Питер Гамильтон - Нейтронный Алхимик. Конфликт Страница 17

— Расслабься, Паркер, я не собираюсь тебя критиковать. Ты был прав. Я нахожу весьма приятным, что проект «Леймил» внезапно приобрел такое значение. Дедушка Майкл был все же прав. Думаю, он этому радуется… где бы ни находился.

— Так вы не возражаете, что мы допустим флотских к анализу данных?

— Нимало. Если мы найдем решение, то утрем нос очень многим… хотя я сильно сомневаюсь, что нам это удастся.

— Я тоже, мэм. Мне не верится, чтобы проблема эта имела решение. Мы восстали против строения самой Вселенной, а его может изменить разве что Господь Бог.

— Хм-м, — Иона задумчиво отпила чаю. — И все же киинты, кажется, нашли способ. Смерть и одержание их не тревожат.

В первый раз она увидела на добродушном лице старика-директора настоящий гнев.

— Неужели они до сих пор работают здесь, мэм?

— Да, Паркер, они здесь. А что?

— Не понимаю — почему. Они с самого начала знали, что случилось с леймилами. Само их присутствие — какая-то нелепая шарада. Они никогда и не думали помогать нам.

— Киинты не враждебны человечеству, Паркер. Какие бы у них ни были причины поступить так, как поступили они, думаю, это веские причины. Возможно, они потихоньку подталкивают нас в верном направлении. Кто знает? Их интеллект выше людского, и тела в большинстве отношений совершеннее. Знаете, я только сейчас сообразила — мы не знаем даже, как долго они живут. Возможно, они не умирают. Это тоже решение проблемы.

— В таком случае они вряд ли помогут нам.

Иона холодно воззрилась на него поверх чашки.

— Паркер, вам тяжело с ними работать?

— Нет! — Он стиснул зубы, проглатывая возмущение. — Нет, мэм. Если вы считаете их вклад ценным, я буду счастлив оставить свои личные возражения в стороне.

— Рада слышать. Теперь к делу: непросмотренными остались еще четыре тысячи часов сенсорных записей из леймильского электронного стека. Даже привезенные вами специалисты потратят немало времени, изучая их. Нужно как-то ускорить процесс.

— Оски Кацура может соорудить дополнительные переформатирующие схемы. Это должно нам помочь. Единственной спорной областью мне представляется технология производства оружия. Вы говорили, что желаете сохранить за собой право вето на его вывоз.

— Именно.

— Он прав. Неужели я хочу передать Конфедерации леймильское оружие, пусть даже ради самого благородного дела?

— Этот вопрос уже неактуален, — ответил Транквиллити. — Мы знаем, почему космограды покончили с собой. Наше первоначальное предположение — что гибель их была вызвана внешними причинами — оказалось ложным. Поэтому твое беспокойство относительно якобы существующего где-то сверхоружия не имеет под собой оснований. Такого оружия никогда не было.

— Это лишь предположение! Что, если космограды построили его, чтобы остановить продвижение одержанных леймильских кораблей?

— Учитывая уровень их научно-технического развития на момент гибели, любое оружие, построенное космоградами ради самозащиты, не слишком отличалось бы от нашего собственного. Кроме того, леймилы не пользовались оружием, в то время как отсчет человеческой истории легче всего вести по развитию средств человекоубийства. Вполне возможно, что изделия леймилов отличались бы от человеческих в худшую сторону.

— Ты не можешь этого гарантировать. Их биотехнология значительно обогнала эденистскую.

— Она впечатляет масштабами своего применения. Однако технически она отличается от нашей незначительно. Ты не слишком рискнешь ухудшить ситуацию, если разрешишь неограниченный доступ к их записям.

— Но риск есть.

— Конечно. Ты это знаешь, Иона.

— Знаю.

— Думаю, нам следует пока отменить этот запрет, — ответила она Паркеру Хиггенсу.

— Хорошо, мэм.

— Можем мы еще чем-то помочь флоту Конфедерации? Наше уникальное положение не может ничего им не дать.

— Их старший исследователь высказал два предложения. Джошуа Калверт, кажется, упоминал, что нашел электронный стек в какой-то крепости. Если бы он мог снабдить нас координатами этой конструкции, мы могли бы поискать там другие записи. Если неповрежденным остался один стек, могли быть и другие или хотя бы их части. Данные в этих кристаллах бесценны.

— Охо-хонюшки, — заметил Транквиллити.

