Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Том 19 Страница 11

Начинался спуск, и они остановились передохнуть. Один из гвидионцев стал возражать — из пересохшего горла вылетали сиплые звуки:

— Только не в Святой Город! Мы уничтожим весь смысл Бэйла!

— Нет, не уничтожим. — Дауид, на бегу успевший кое о чем поразмыслить, отвечал так авторитетно, что все покрасневшие глаза поневоле устремились на него. — Извержение, произошедшее в тот момент, когда мы были с подветренной стороны, — это такая невероятная случайность, что она лишена всякого смысла. Правильно? Это Ночной Лик, именуемый Хаосом. — Некоторые из гвидионцев перекрестились, но согласно кивнули. — Если мы исправим происшедшее… восстановим равновесие и последовательность событий… войдя в Средоточие Бога (притом в нашем чисто человеческом воплощении, а это делает наш поступок притчей о здравомыслии, о мощи человеческого ума и науки) — что может быть логичнее такого поступка?

Так они продолжали рассуждать на эту тему, а над головой у них сгущалась тьма, а позади рокотал Гранис. Один за другим гвидионцы пробормотали, что согласны. Тольтека шепнул Ворону по-эспаньольски:

— Ого, похоже, мы присутствуем при рождении нового мифа.

— Да. Еще несколько поколений — и они вставят туда кого-нибудь из своих божков, сохранив при этом точную историческую информацию о событиях!

— Но во имя Вселенной! Они спасаются от нелепой и ужасной смерти и при этом еще спорят, будет ли эстетично укрыться в этом капище!

— В этом больше смысла, чем тебе кажется, — мрачно заметил Ворон. — Помню, я еще был совсем мальчишкой — это, собственно, была моя первая кампания: междоусобица между кланом Горькой Воды и моим этносом. Мы окружили вражеский полк на Стауровых холмах и ждали, что они начнут окапываться. Однако они не стали: кругом были могилы храбрецов, Дануров, погибших триста лет назад. И они вышли на открытое поле, готовые к тому, что их всех перебьют. Когда мы разузнали, что к чему, мы позволили им уйти и дали еще сутки форы. Они соединились со своими основными силами, что, возможно, решило исход войны. Но победа на Стауровых холмах обошлась бы нам слишком дорого.

Тольтека покачал головой:

— Я тебя не понимаю.

— И не поймешь.

— А ты не поймешь, почему на нашей планете люди шли на смерть, чтобы разрушить вражеские замки.

— Может, и так.

Ворон прикинул, надышался ли он уже смертоносной пыли или нет. Во всяком случае, пока ничего серьезного, решил он. Воздух, который он вдыхает, чист, лесистые холмы просматриваются до самого горизонта. Крупные частицы и камни сейчас не опасны. Убивает лишь тонкодисперсная пыль, медленно рассеивающаяся на огромной площади.

Дауид будто читал его мысли, так как сказал:

— Святой Город — почти идеальное убежище для нас. Господствующие направления ветров под Колумкиллским обрывом, где он находится, защищают его от вулканического пепла. Хотя здешние вулканы извергаются крайне редко, такая возможность тем не менее была учтена при строительстве города. Нам придется дожидаться там дождя — в это время он пойдет максимум через несколько дней. Дождь прибьет к земле оставшуюся в воздухе пыль, выщелочит из почвы ту, что осела, смоет яды в реки, а оттуда, в растворенном до безопасной концентрации виде, они уйдут в море. В Городе хранятся обильные запасы еды, и я не вижу причин ими не воспользоваться. — Он поднялся и закончил: — Но сначала нам нужно туда добраться. Все отдышались?

Об оставшейся части пути у всех сохранились лишь очень смутные воспоминания. Они двигались рысцой по расчищенным дорожкам под прохладной сенью деревьев и останавливались на несколько минут только в случае крайней необходимости; тем не менее под конец люди шатались и валились друг на друга. Трое нуэвамериканцев рухнули на землю. Дауид приказал сделать для них носилки из срубленных шестов и плащей. Никто не жаловался на этот дополнительный груз — скорее всего потому, что на жалобы ни у кого не было сил.

Дойдя до Святого Города, Ворон сам был уже вряд ли в состоянии что-либо отчетливо видеть и понимать. У него еще остались силы, чтобы расстелить спальный мешок для Эльфави, которая тихо растянулась на нем и тотчас отключилась. Он принес чашку с водой для Дауида, который лежал на спине, бессмысленно уставившись глазами в одну точку. Он даже успел смыть с себя грязь и пот, прежде чем залезть в свой мешок. Но затем и его окутала тьма.

