Геннадий Прашкевич - Великий Краббен (сборник) Страница 11

Пилот злился. Его оторвали от дел, его загнали в какую-то дыру ради двух идиотов.

– Если бы не Агафон, – злился он, – вы бы у меня тут посидели!

Даже Сказкин возмутился: «Вывел бы я тебя на пару слов!»

К счастью, под нами был океан – из вертолета человека не выведешь. Да и знал я, чем обычно кончаются угрозы Сказкина. На моих глазах он как-то вывел из южно-курильского кафе худенького старпома с «Дианы». Сказал, что на пару слов, а сам не являлся в кафе целую неделю. Хворал.

«Потеряли! – с отчаянием думал я. – Не успели найти и уже потеряли! Чем я докажу, что мы на самом деле видели Краббена? Бреднями о пропавших собаках, о несчастной корове Мальцева, о каком-то корейце из Находки?»

Ухмыльнувшись, Сказкин ткнул меня локтем.

– Слышь, начальник! Вот почему так? Придешь, скажем, к Агафону, а он рыбу чистит. И лежит среди пучеглазых окуней такая черная тварюшка – хвост как щипцы, голова плоская, вся в тройной колючке. Вот не бывает на свете таких рыб, все знают, что таких рыб вообще не бывает, а она лежит! Спросишь: где такая водится? Да кто ж ее знает? – ответит Агафон. И чувствую я, начальник, что правду говорит сирота, а все равно ему не верю.

– Рыбка-то была?

– Да неважно, начальник. Тут другое важно. Вот забежишь в кафе вечерком, поддашь немножко и не хочешь, а брякнешь кому-нибудь: «Слышь, организмы, рыбу вчера поймал! На хвосте уши, на глазах козырьки, под животом парус!» Все повернутся, да ну, мол, тебя, но обязательно найдется такой, кто сплюнет через плечо: «Тоже мне! Мы в Беринговом кошельком такую брали!»

Я вздохнул. Я вдруг увидел: Сказкин устал. Да может он и прав. Может, главное в том, что он вернулся в кальдеру.

Горизонт, белесый, выцветший, отсвечивал, как дюралевая плоскость. Прозрачная под вертолетом вода вдали мутнела, сгущалась. Тут не то что Краббена не заметишь, тут Атлантиду не увидишь со всеми ее храмами! И пилот подтвердил: «Вам привиделось, наверное». И кивнул: «Хватит переживать. Вон сверток вам Агафон передал».

Ах, Агафон! Ах, сирота! Я жевал вкусного, тугого, приготовленного Агафоном кальмара. Ничего тут не поделаешь, напугал вертолет Краббена. Но рано или поздно объявится. Раньше объявлялся, значит, опять объявится. Не может не объявиться, если корейцы в Находке до сих колют его изображение на спинах клиентов.

Непременно объявится!

Тогда и истолкуют все факты.

«Да, истолкуют…» – подумал я, представив Ученый совет нашего института.

Я, младший научный сотрудник Тимофей Лужин, делаю научное сообщение. Лаконичное, ясное. Пропавшие собаки… несчастная корова сироты Агафона Мальцева… разорванный хищником сивуч… истерзанная сельдяная акула… наколка на спине Серпа Ивановича…

Эффект, понятно, ошеломляющий.

Кто первый прервет затянувшееся молчание?

Как это кто? Да мой старый приятель Олег Бичевский!

«Ну, ладно, ну, послушали, – скажет он и подозрительно поведет носом. – Что-то такое мелькало в прессе… – Снова поведет носом. – В желтой… – И переведет взгляд на доктора Хлудова. – Павел Владимирович! Может, пора поговорить о снаряжении? Я подавал заявку, а мне опять подсовывают б/у, всякие обноски…»

«И правда, Тимофей, – вмешается в разговор ученый хам Гусев. – Я со своим отчетом совсем запурхался, химанализы никак не выдадут, а ты тут с этим своим… как его… Краббеном…»

А потом Рита Пяткина.

Она – палеонтолог. Беспозвоночница.

Но человек Рита воспитанный. Не будет ухмыляться, как Гусев, не будет щуриться, как Бичевский. Заметит вежливо: «Очень интересно, Тимофей! Правда, очень и очень интересно! Но вот, кроме дневниковых записей, у вас что-нибудь есть? Рисунки, фотографии, свидетели…»

«Рисунки есть, но плохонькие. Я ведь плохо рисую. И камеру я с собой не брал. Мы со Сказкиным так и думали: к пяти вернемся».

«С кем, с кем?»

«Со Сказкиным».

«Со Сказкиным? Кто это?»

«Полевой рабочий. Он подтвердит».

«А-а-а, Сказкин! И этот наконец всплыл! – ухмыльнется всезнающий Гусев. – Богодул с техническим именем!»