— Ты хоть не издевайся! Особенно после того, как Джошуа согласился найти Алхимика. Мы оба решили, что он с того времени сильно повзрослел.

— К сожалению, его прошлое нам еще аукается.

Иона с трудом сдержала гримасу.

— Капитана Калверта пока нет в обиталище. Но, Паркер, я бы не советовала тешиться избыточными надеждами. Гробокопатели — известные хвастуны. Я буду очень удивлена, если его так называемая крепость сохранилась настолько хорошо, как он утверждал.

— Координаты могут быть у Нивса с Сипикой, — заметил Транквиллити. — И они могут сотрудничать с нами. А если нет — мы на военном положении и смело можем применить допросные наноимпланты.

— Молодец. Пошли пристава их проведать. И намекни, что все, чего они не скажут по доброй воле, мы из них так или иначе выжмем.

— Я посмотрю, что можно будет сделать, — попыталась она развеять тоску на лице старого ученого. — А что за второе предложение?

— Тщательно просканировать пространство на орбите Унимерона. Если одержимые леймилы убрали планету в другое измерение, могли остаться следы.

— Но не физические же? Мне кажется, этот вопрос мы уже обсуждали.

— Нет, мэм, не физические. Но мы подумали, что мог возникнуть остаточный переток энергии, наподобие того, каким выдают свое присутствие одержимые. И вот его мы могли бы обнаружить.

— Понятно. Что же, ищите. Я заранее одобряю любые расходы на сенсорные зонды — в разумных, конечно, пределах. Теперь, когда я перестала заказывать оружие для сети СО, астроинженерные фирмы будут рады любой работе. Возможно, нам удастся даже сбить цену.

Паркер допил чай, размышляя, стоит ли задавать вопрос, который ему хотелось задать больше всего. Мера ответственности директора проекта определялась весьма четко, но… он был всего лишь человеком.

— А мы достаточно защищены, мэм? Я слышал об Арнштадте.

Иона улыбнулась, поднимая с пола карабкавшегося на ножку стола Августина.

— Да, Паркер. Наша оборона более чем адекватна. — Не замечая, с каким изумлением старик разглядывает крохотного ксенока, она погладила Августина по голове. — Поверьте мне — Организация Капоне никогда не захватит Транквиллити.

3

Бар «КФ-Т» был довольно жалким заведением, но, проведя пятьдесят часов в двухпалубной капсуле жизнеобеспечения межорбитального грузовика в компании капитанского семейства, Моника Фолькс не собиралась запираться в унылом номере гостиницы. «Выпивка и приятная компания — вот что мне нужно», — решила она. Так что теперь она посасывала импортное пиво, сидя за барной стойкой, пока вокруг нее бурлила убогая ночная жизнь Айякучо. Вызванный карантином экономический спад проявлял себя во всех аспектах жизни на Дорадосах. По местному времени было пол-одиннадцатого вечера, а на танцплощадке подергивались всего пять парочек — в заведении даже оставались свободные столики. Но молодые парни, к облегчению Моники, еще не пали духом; ее уже трижды успели пригласить на рюмочку.

Тревожило ее только одно: как же много юношей (и девушек) повязали на лодыжки красные платки. Так что она не могла быть уверена, что ее собираются соблазнять, а не перевербовывать. Движение полуночников набирало силу с пугающей быстротой. По оценкам местного отделения королевского разведывательного агентства в Мапире, оно уже охватило двадцать процентов подростков на Дорадосах. Моника сказала бы, пятьдесят, и удивлялась только, почему так мало, учитывая, насколько тосклива жизнь на астероидах.

Ее резидентная программа расширенного сенсорного анализа следила за движением рослого мужчины, напомнив о его присутствии, когда до него осталась всего пара метров и цель его пути стала очевидна.

— Поставить тебе еще бутылочку?

Заготовленный ответ так и не слетел с языка, когда Моника увидала знакомую седеющую челку, спадающую на лоб мужчины.

— А как же, — капризно ухмыльнулась она. Мужчина пристроился на табурете рядом и жестом приказал барменше, чтобы та принесла еще пива.

— Это куда приятнее, чем обстоятельства нашей последней встречи.

— Верно. Как дела, Самуэль?

— Работы много, платят мало. Судьба правительственных чиновников во всей Конфедерации.

— Ты забыл добавить «и благодарности никакой».

— Не забыл, — весело парировал он. — Вот тебе преимущество эденизма — все вносят свой вклад в общее дело, каким бы он ни был.