Альберт Валентинов - Заколдованная планета Страница 13

– Ну, если так!.. – свирепо протянула Патриция и осеклась, вытаращив глаза: рядом стояла Буба.

Непоседливая девочка решила, что рядом с могущественными небесными людьми ей ничего не грозит. Ирина, как наседка, бросилась на нее, загораживая от болота.

– Не суетись, – сказала Патриция, – они же не реагируют.

Эта загадка была похлеще, чем все остальные. Вековым опытом было проверено, что ни один такриот, кроме шаманов, не может безнаказанно приблизиться к болоту, и вот Буба спокойно стояла на берегу. Ирина застонала и схватилась за голову. Теперь вообще ничему нельзя было верить.

Она так расстроилась, что даже не вернулась на Базу, заночевала в палатке девушек и на другой день пошла со всем племенем на охоту.

– О пистолете забудь, – предупредила Патриция. – Вот тебе лук и развлекайся. Только постарайся не задеть своих.

Но Ирина предпочла вооружиться мнемокамерой.

Нырнув в душный полумрак леса, такриоты преобразились. Куда девались суетливая нервозность, бессмысленные выкрики, беготня! Теперь это были суровые настороженные воины, от умения и удачи которых зависит благополучие всего племени. Бесшумной вереницей скользили они между стволов, выбирая места, куда падала тень погуще. Ни один сучок не скрипнул под их босыми ногами. Патриция двигалась впереди, Мимико и Ирина замыкали колонну. Под ногами пружинил толстый ковер из прелых листьев, и идти было трудно, как по цирковому батуту.

Вокруг, куда ни взгляни, качались зеленые канаты лиан, переплетаясь странными узорами. Будто чудовищный паук накинул на лес страшную паутину. Лианы приходилось раздвигать или рубить, чтобы пройти. Они были жирные и скользкие, и Ирина каждый раз брезгливо вытирала пальцы. На стволах, как волшебные печати, лепились цветы – огромные бледные бутоны с узкими нежными лепестками. Они были очень красивы, и Ирина решила, что на обратном пути обязательно сорвет несколько штук и поставит в вазу на письменный стол. Трех цветков вполне достаточно, чтобы образовать чудесный букет. Но тут большой с синеватым отливом жук прошелестел мимо нее и закружился над цветком. Желтая, вкусно пахнущая капелька в центре бутона привлекла насекомое. Жук сложил крылья, упал на лепесток и пополз по нему внутрь. Лепесток быстро стал подниматься. Жук понял опасность, но уже было поздно. Лепестки захлопнулись, и скоро внутри тугого шара смолкло предсмертное жужжание. После этого Ирина раздумала собирать в лесу букеты.

Мимико тихонько толкнула ее и показала в сторону. Там, почти неразличимый среди лиан, раскачивался огромный двухголовый питон. По его зеленому в коричневых разводах телу пробегали судороги. Взгляд четырех крохотных глаз будто приклеился к людям.

– Сейчас он не нападет, нас слишком много, – сказала Мимико, натягивая лук и меткой стрелой пригвождая змею к стволу, – а забреди сюда одна…

Теперь каждая лиана казалась Ирине змеей, и она пристально вглядывалась в покрытые зеленой слизью канаты, прежде чем раздвинуть их. Все было ново, необычно. Она едва успевала вскидывать мнемокамеру.

Впереди послышались возбужденные крики.

– Медведь, – уверенно сказала Мимико. – Будь это олень, они бы гнались молча.

Она не ошиблась…

Обратно возвращались шумно и весело. Огромную тушу, привязанную к срубленному тут же стволу молодого дерева, несли несколько человек, постоянно меняясь. Охотники кричали, размахивали оружием, перебивая друг друга хвастались, кто сколько выпустил стрел и кто именно нанес смертельный удар. Девушки шли молча.

– Мы понимаем, что это необходимо, – сказала Патриция в ответ на немой вопрос Ирины. – Цивилизация должна пройти все ступени, не минуя ни одной, и нам необходимо шагать рядом. Но после такого все-таки делается не по себе. Ты, разумеется, улетишь сейчас на Базу?

Ирина кивнула.

И опять она горбилась над столом, сжимая виски горячими ладонями. Ей казалось, что она давно разгадала бы загадку пиявок, если бы не бессмысленное убийство робота. Почему пиявки уничтожили его? По внешнему виду он мало походил на человека ростом и пропорциями, а пиявки могли судить только по внешнему виду, это уже доказано.

Разгадка таилась где-то совсем близко. Имеющиеся факты были столь разноречивы, что могли давать только однозначное толкование, Было ясно одно: что-то есть такое во внешнем облике землян и такриотов, что служит ориентиром для животных. Что-то настолько привычное, что просто не задерживает их взгляд. Может, цвет кожи? Такриоты смуглее землян, потому что не моются. Буба сейчас беленькая, поэтому ее не тронули, а шаман… О нем лучше не думать, тут все загадка.

Ирина полетела к девушкам и вместе с ними разработала план эксперимента. Девушки патрулировали на мобилях, а Ирина, вымазав лицо и руки грязью, пошла к болоту. Если животные станут собираться для атаки, девушки подадут сигнал, и тогда Ирина со всех ног кинется прочь. Но и грим не помог. Пиявки упорно не хотели нападать. Грязь пришлось смывать в том же болоте на виду у животных.

