Наследник Каладана (СИ) - Андерсон Кевин Джей Страница 12

Работники Марека и отряды наемников были проинструктированы, что им ни в коем случае нельзя попадать в плен живьем. Теперь, разглядев прибывший корабль и не найдя причин для тревоги, одни рабочие продолжили собирать скрученные побеги, другие потащили корзины и ведра к перерабатывающим лабораториям в горных пещерах.

Когда корабль замер на поляне, из люка кабины выбрался высокий каладанский пилот в старом рабочем комбинезоне – с косматой каштаново-седой бородой и прищуренным взглядом из-под густых бровей. Он наклонил голову, изучая плантации, разбитые вдоль крутого горного склона, затем посмотрел на Марека:

– Здесь безопасно?

– Вполне надежное место, – кивнул Марек, гадая, что это за тип.

Пилот нырнул обратно в кабину и дернул рычаг, открывая грузовую дверь. Задний отсек был забит опечатанными ящиками, помеченными как «содержащие живых ракообразных». Он сделал приглашающий жест внутрь трюма:

– Доставка, которую вы заказывали, сэр.

Марек настороженно нахмурился. Когда он вновь посмотрел на незнакомца, то увидел, что взгляд пилота изменился. В этом человеке было что-то неестественное.

Словно почуяв незаданный вопрос, пилот понимающе кивнул. Он коснулся ящиков, снял потайную защелку и сдвинул их в сторону, открывая экранированный отсек – скрытую пассажирскую каюту в трюме. Внутри в комфортабельном кресле сидел мастер тлейлаксу. Чистые стены, небольшой санузел, еда, напитки.

– Мастер Арафа! – Марек поклонился важному человеку в защищенном отсеке.

Мастер тлейлаксу почесал тонкий шрам на лице и подался вперед, однако не сделал ни малейшего движения, чтобы выйти.

– Эта каюта не только прикрыта защитным полем, Чен Марек, но и благословлена, поскольку ты настоял, чтобы я отправился на эту планету неверных. Возможно, ты и можешь осквернять себя, но я – нет.

Марек сложил пальцы вместе и поклонился.

– Для меня большая честь, что вы прилетели.

Арафа пользовался большим авторитетом среди тлейлаксу и его положение на родной планете превосходило статус Марека. У мастера было узкое лицо с длинным носом и острым подбородком и бледно-серая кожа – телесные особенности, которые тлейлаксу развили в результате селекции, хотя другим жителям Империи такие стандарты внешности казались отвратительными.

– Таким образом я могу встретиться с тобой там, где ты просишь, – продолжал Арафа, оставаясь в своей каюте. – И если я не выйду из корабля, то не буду осквернен Каладаном.

Марек знал о кропотливых ритуалах очищения, которые в ином случае пришлось бы пройти Арафе, как только мастер вернется в священный Бандалонг. Он понимающе вздохнул:

– Мне хотелось прогуляться с вами по плантациям и лично показать производство. Тогда вы лучше поняли бы масштабы нашего плана.

– Я и так их прекрасно вижу, – отрывисто бросил Арафа. – Я разрабатывал эту стратегию в наших лабораториях. А ты просто исполнитель.

Это прозвучало обидно, и Марек выместил раздражение на пилоте, окинув того подозрительным взглядом:

– А вы кто такой?

Видя сомнения на его лице, пилот спросил с каладанским акцентом:

– Вы хотите знать, можно ли доверять мне? Не все так, как кажется с первого взгляда. – Он расправил плечи, пригладил встрепанную бороду. – Мы получили гарантии конфиденциальности, когда арендовали корабль, но это показалось нам недостаточным. Так что я сам решил выступить в роли пилота, а все возможные записи и свидетельства умрут вместе с этой личностью.

Характерные каладианские черты пилота стремительно менялись. Борода поползла вниз, лицо обвисло, кожа побледнела. Нос превратился в плоский бугорок с прорезями ноздрей. Цвет глаз стал мертвенно-серым.

Пока Марек наблюдал за трансформацией, по его спине бегали мурашки, но он улыбнулся. Саморазоблачение пилота скорее удивляло, чем пугало.

– Лицедел! Решение неожиданное, но идеальное.

Арафа пояснил:

– Якссон Ару верит, что наш народ служит его революции – и мы делаем это, пока парень идет к успеху. Но если его движение потерпит крах – у нас есть другие рычаги, иные методы влияния. Лицеделы занимают ключевые посты в Союзе Благородных и готовы при необходимости взять на себя более важную роль.

