Три товарища - Алексей Викторович Селютин Страница 15

— Верно! — всё ещё пытаясь подняться с дивана, отозвался Илья. Хоть он побаивался, никогда бы не отказал друзьям в помощи. Для него такой поступок был равносилен греху.

— Да ладно вам, — Алексей выбрался и припарковался рядом с Павлинским. Практически нос к носу. — Зачем три на четыре? Я сам с ними справлюсь… Ну что, Борюся, пора тебе, гнида ты эдакая, отведать отменных тумаков.

— Что это ещё за мужицкие сражения за длину члена!? — чуть ли не истерично воскликнула Таня, долго прислушиваясь к разговору и решившая показать, кто здесь главный. — Никита! Ну-ка хватит! Поехали домой!

— Срамота-то какая, — скривился Бурулёв, сочувственно смотря на Никиту. — Про члены говорит… Теперь видно, у кого в вашей семье член.

— Хочешь посмотреть на мой? — достойно ответил Никита. — Сейчас покажу. Но сначала поставлю на колени. Пошли?

— Куда это вы все собрались!? — нарушив прекрасную картину пьяной разборки, к столику приближались дородные служители закона. Представители той самой военной полиции, оставленной наблюдать за порядком. Четверо в чёрной форме приближались с одной стороны, расталкивая по дороге удивлённых выпускников. А ещё четверо — с другой. Затихшая в одночасье музыка показала всем, что вечер перестал быть томным. — Повторю вопрос: кто куда собрался выходить? И с кем?

Главный в этой небольшой компании представителей закона показательно положил руку на рукоять дубинки на поясе. Его взгляд прыгал с одного виновника торжества на другого.

— Ну и?

Алексей быстро обернулся и увидел у двери клуба Мамаева. Тот напряжённо всматривался на замерших друг напротив друга парней и сжимал руки в кулаки. Видимо, именно он, прекрасно зная об отношения Алексея с Борисом Павлинским, вызвал подмогу. Или просто испугался, что они, наконец, дадут волю эмоциям. И, может быть, поубивают друг друга.

— Ничего не происходит, старлей, — небрежно бросил Павлинский. — Дружеское общение с бывшими однокурсниками. Вас это не касается.

— Меня всё касается, лейтенант, — полицейский ответил с такой же небрежностью в голосе, верно оценив ранг выпускника. — Я здесь для того и оставлен, чтобы меня касалось всё. На ваше обучение из государственного бюджета были потрачены огромные деньги. И если кто-то из вас в первый же день свободы загремит в кутузку, получится, что страна напрягала силы напрасно. Что зря тратила ресурсы на идиотов.

— Полегче! — возмутился Павлинский. — Ты вообще знаешь кто я такой? Мне стоит только…

— Я прекрасно знаю, кто вы такой, лейтенант Павлинский. Советую не пугать меня своим отцом, чтобы я от страха не обделался прямо перед вами. Иначе очень плохо запахнет… Но не для окружающих, а конкретно для вас.

— Да мы только с ними выпить хотели! — Борис Павлинский попытался сдать назад. — Что сразу полиция? Кто вас позвал вообще?

— А что вы скажете, товарищ бывший курсант? — полицейский потерял интерес к Павлинскому и повернулся к стоявшему впритык Алексею. — Хотели выйти на улицу, чтобы "мировую" распить? Или, может быть, кулаки почесать?

— Хотелось немножко, — скромно признался Алексей. — А что? Ходят тут всякие. Праздник портят. Хотелось бы и им, конечно, что-нибудь попортить в ответ. Мордашку, например.

Полицейский нахмурился, пытаясь понять, бывший курсант сейчас грубит, шутит или просто слишком много выпил, чтобы осознавать, чем это может ему грозить.

— Лейтенант, советую следить за словами, — порекомендовал он Алексею. — Вы сейчас находитесь не в загородней забегаловке. И не с собутыльниками выясняете отношения. Не забывайте, кто вы и какой род войск представляете.

— Слушай, отстань уже, стралей, — пьяный Борис Павлинский недолго молчал. — Ну реально. Ты что, бессмертный, что ли? Не порти мне праздник.

— Не понял, — полицейский удивился. — Я не ослышался? Ты мне угрожаешь???

— Да ладно, Борь, хватит. Не связывайся, — Бурулёв очень быстро унюхал, чем запахло. А потому схватил Павлинского за руку и потащил назад.

Бугай Толочко хоть и выглядел, как деревенский увалень, дураком тоже не был.

— Он перебрал, старший лейтенант. Такое дело. Не каждый день лётную академию заканчивают. Понимаете же, да? — схватил он Павлинского за вторую руку и принялся помогать напарнику.

— Эй! Да отвалите вы! Чего вцепились? — недовольно выкрикнул Павлинский и попытался вырваться. Но не удалось — физические кондиции не позволяли. Он чувствовал себе смелым и сильным не потому, что таким был, а потому что знал, какие силы за ним стоят.

Старший лейтенант, немного уязвлённый угрозами сынка мэра, некоторое время раздумывал, как поступить. Наказать наглеца, конечно, не мешало бы. Например в "бобик" посадить и держать так долго, пока не протрезвеет. Отобрать дорогой смартфон и закрыть двери, чтобы даже звуки наружу не смогли прорваться. А возможно, и напугать чем-то более существенным. Например, провести видео-фиксацию неадекватного состояния и отвезти в отделение. Посадить на часок в "обезьянник" и лишь потом дать сделать звонок папаше. Чтобы тот примчался, увидел и надавал нерадивому сынку по шее.

Но так же был риск, что папаша надаёт по шее и другим. Когда скандал уляжется, мэр вновь вернётся. И тогда уже не будет церемониться с представителями закона. Может даже бюджет урезать. Или карьеру старшему лейтенанту подпортить. Всё может быть.

— У вас есть какие-либо претензии к Борису Павлинскому? — старший лейтенант всё же принял решение и обратился к Алексею.

— Его, вроде, угомонили, — Алексей кивнул в сторону уже не такой грозной четвёрки, где трое тащили к выходу четвёртого со словами: "пошли проветришься".

Старший лейтенант проводил взглядом дебоширов.

— Оставлю двоих внутри. Будут присматривать. Увидят, что приблизитесь друг к другу и вновь начнёте выяснять кто круче, гарантирую выговор с занесением в личное дело.

— Мы не при делах вообще, — заметил Никита. — Они сами решили испытать судьбу.

— Вот и оставайтесь не при делах, — посоветовал полицейский. — Не стоит портить карьеру, сцепившись с недоносками. В следующий раз думайте, как себя вести с подобными. Я уверен, среди вас нет тех, у кого отец — мэр города. И для кого подобные выходки окончатся чуть менее плачевно, чем для других. Всем всё ясно?

— Да.

— Ага.

— Угу.

— Я не понял!

— Так точно! — дружно ответили ребята.

— Другое дело, — удовлетворённо кивнул старший лейтенант. — Сологубов, Величко — останетесь тут. Постарайтесь быть незаметными. Через два часа вас сменят. Следите, чтобы больше никаких конфликтов. Если что, сразу радируйте. Остальные — на выход.

Борис Павлинский ещё брыкался у двери, когда военные полицейские двинули на выход. Они-то и подстегнули его и его друзей быстрее покинуть заведение, чтобы проветрить задурманенные алкоголем мозги. А когда они вышли, вновь по ушам ударила музыка. Диджей с юмором прокомментировал момент, где кто-то чуток перебрал, посмеялся вместе с выпускниками и всех пригласил на танцевальный пол. Весёлые парочки или