И все-таки Ирина чувствовала, что приближается к цели. Методом исключения она отсекала все возможные варианты, подбираясь к тому, последнему, который и должен оказаться верным. И по мере того как протекали дни, она делалась все спокойнее и уверенней. Она и сама не понимала, откуда появилась эта уверенность. Возможно, оттого, что приняла все меры и загадка не могла не быть разгадана.

Это произошло на двенадцатый день. Ирина вышла на минуту из комнаты, оставив дверь полуоткрытой, а когда вернулась, застала Бубу на месте преступления: девочка красила губы. Стоя перед зеркалом, она неумело, но решительно водила помадой, превращая рот в яркое пятно. Ирина застыла перед дверью, сдерживая смех. Как быстро перенимала чужую культуру эта юная такриотка! У нее был острый, любознательный ум, решительная действенная натура, волевой характер. Такие индивидуумы изредка попадались среди аборигенов. В рекордно короткий срок Буба настолько выучила язык землян, что могла кое-как объясняться с ними. Ирина поручала ей несложную домашнюю работу, и девочка отлично справлялась. Начала постигать она и принципы грамоты и уже выучила несколько букв. Мало того, она рвалась к управлению мобилем.

Мимико теперь прилетала каждый день, чтобы подбодрить подругу. Рассказывая ей о Бубе, Ирина, смеясь, воскликнула:

– Попробуй отличи эту такриоточку от любой земной девчонки! А ведь все, что надо было, – это одеть и…

– Что с тобой? – испугалась Мимико.

– Постой-постой, – забормотала Ирина, – так ведь,..

Она остановившимися глазами уставилась на подругу.

– Да что случилось?!

– Ну конечно, они же только по внешнему виду…

С ликующим воплем Ирина вылетела в коридор. Перепуганная Мимико мчалась следом, но нагнала ее только у дверей начальника отряда.

– Все ясно! – усмехнулся Сергеев, когда Ирина, красная и взбудораженная, ворвалась к нему. – Разгадали загадку?

– Точно! – сказала сияющая Ирина. – Давайте робота!

– А не убьют?

– Ни в коем случае.

– Это почему же?

– А потому, что мы его оденем.

ПЛЕМЯ БОЛЬШОГО ДУБА

Прозрачные, устало опущенные крылья мобиля почти скрывались в густой траве. Она доходила до люка, серебристые метелочки сыпали созревшие семена внутрь кабины. В этой траве мобиль походил на большого красного жука, набирающего сил перед взлетом. Справа начинался склон горы, слева равнина зелеными уступами спускалась к далекому прозрачному озеру, и все это накрывал ярко-синий небесный шатер. Был чудесный летний день, когда все сверкает под солнцем, а легкий ветерок смягчает жару.

Ирина сидела на краю люка свесив ноги. Она сняла туфли, и метелочки, колыхаясь под ветром, приятно щекотали ступни.

Буба, нахмурив брови, развалилась в пилотском кресле и воображала, что ведет машину.

Все вокруг казалось вымершим. Только в воздухе изредка мелькали голубоватые молнии: полуптицы-полустрекозы гонялись за насекомыми, иной раз проносясь так близко, что в лицо ударяла легкая воздушная волна. Наверное, в траве сновали мелкие зверьки, возможно даже змеи, но пистолет на поясе придавал такую уверенность, какую Ирина в себе и не подозревала. До чего велика власть оружия! Ну что может сделать пистолет против стремительного змеиного броска? Кобуру не успеешь расстегнуть. И, однако, Ирина без колебаний высаживалась в самых глухих точках планеты, бродила по траве или между деревьев, отдыхала на берегах озер… Правда, не удаляясь далеко от мобиля и не выпуская оружия из рук. Нет, это была не трусость, а разумная предосторожность: все-таки чужая планета…

Как-то незаметно Ирина «акклиматизировалась». Здешний уклад, казавшийся таким суровым и непривычным вначале, органически вошел в ее жизнь. Впрочем, если быть честной, то надо признаться, что не так уж на Такрии и сурово. Ирина ожидала гораздо большего. Разумеется, первозданная природа, дикие звери, аборигены – все это было. Но кучка землян сумела в этих первобытных условиях с большой степенью приближения воссоздать привычную земную обстановку. Правда, только на Базе, но в первые дни Ирина считала и это излишним. Ее воображению, подогретому романтикой книг и фильмов, было тесно в такой «тепличной», как она презрительно говорила, атмосфере. Тянуло к «бурной», полной опасности жизни. Но, полетав по планете, она постепенно осознала ту истину, которая есть уже в учебниках для младших классов: человек – продукт своей эпохи, ее облика, ее условий, ее, наконец, условностей. Опасности и суровый уклад закаляют характер, это верно. Но отними минимальный комфорт, хотя бы мыло и зубную щетку, и человек что-то утеряет из того богатства, который приобрел в процессе эволюции. Заслуга создателей Базы и была в том, что они не расслабляли цивилизаторов комфортом, как вначале думала Ирина, а вносили в их жизнь те необходимые компоненты, без которых земляне в какой-то степени могли бы деградировать.