«Тимофей Николаевич, – вежливо перебьет Гусева Рита. – Бог с ним, со Сказкиным. Вы мне вот что скажите. Ну, видели вы, как я понимаю, этого Краббена в упор, в пасть ему заглядывали. Ну, так и скажите мне, как палеонтологу… Я вам поверю… – Тут все, конечно, затаят дыхание. – Скажите, ради Бога, эту пасть Краббена, в которую вам удалось заглянуть… Как бы вы ее охарактеризовали? Сильно у Краббена видоизменено нёбо? Заметили вы птеригоиды над базисфеноидом? Достаточно ли хорошо развиты склеротические пластинки?»

Первым, конечно, не выдержит ученый хам Гусев:

«Какие, к черту, птеригоиды! Я с отчетом вконец запурхался!»

Над домиком Агафона курился светлый дымок.

Еще с воздуха мы увидели и самого Мальцева – островной сирота недовольно ковылял к посадочной площадке.

– Слышь, начальник! – обрадовался вдруг Сказкин. – Если честно, Краббену повезло больше всех. Ведь Агафоша, увидь он Краббена первым, выменял бы у торпедников глубинную бомбу – на сухофрукты…

PS

У каждого в шкафу свои скелеты.

Я не сделал сообщения на Ученом совете.

Я никому больше не рассказывал о своем Краббене.

Я и сейчас бы не стал восстанавливать случившееся в 1971 году в кальдере Львиная Пасть, если бы не поразительное сообщение, обошедшее чуть не все газеты мира. Вот это сообщение. Слово в слово.

«Промышляя скумбрию в районе Новой Зеландии, экипаж японского траулера „Цуйо-мару“ поднял с трехсотметровой глубины полуразложившийся труп неизвестного морского животного. Плоская змеиная голова на длинной шее, четыре огромных плавника, мощный хвост – никто из опытных моряков „Цуйо-мару“ никогда ничего подобного не видел.

Догадываясь, что необычная находка может иметь большое значение для мировой науки, представитель рыболовной компании господин М. Яно набросал карандашом схематический очерк животного, а затем сделал ряд цветных фотографий. К сожалению, разогретая жаркими солнечными лучами туша очень скоро начала испускать зловонный жир. Запах оказался настолько вездесущим и неприятным, что грозил испортить весь улов „Цуйо-мару“, к тому же судовой врач заявил, что в этих условиях снимает с себя ответственность за здоровье вверенного ему экипажа. В результате загадочную находку выбросили за борт, отметив, правда, основные параметры таинственного животного: длина – около семнадцати метров, вес – около трех тонн.

Находка рыбаков „Цуйо-мару“ вызвала горячие споры.

Иосинори Имаидзуми, генеральный директор программы зоологических исследований при японском Национальном музее, со всей ответственностью заявил, что в сети рыбаков „Цуйо-мару“ попал труп недавно погибшего плезиозавра. Эти гигантские доисторические ящеры, напомнил он, обитали в земных морях примерно около ста миллионов лет тому назад и считаются вымершими.

К мнению профессора Иосинори Имаидзуми присоединился и известный палеонтолог Т. Шикама (Иокогамский университет). Правда, японским ученым сразу возразил парижский палеонтолог Леонард Гинзбург.

«Рыбаки „Цуйо-мару“, – возразил японцам Гинзбург, – выловили, конечно, не плезиозавра, а, скорее всего, останки гигантского тюленя, тоже вымершего, но существовавшего на Земле, по сравнению с плезиозаврами, совсем недавно – каких-то двадцать миллионов лет назад!»

В спор, естественно, вступили и скептики. И рептилии, и тюлени, возражают они японцам и французам, размножаются только на суше. К тому же у тех и у других отсутствуют жабры, что означает, что все они хотя бы периодически должны появляться на дневной поверхности океана. Почему же представители столь необычных существ не попадаются нам на глаза?

Древние плезиозавры, говорит на это профессор Иосинори Имаидзуми, действительно откладывали яйца на берегу. Но если эволюция их доживших до наших дней потомков продолжалась, они вполне могли приобрести некие черты, особо благоприятствующие их нынешнему образу жизни. Известно, например, что ихтиозавры, современники плезиозавров, еще в меловом периоде перешли к живорождению, а современная американская красноухая черепаха вообще может оставаться под водой чуть ли не сутками.

Конечно, как и следовало ожидать, большая часть ученых, настроенных, как всегда, консервативно, отнеслась к находке японских рыбаков настороженно.

«Японские рыбаки пошли на поводу у морского фольклора, – заявил в кратком интервью профессор Карл Хаббс, сотрудник Океанографического института имени Скриппса. – Кто в наше время не слышал легенд о Великом Морском Змее?

Как бы то ни было, рыболовная компания, которой принадлежит „Цуйо-мару“, приказала всем экипажам в случае повторной находки лучше выбросить за борт траулера весь улов, как бы велик он ни был, и доставить на берег загадочное животное. Несколько траулеров компании теперь постоянно курсируют в водах, омывающих берега Новой Зеландии».