Когда он очнулся, потребовалось несколько секунд, чтобы он вспомнил, кто он такой, и чуть больше — чтобы понять, где находится. Призвав на помощь всю свою натренированность, он сумел убедить себя, что тело у него вовсе не одеревенело и мышцы тоже ни чуточки не ноют. Он лежал в тени стены, но прямо над головой сияли звезды. Неужели он столько проспал? Небо совершенно ясно; здесь людям действительно нечего опасаться. Очертания мерцающих созвездий были незнакомы. Ворон с трудом распознал то, что на Лохланне называли Пахарем; из-за непривычного вида звездного неба ему стало холодно и одиноко. Млечный Путь, скрывший одни звезды и высвечивающий другие, почему-то показался не таким чужим.

Выбравшись в темноте из мешка, Ворон присел на корточки и на ощупь открыл рюкзак, служивший ему подушкой; его привычные пальцы не нуждались в свете. Он быстро оделся. Пистолет и кинжал приятно оттягивали пояс. Накинув на желто-коричневую военную форму епанчу с широкими рукавами, так как она была расшита гербами его семьи и этноса, он бесшумно проскользнул между телами спящих беспробудным сном людей и вышел на открытую площадь.

Ничто не нарушало ночной тишины. Он стоял на форуме, если это можно было так назвать. В Святом Городе не было мостовых, под ногами лежала толстая подушка из прохладного росистого псевдомха. Со всех сторон поднимались длинные приземистые строения из белого мрамора; тонкие каннелированные колонны поддерживали крыши портиков, украшенных фризами с танцующими фигурами. Поросшие мхом пандусы вели к их входам — зияющим отверстиям без дверей; узкие окна напоминали щели. Флигеля и колоннады соединяли здания воедино, то был настоящий лабиринт. По внешнему периметру площади стояли кольцом тонкие, просто воздушные башни с бронзовыми куполами, которые при дневном свете должны были отливать зеленым. Весь комплекс окружало нечто вроде амфитеатра с пологими мшистыми ярусами, так что казалось, будто город лежит на дне гигантской чаши. Наверху по ее краям густо росли деревья.

Здесь, на ее дне, деревья не росли, зато здесь было множество регулярных садов — или скорее единый гигантский прямоугольный цветник, среди которого стоят дома и башни, утопая в ухоженных клумбах земных фиалок и роз без шипов, повсюду местный жюль, солнцецвет, бэйловы кусты и множество других цветов, которых Ворон не мог распознать. Над южным краем чаши вздымались крутые скалы, заслонявшие звездное небо, — это, видимо, и был Колумкиллский обрыв.

Рассмотреть все это в таких подробностях помогла ему восходившая на западе луна Она. Ей предстоит пройти свой ретроградный путь по небу за половину ночи и при этом сменить полцикла фаз. Сейчас Она была белым полукругом с угловым диаметром в один градус; ее мертвенный свет заливал все вокруг.

Посреди форума журчал фонтан. В нем Ворон мылся перед сном. Он подошел к маленькой, поросшей мхом чаше и стал пить, пока его пересохшая глотка не пришла в норму. Водосток в чаше фонтана имел неожиданно прихотливый вид: ему придали форму карикатурной рыбьей головы. Что ж, почему бы здесь, в геометрическом центре святости, и не пошутить? — подумал Ворон. Гвидионцы очень смешливы, они смеются чаще, чем другие люди, и не хрипло, как нуэвамериканцы, или раскатисто, как лохланцы. Их веселье какое-то кроткое, добродушное, они находят комические стороны где угодно, даже в самом что ни на есть величественном. Воду, должно быть, провели сюда из какого-нибудь ключа, который бьет в лесу, у нее не водопроводный вкус.

Услышав за спиной шум, он схватился за пистолет и развернулся. На залитой лунным светом площади стояла Эльфави.

— А, — с глупым видом промямлил Ворон, — ты проснулась, госпожа?

— Нет, я крепко сплю на своей кровати в Звездаре, — усмехнулась она и, мягко ступая, подошла ближе: — Я проснулась час назад, а то и больше, но мне не хотелось вставать. Полежать бы еще хотя бы денек! Потом я увидела, что ты здесь и… — Слова замерли у нее на губах.

Ворон приказал своему сердцу биться не так сильно, но оно плохо слушалось.

— Кто-то должен стоять на страже, — сказал он. — Почему бы не я?

— Это не нужно, друг издалека. Здесь нет опасностей.

— А дикие звери?

— Их отгоняют роботы. А другие роботы следят за порядком. — Она показала на небольшую машину на колесиках, которая тонкими щупальцами пропалывала клумбу.

Ворон ухмыльнулся:

— Да? А кто следит за роботами?