Если движется небо (СИ) - Духовникова Евгения Страница 13

Но выяснилось это не сразу, а на только планете.

Сегодня была не его смена. Но, завидев приближение адмирала, Тино вскочил со стула, чуть не опрокинув на себя чашку с кипятком, и встал навытяжку.

– Сэр, – выдохнул он, стараясь не встречаться взглядом с шефом.

– Вольно, Тино, – раздражённо проворчал адмирал. – Сядь и угомонись.

Пилот неслышно выдохнул и даже робко присел на краешек стула, отчего-то чувствуя себя виноватым. Разумеется, во всем случившемся не было его вины, но под горячую руку шефа попадать не хотелось.

Станцию трясло и колбасило уже третий день. Несчастный Эльвар Сиенно, казалось, постарел лет на двадцать и выглядел так, будто его уже лишили и звёздочек, и погон, и нашивок, обвинили в измене империи и объявили виновным без права на апелляцию.

Впрочем, на Монтане о бегстве Лейфанта ещё не знали. Адмирал с отчаянием приговорённого к "вышке" надеялся решить проблему самостоятельно, не допустив огласки – во всяком случае, до того, как беглого принца разыщут и водворят на место.

Вот только за трое суток тщательных поисков принца так и не нашли.

Как только о происшествии стало известно, адмирал тут же поднял все катера и отправил их на поиски. Уйти от погони на штатных двигателях мальчишка никак бы не смог – у него не было достаточной форы. Оставалось одно: он скользнул в подпространство. Однако отследить транспространственный переход почему-то не удалось, хотя корабли прочесали всё вокруг вдоль и поперёк, невзирая на нейтринный шторм, бушевавший до сих пор.

Тино глубоко вздохнул, сумрачно покосился на шефа, нетерпеливо барабанящего пальцами по усердно шипящей кофеварке. Пусть он лично не имел никакого отношения к дерзкому побегу, но пилот прекрасно понимал: если с Лейфантом что-нибудь случится, никто не станет разбираться в степени вины каждого из членов экипажа. Накажут всех до единого.

– Избалованный мальчишка, – сквозь зубы процедил Эльвар, совершенно не заботясь, что Тино его слышит. – Сопливый щенок! И себя погубит, и нас под монастырь подведёт... Ни за что не поверю, что он провернул такое в одиночку! Наверняка ему кто-то помог! И уж когда я выясню, кто... – адмирал до хруста сжал кулаки.

Тино беспокойно заёрзал на стуле. Неужели шеф прав и здесь не обошлось без чьей-то помощи? Неужели кто-то из его сослуживцев мог поступить так подло и низко?

– Его высочество вполне мог знать ключ-коды кораблей, – заметил Тино, заступаясь за товарищей. – В том числе те, что запускают транспространственный движок. Информация секретная, но он... как член правящей семьи... мог как-то получить к ней доступ...

– Да что ты говоришь? – вспылил адмирал. – А шифры, запирающие ангар, он тоже, по-твоему, заранее знал?! Считаешь, мальчишка ухитрился подобрать двадцатизначную последовательность за пару минут?.. А шлюз?? Сам собой открылся, да? Или, может, его сквозняком распахнуло?

То, что адмирал ещё находил в себе силы на юмор, пусть чёрный, циничный и злой, свидетельствовало о нечеловеческой силе воли. Ну, или о крайней степени отчаяния.

– Я не знаю, сэр, – тихо ответил Тино. – Но я уверен в одном: никто из нас не способен на предательство.

– Не понимаю... – Эльвар опустил взгляд на остывающую чашку кофе, из которой ещё не сделал ни глотка. – Обшарили каждый квадрант... Никаких следов. Должны же были детекторы засечь остаточные эманации скачка! Наши приборы способны уловить колебания даже спустя сутки после трансперемещения... Не в преисподнюю же он провалился! – адмирал вдруг повернулся к пилоту. – Вот лично ты, Тино, что думаешь на этот счёт?

От неожиданности Тино густо покраснел.

То, что адмирал без обиняков и церемоний обратился к нижестоящему по званию и прямо поинтересовался его мнением, говорило о полной безвыходности ситуации. Так утопающий хватается за соломинку.

– Я всего лишь пилот... – запинаясь, пролепетал Тино. – Здесь, скорее, нужен астрофизик, и желательно не теоретик, а практик... Я могу лишь высказать предположение...

