Елена Хаецкая - Звездные войны. Тридевятая галактика навсегда Страница 16

Энтони Дэниелс приходил на съемочную площадку на час раньше, чем Кенни Бейкер, и его долго облачали в золотой костюм С-3РО. Бейкеру же требовалось минут пять на то, чтобы забраться внутрь своего R2-D2. Соответственно после того, как эпизод был отснят, Бейкеру просто помогали выбраться наружу, и он уходил отдыхать, а Дэниелса еще час «раздевали» и разгримировывали…

Зато были случаи – может быть, один, но Бейкер это запомнил! – когда карлика просто забывали внутри робота. «Снято, отправляемся на ланч!» – слышалось снаружи. Все уходили, а Бейкера забывали вытащить. «Но потом они уже меня не забывали», – прибавил актер великодушно.

В отличие от других персонажей, R2-D2 не имеет каких-то особенных, «звездных» эпизодов: он просто находится внутри истории. «Это была просто работа, которая даже не была настоящей актерской игрой, – подытожил как-то Кенни Бейкер. – Не могу вспомнить ни взлетов, ни падений».

В пятом эпизоде Кенни Бейкер сыграл также одного из эвоков. И тут оказалось, что быть эвоком ох как несладко: кругом жара, а на тебе мохнатый костюм…

Карьера Кенни Бейкера отнюдь не сводится к единственной роли «похожего на мусорное ведро» обаяшки-робота в «Звездных войнах». Он играл во множестве фильмов: в ремейке «Флэша Гордона» (1980), в фильме «Человек-слон» (также 1980), в «Бандитах времени» (1981), «Горбуне из Нотр-Дама» (1982); он появляется в фильмах «Амадеус» (1984), «Лабиринт» (1986), «Уиллоу» (1988)…

После 1990 года Кенни Бейкер начал выступать в качестве комика в жанре «стенд-ап». Известно также, что он – первоклассный музыкант и ему нет равных в игре на губной гармошке. Выступления Кенни Бейкера пользуются неизменным успехом у публики.

На съемочной площадке «Звездных войн»

Зловещий Дарт Вейдер

Люк, я твой отец!

Одна из самых сногсшибательных фраз в мировом кинематографе. Искренне жаль тех, кто смотрит сагу, зная наперед все подробности семейной истории Скайуокеров. До сих пор помню огромное потрясение, которое я пережила, узнав наконец тайну происхождения Люка.

Как это – Дарт Вейдер отец Люка? Дарт Вейдер же убил его отца? Впрочем – да, как объясняют потом Люку (и потрясенному зрителю), став зловещим злодейским злодеем, перешедшим на Темную сторону Силы, Дарт Вейдер совершил своего рода самоубийство. Он убил хорошего человека Энакина Скайуокера.

И все равно: О. Боже. Мой.

Дарт Вейдер – идеальное воплощение Зла. У него нет лица, это огромная фигура, вызывающая ужас даже у сторонников и союзников; это воплощенное могущество – и, как ни удивительно, – необоримое обаяние.

Дарт Вейдер притягателен. Он завораживает. Когда он появляется, уже невозможно смотреть ни на кого другого. Какой маленькой и ничтожной выглядит рядом с ним даже принцесса Лея! Для того чтобы сокрушить могущество Дарта Вейдера, необходимо сперва развеять мощь его обаяния. Ведь он – совершенное воплощение Темной стороны, он – тот соблазн, перед которым почти невозможно устоять.

Любопытно также отметить, что в советской прессе имя «Дарт Вейдер» (вообще-то Vader происходит от слова «отец», «фатер») расценили как злобную пародию… на «всенародно любимого» (и уж, конечно, «международно известного») персонажа по имени Дар Ветер из «Туманности Андромеды» Ивана Ефремова. Негодованию советских кинообозревателей не было предела. Хотя, вероятнее всего, Лукас ни сном ни духом об этой «Туманности» не ведал.

В январе 1976 года рослого мускулистого спортсмена Дэвида Прауза пригласили на встречу с молодым режиссером, чье имя – Джордж Лукас – ничего ему не говорило.

«Я не имел ни малейшего представления о том, кто он такой и что за фильм собирается снимать, поэтому и не ждал от проекта многого. По дороге забежал еще в несколько офисов и наконец пришел в офис „ХХ век Фокс“. Через пять минут я увидел темные очки и бороду: Лукас выглядел как выпускник колледжа».

Джордж Лукас оказался большим поклонником творчества Стэнли Кубрика. Именно в фильме этого режиссера, скандально популярном «Заводном апельсине», Лукас и приметил подходящего ему актера. И спустя четыре года пригласил его к себе, предложив роль старшего помощника на «Тысячелетнем соколе» – вуки по имени Чубакка.

