всё это время была в страшном напряжении, которому просто не позволяла пробиться в сознание, иначе её буквально парализовало бы по рукам и ногам. Теперь же, когда всё кончилось хорошо, можно позволить себе бояться «задним числом».

Ева вскакивает на цистерну и тоже размахивает руками над головой. И кричит:

– Не приближайтесь! Слышите, у меня пульт управления! Я нажму кнопку, и все отходы окажутся в озере! Я это сделаю! Если не хотите – не приближайтесь!

Её голос далеко разносится над водой…

23

Лив тут же заглушила мотор и заложила вираж в сторону открытой воды. Когда катер остановился, она крикнула:

– Евка! Мы всё поняли! Я хочу подойти немного ближе, чтобы не голосить! Ты согласна?

– Только без фокусов! – отвечает Ева. – Подходите, только без фокусов! Я серьёзно.

Лив запустила мотор на малый ход и начала двигаться в сторону берега широким зигзагом, чтобы у Евы в любой момент была возможность их остановить.

Но Ева молчала, и, подойдя на безопасное на её взгляд расстояние, Лив остановилась сама. Они были достаточно близко от цистерны, и стало ясно, каким образом Еве удалось добраться сюда с грузом. Она сделала толстый «матрас» из множества живых островов, скрепила их и подвела под цистерну. Наверное, использовала стандартного грузового робота, а потом пристроила его на корме вместо навесного мотора. Где-то Рея уже видела подобную схему… Ах да, в одной из серий «инженеры-маньячки»!

– Это водораздел, – прошептала Лив. – Помнишь, я говорила. Если она сольёт отходы, то отравит всю округу на десятки километров. И до посёлка дрянь тоже доберётся.

Рея наконец поборола смятение и нашла слова:

– Евушка, что случилось? Мы так беспокоились. Как ты оказалась здесь? У тебя всё в порядке?

Ева сидит на крыше цистерны, подошвы её тяжелых ботинок касаются алой от закатных лучей поверхности воды. На ней комбинезон пилота, и Рее внезапно приходит в голову сравнение: будто бы в старой голографии, где все они ещё вместе, обнявшись, на взлётной палубе, вырезали кружок и вставили в него другое лицо, старше прежнего на двадцать… нет, на все сорок лет.

– Соня была беременна, – произносит Ева.

– Что, Евушка? – Рея сбита с толку.

«Может, она сошла с ума? – приходит в голову всё объясняющая мысль. – Жёсткая посадка, потом неделя одиночества. Она не справилась со стрессом и провалилась в прошлое».

– Была беременна, – повторяет Ева. – Она скрывала, не хотела, чтобы её сняли с полётов, но я узнала. Ты помнишь, я распределяла контрацептивы в нашей казарме? Как-то во время уборки я задела Сонину тумбочку, и оттуда вывалилось… Она всю жизнь была одна, а теперь у неё появился кто-то… Она хотела этого ребёнка, а её убили вместе с ним…

Голос Евы звучит монотонно, словно у древней сказительницы из сериала о похождениях королевы Зены.

– Евушка, мне так жаль! – Рея пытается попасть ей в тон. – Это ужасно.

– Нет, – Ева качает головой. – Это милосердно. Короткая вспышка, и всё. Ужасно другое – то, что они сделали с нами. Нам эта война не была нужна. Но правительство принесло нас в жертву. Ты знаешь, я тоже хотела детей. Думала назвать дочь Соней. И знаешь что? Я бесплодна. Проклятая лучёвка! О, они вылечили меня, накололи гормонами, так что я снова могу чувствовать себя женщиной. Но это только видимость. Мне никогда не зачать и не родить. Пустышка… А ЭКО мне не грозит. Знаешь, что они сказали? «Мы отказались от получения донорских яйцеклеток, ведь это слишком разрушительно для здоровья женщин, которые могут родить самостоятельно. Демографическая ситуация ограничивает наши возможности. Нам нужно как можно больше здоровых детей, полученных с минимальными затратами».

Теперь в голосе Евы звучит нескрываемая боль, и Рею затапливает сочувствием. Она готова обнять старую подругу и плакать…

Внезапно Ева вскакивает на ноги и кричит с яростью:

– Мы все здесь жертвы! Соню убили! Меня выпотрошили! Из тебя сделали фригидную стерву! Позволили, чтобы Лив изнасиловала проклятая инопланетная обезьяна! Но этого больше не будет! Теперь я намерена сама управлять своей жизнью! И их жизнями в придачу! Пусть Лесничество передаст в Конгресс Восьми планет, что они должны выполнить мои требования, иначе я превращу их драгоценную Ви в радиоактивную пустыню. И все их мишки-насильники подохнут!

Рея почувствовала во рту металлический привкус. Всё выглядело нереальным: эти болота, вечный шорох падающих листьев, который она уже почти перестала слышать. И Ева… Одна из своих. Угрожает им… Всей планете. Девушке-аграри такой способ терроризма казался извращением, едва совместимым с жизнью. Ева должна была сгореть со стыда, едва помыслив о таком.

– Заболтай её, – шёпотом приказала Лив. – Отвлеки внимание.

– Мне кажется, всё не так страшно. – Рея решила попробовать себя в роли переговорщика, хотя, что тут говорить, представляла её довольно смутно. – Всё не так страшно, – повторила она. – Мы выбираемся из демографической ямы. В следующем поколении уже будет достаточно мужчин…