– Высказывай!

– Если принц не ушёл бы в подпространство, мы бы его догнали. Мы пустились в погоню почти сразу, движки идентичные, запаса времени у него почти не было... Взорвать сам себя он тоже не мог: такой всплеск энергии зафиксировали бы даже датчики на Монтане. Значит, если рассуждать логически, остаётся одно: он совершил-таки скачок.

– Почему же тогда на детекторах всё по нулям?

Тино непонимающе покачал головой. Нужно быть астрофизиком, чтобы это объяснить. Но не мог же он ответить шефу так.

– Вот это самое непонятное. Возможно, из-за нейтринного шума датчики вышли из строя? В любом случае, принц сейчас уже далеко и здесь его искать бесполезно. По-моему, надо подумать, куда он мог отправиться, и исходя из этого... – Тино резко оборвал себя, осознав внезапно: он обнаглел настолько, что советует адмиралу, как ему следует поступать.

Втянув голову в плечи, Тино молча ждал выговора, но его не последовало. Похоже, адмирал всерьёз обдумывал услышанное и формальное соблюдение субординации – последнее, что его сейчас заботило.

Молчание прервал старший адъютант, вошедший так тихо, что Эльвар еле заметно вздрогнул, а Тино ойкнул и со звоном уронил чашку на блюдце.

– Прошу прощения, сэр, – он впопыхах поклонился. – Но у меня срочное сообщение с Монтаны.

– Я слушаю тебя, – адмирал поднял голову, мрачно посмотрел на офицера. Тино затаил дыхание, полный самых дурных предчувствий.

– Информация строго конфиденциальна, – адъютант бросил быстрый взгляд на пилота.

Поняв намёк, Тино поспешно поднялся на ноги, но адмирал жестом руки остановил его.

– Говори, Рейнсворт. Чего уж теперь... Мы все сейчас в одной лодке.

– Сэр, с Монтаны сообщают, что у принца, скорее всего, имеется нейромодулятор, – помедлив, сказал Рейнсворт. – Не самый мощный, радиус действия всего десять футов. Но при этом настроенный под него. По понятным причинам нам настоятельно не рекомендуется приближаться к принцу и по возможности вообще избегать прямых контактов, – он перевёл дух и с трагическим видом добавил: – Вследствие вышеизложенного нам приказано под любым предлогом отправить Лейфанта на Монтану, и желательно в самое ближайшее время.

К окончанию фразы голос несчастного адъютанта скатился до едва слышного шепота, а лицо адмирала стало белее его собственной формы.

Ещё с минуту назад Тино думал, что положение – хуже некуда. Но сейчас он понимал: то были лишь цветочки; теперь же ситуация стала по-настоящему безвыходной.

Путь от центрального пассажирского космопорта Альбедо до главного корпуса Биржи занял полдня. Ещё столько же ушло на то, чтобы найти в огромном здании отдел кадров. Словом, пришлось изрядно попотеть. И только лишь ради того, чтобы услышать недовольное:

– Где ж вы вчера-то были, дорогая моя?

– Вчера? – растерялась Фелис. – Мы только сегодня прилетели...

– Вы направление на стажировку читали? – перебили её. – Там чёрным по белому написано: "Без опозданий. В случае возникновения непредвиденных ситуаций – поставить работодателя в известность". У нас с этим всё строго.

– И как я должна была поставить вас в известность в то время, как мы висели в нуль-переходе? – ахнула Фелис, не без труда сдерживая гнев.

– Милочка, это не наши проблемы, – беседовавшая с ней секретарша равнодушно дёрнула плечиком, скользнула холодным взглядом по девушке и опять уставилась в монитор. Секретарша была человеком, но держалась так гордо и высокомерно, что могла бы заткнуть за пояс любого альбина. – У нас и без того забот полон рот. Штатные расписания не верстаются на ходу. Нам нужно заранее понимать, каким количеством сотрудников мы располагаем: кто – в конторе, кто – в отпуске, кто – на больничном, и так далее. Заранее, понимаете? Вы не соизволили появиться в срок и не дали знать, что задерживаетесь. Мы вас не дождались и взяли на ваше место другого стажёра, так что увы. Вам придётся проходить практику в другом месте. Всего наилучшего.