Чубакка Дэвиду сразу не понравился «как человек»: огромная мохнатая обезьяна, к тому же выступающая на стороне Добра. Нет уж, спасибо. Праузу вообще надоело изображать монстров, чудищ и прочих замаскированных персонажей. Хотелось хотя бы какого-то зрительского признания. Ну, чтобы на улице в лицо узнавали.

Лукас не стал спорить с Праузом или уговаривать его, когда он отверг роль Чубакки.

«Хорошо, – со своим обычным флегматизмом кивнул Джордж. – Для вас есть и другая роль – главный злодей фильма по имени Дарт Вейдер».

При одной только мысли о том, чтобы получить столь лакомый кусок, Прауз пришел в восторг и не стал больше задавать никаких вопросов: «Главный злодей! Это – роль для меня! Хочу быть негодяем!».

Лукас на всякий случай спросил: «Откуда такая уверенность?» – «Зрители лучше запоминают отрицательных персонажей», – ответил Дэвид.

Ему не пришлось делать пробы, читать текст. Жесткого профессионала это обстоятельство, наверное, должно было бы насторожить, но Дэвид Прауз принял все как есть.

О том, что его герой должен постоянно ходить в широком черном плаще и в маске, закрывающей лицо, Дэвид Прауз узнал непосредственно в день начала съемок. Для него это оказалось полной неожиданностью, однако отступать было уже поздно.

«Шкура» Вейдера доставляла ему немало неудобств. «Костюм был сделан из кожи и стекловолокна и весил около восемнадцати килограммов, – рассказывал Прауз. – Съемки „Звездных войн“ проходили жарким летом – давно в Британии не случалось столь жаркого лета! – и пот лил с меня в три ручья. Случалось, за день я терял до двух килограммов, так что в конце концов мне пришлось настоять на пункте контракта, который предусматривал, чтобы мне постоянно давали молоко, воду и апельсиновый сок. Необходимо было поддерживать водный баланс. Окуляры маски запотевали, я ничего не видел. Шлем и маску то и дело приходилось снимать и протирать. Физически работа оказалась очень тяжелой. Я провел на этих съемках пять месяцев и до смерти хотел лишь одного: поскорее от них отделаться. Положение усугублялось тем, что практически никто из участников „проекта века“ не верил в успех. Лично мне казалось, что это очень странный фильм».

«Ты недооцениваешь силу Темной стороны». (Дарт Вейдер)

В таком отношении к «Звездным войнам» Дэвид Прауз, как мы знаем, был отнюдь не одинок…

Дэвид Прауз был уверен в том, что для озвучивания будет использован его голос. А как же иначе? Кто играет Дарта Вейдера-то? Он старательно учил все диалоги.

Впрочем, Прауза – как и всех на съемочной площадке, – смущал тот факт, что голос из-за маски звучал как-то глухо, невнятно. И все время, пока шли съемки эпизодов с главным злодеем, Прауз донимал Лукаса вопросами: «Что делать с голосом Дарта Вейдера?». Лукас отвечал: «Не беспокойся, в студии в конце съемок все переделаем».

Когда же работа с актерами была наконец завершена, съемочная группа вернулась в Америку, чтобы довести до ума спецэффекты и начать монтаж, про голос Вейдера на какое-то время как будто забыли. А затем вопрос встал со всей остротой.

Голос Дэвида Прауза, в общем, ничем особенным не отличается – обычный, довольно приятный баритон. Но он не попадал «в десятку», а Лукас, который на самом деле в точности знал, какой результат желает получить в итоге, не мог удовлетвориться «приблизительным» попаданием. Ему требовались все сто процентов.

Необходимо же было что-то более зловещее, вызывающее не столь положительные эмоции. Поговаривали даже, будто Лукас планирует пригласить для озвучивания этого героя самого Орсона Уэллса, но потом от этой идеи отказались: голос Уэллса был слишком узнаваемым.

В конце концов свой голос, «рожденный на берегах Миссисипи», подарил Дарту Вейдеру известный темнокожий актер театра и кино Джей Эрл Джонс.

«Лукас хотел более „темный“ голос, – объяснял Джонс. И тут же как будто оправдывался: – Не в этническом смысле, а просто в смысле звучания».

У Прауза же сложилось обратное впечатление. Возможно, именно с этим впечатлением, отчасти порожденным обидой из-за «чужого» голоса, и велась скрытая полемика в реплике Джонса: по мнению Прауза, чернокожий исполнитель как раз и был приглашен для того, чтобы в команде присутствовали афроамериканцы и тем самым соблюдалась бы надлежащая политкорректность…

«Когда съемочная группа вернулась из Англии в Америку, – утверждал Прауз, – внезапно стало понятно, что совершена большая политическая ошибка: в фильме нет ни одного чернокожего актера. Лукас с компанией попросту испугались, что чернокожее население Америки будет бойкотировать такой фильм. И единственное, что пришло им в голову, – это заменить мой голос на голос самого известного на тот момент чернокожего актера, у которого был узнаваемый, глубокий – действительно прекрасный тембр».