Марек кивнул:

– Да, я уже раскусил одного. Главный администратор лорда Раджива Лондина, который является чуть ли не крупнейшим тайным распространителем наших каладанских наркотиков.

Мастер Арафа несколько секунд обдумывал его слова.

– Да, наш лицедел играет роль серого кардинала, управляя участием Лондина в восстании, а также имеет отношение к распространению айлара. Ты продолжишь поставлять наркотики лорду, а он будет и дальше втемную выполнять наши приказы. – Оставаясь в изолированной каюте, мастер тлейлаксу вытянул шею, чтобы выглянуть из грузового отсека. – Твои новые плантации, возможно, и скрыты в джунглях, но герцог Лето Атрейдес станет помехой, если все же их обнаружит.

– К счастью, его сейчас нет на планете, – сказал Марек.

– Я знаю, – улыбнулся Арафа. – Неожиданный поворот – наш лицедел при дворе Лондина сообщает, что герцог Каладана примкнул к Якссону Ару и его жестоким повстанцам.

– Такое совсем не в его духе, – нахмурился Марек. – Лето Атрейдес поломал нам производство айлара на севере. Я давно хотел ему отомстить.

– Пускай лидер Атрейдесов ведет себя как дурак, – изрек мастер, – но если он поддерживает Союз Благородных, то теперь это наш дурак. Посмотрим, сможет ли лорд Лондин обвести его вокруг пальца. А пока расскажи коротко, как идут дела здесь. Я привез тебе новые образцы папоротника. – Арафа указал на один из запечатанных ящиков с «ракообразными». – Мы снова внесли изменения в геном. Снижая токсичность сортов, мы также делали их менее сильнодействующими, но некоторые покупатели, желающие острых ощущений, не прочь рискнуть.

Марек вскрыл ящик и увидел внутри стеллажи с образцами барры.

– Это оригинальные подвиды, – пояснил Арафа. – Для требовательных клиентов продолжайте выращивать их.

Марек удивился:

– Они добровольно готовы на такой риск?

– Кто может понять бестолковых неверных? – Арафа развел руками, оставаясь сидеть в мягком кресле. – Они охотно оскверняют свои тела всеми видами наркотиков, и от некоторых смертность выше, чем от прочих. Риск вызывает у них всплеск эндорфина не меньше, чем само вещество.

Марек снова захлопнул крышку.

– Я могу испытать их на муадха из местных деревень. Это примитивные дикари, их никто не будет искать. – Он с заговорщическим видом понизил голос: – А еще я захватил одного исследователя, доктора Ксарда Вима. Это ботаник, который приперся изучать эти джунгли. Он наткнулся на то, чего не должен был видеть. Теперь он мой пленник, и пускай приносит пользу. У него нет выбора.

– До тех пор, пока он не сбежит и не разболтает все кому-нибудь. – Мастер Арафа нетерпеливо фыркнул. – Шевелись, принеси мне записи с изображением производства на этой горе. И перечисли положенную Бинэ Тлейлаксу часть прибыли для финансирования нашей борьбы. – Он откинулся на спинку кресла в своей экранированной каюте, не делая ни малейшего движения, чтобы встать. – Хочу поскорей убраться подальше отсюда. Здесь кажется, что все вокруг воняет тухлой рыбой.

Марек выполнил то, что ему было велено, робея перед политической властью и влиятельностью мастера. Он передал новые сорта папоротника для немедленной высадки в грунт, а затем принес все, что просил Арафа. Когда они покончили с делами, Мареку представилась возможность наблюдать, как лицедел вновь принимает внешность местного жителя. Вскоре корабль с логотипом перевозчика морепродуктов стартовал с горы и взял курс на далекий океан.

Наслаждаясь тем, что он опять тут самый главный, Марек прогулялся по плантациям, а затем поднялся по тропинке к горным пещерам, где находились перерабатывающие лаборатории, склады, казармы для рабочих и запертая камера, в которой содержался пленный ученый.

Худощавый мужчина средних лет, обладающий научными знаниями, но непрактичный и не имеющий навыков выживания, доктор Вим прибыл сюда с Кайтэйна в экспедицию, наивно полагая, что будет жить среди племени муадха или просто разобьет лагерь в джунглях, где его никто не потревожит. Вим нашел и сфотографировал обширные плантации папоротника, затем сунул нос в производство айлара. Доктора тут же схватили, но Марек не спешил решать его судьбу. Скрестив руки на узкой груди, наркобарон посмотрел сквозь решетку в потухшие глаза ученого, в которых отсутствовала всякая надежда.