Скотт Вестерфельд - Корабль для уничтожения миров Страница 18

Хоббс решила рассеять неловкость, воцарившуюся в командном отсеке. Нужно было чем-то занять офицеров.

– Вероятно, мы могли бы укрепить передние грузовые отсеки, чтобы защитить их от хаотических гравитонов. Есть у нас на борту тяжелые металлы? – спросила Хоббс.

Мгновение – и Маркс кивнул.

– В снарядах дронов-минометчиков применяется расщепленный уран. Его немного, но все-таки это кое-что.

– И еще есть защитный кожух генератора сингулярности. Если мы будем действовать бесшумно, то закроем прореху и сможем передвинуть кожух вперед. Нам совсем не повредит дополнительная броня между нами и риксами.

– Соберите бригаду, – распорядился Зай. – Немедленно приступайте к демонтажу защитного кожуха. Передвигать его начнете, как только мы прекратим ускорение.

Слово взял главный бортинженер Фрик.

– Сколько времени мы пробудем в свободном падении, сэр?

– Сто секунд, – ответила Хоббс. – Не больше.

Бортинженер покачал головой. За такое время было невозможно успеть переместить массивный бронированный кожух по коридорам фрегата, имеющего боевую конфигурацию. Капитан кивнул.

– Ладно. Отключим двигатели раньше. У вас будет три минуты невесомости, прежде чем по нам начнут палить.

Бортинженер Фрик победно улыбнулся Хоббс.

Хоббс пожала плечами. Если бортинженера так порадовала щедрость капитана, она была только рада сыграть роль скряги. И все же для операции такой степени сложности и трех минут отчаянно мало. Все равно к тому времени, как риксы начнут выслеживать фрегат, инженеры еще не закончат установку самодельной брони. Но, по крайней мере, команда будет занята. Уж лучше хоть чем-то заниматься, нежели сидеть как мыши в темноте и ждать, когда копья гравитонов вонзятся в «Рысь» и растерзают ее.

Даже самая тяжкая работа лучше ничегонеделания.

Главный бортинженер Уотсон Фрик наблюдал за тем, как исчезает целая вселенная.

Карман космоса за бронированным кожухом на мгновение дрогнул, когда его отсоединили. Черная дыра в самой середине, с момента своего создания противившаяся полям, державшим ее в реальной вселенной, на миг дернулась и исчезла.

«Ушла, – подумал Фрик. – Ушла неведомо куда – в другую реальность, теперь совершенно недостижимую. Какой странный способ выработки энергии, – удивлялся бортинженер, – создание карманных вселенных, пространств, которые образовываются всякий раз, когда звездолет «с треском» включает двигатели. Сколько других реальностей человечество создало за счет этого процесса?

И не появятся ли в один прекрасный день другие разумные существа внутри этих маленьких реальностей, рожденных человеческим высокомерием? А потом и они начнут творить свои карманные вселенные…»

Фрик покачал головой. Не было времени предаваться философским раздумьям. Через пятьсот секунд «Рысь» окажется на линии вражеского огня. Кожух генератора сингулярности нужно было как можно скорее доставить в носовые отсеки.

– Две минуты до перехода в свободное падение, – прокричал Фрик. – Давайте-ка быстренько разберем эту железяку.

Бригада – его лучшие подчиненные, мужчины и женщины – работала быстро и снимала одну бронированную пластину за другой настолько легко, словно сто раз отрабатывала эту процедуру во время учений, что на самом деле было вовсе не так. Фрик и сам не сидел сложа руки. Он обрабатывал специальным контроллером кормовой шов кожуха. Контроллер испускал волны диапазона FM – плотное поле, которое активировало наноустройства, распределенные по броне. Наноустройства «оживали» и начинали передвигаться по металлу к съемным частям кожуха.

Фрик старался вести контроллером ровную линию, и глаза ему заливал струившийся со лба пот. В принципе, этот кожух был снабжен собственным генератором легкой гравитации, и если бы этот генератор включить, вес кожуха сразу же уменьшился бы. Но делать этого было ни в коем случае нельзя. Точечные источники гравитонов слишком опасны, притом что «Рысь» пока что летела с высоким ускорением. При ускорении в восемнадцать g любые случайные колебания гравитации на корабле грозили смертельной опасностью. Фрик помнил, какие мучения экипажу доставил недельный полет навстречу риксскому крейсеру с ускорением в десять g. Миновало несколько дней, и он своими глазами видел, как линия «плохой» гравитации прошила ноги одного старшины. Одна из коленных чашечек того бедняги разлетелась на осколки, будто настоящая чашка, упавшая на пол.

Фрик старался резать ровно.

Демонтаж кожуха сложностей не представлял. Трудно было демонтировать его правильно. Генератор сингулярности нужно было срочно собрать снова в другом конце корабля. Черная дыра питала корабельные фотонные пушки, обеспечивала искусственную гравитацию, даже подпитывала систему жизнеобеспечения. При том, что генератор был отключен, капитан истощал аккумуляторы – только ради того, чтобы выкроить для Фрика лишние минуты на демонтаж.

Тяжелые пластины напротив Фрика сдвинулись, будто их разрезали.

– Помедленнее там! – крикнул бортинженер. – Хотите, чтобы вас раздавило? Успеете еще получить свои травмы, когда начнется свободное падение.

Самая крупная из пластин кожуха весила пять тонн.

Только Фрик успел это сказать, как по корпусу фрегата прошла дрожь. Призрак гравитации напомнил всем о том, что искусственно созданные g – это нечто весьма и весьма зыбкое. Никто не решался нарушить молчание, пока призрак не исчез.

В сравнительно небольшом отсеке вокруг генератора сингулярности стало жарко. Наноустройства внутри стенок кожуха разгулялись с такой силой, что пластины раскалились докрасна.

– Отдел искусственного климата, – проговорил Фрик.

– Все видим. Работаем, сэр, – прозвучал ответ для вторичного слуха бортинженера.

Щеки Фрика обдало порывом теплого ветерка, что было малым утешением.

– А попрохладней нельзя? – спросил он.

– Работаем, сэр, – ответил убийственно спокойный женский голос.

Фрик поморщился и опустил резак. Он сделал все возможное, что только можно было сделать при одном g. Жара стояла невыносимая.

Он обошел генератор по периметру, проверил работу, выполненную бригадой. Гигантские пластины возвышались над Фриком. Казалось, они висят на ниточках.

– Отлично. Отлично. Теперь стоп! – прошептал он. – Дождемся свободного падения.

Вдруг прямо у него за спиной раздался отчаянный крик:

– Сэр!

Фрик крутанулся на одном каблуке.

– Трескается, сэр!

Фрик быстро обвел взглядом ту пластину кожуха, на которую указывал его подчиненный. И точно: прямо у него на глазах металлическая пластина подернулась паутинкой трещин.

В первое мгновение Фрик не поверил своим глазам. Сплав для изготовления кожуха генератора сингулярности считался на флоте самым надежным. Ни один капитан не пожелал бы, чтобы посреди боя у него на борту вырвалась на волю черная дыра. А разрезы были рассчитаны до микрометра.

Но что-то пошло не так.

И тут Фрик увидел эпицентр растрескивания. В бронированной пластине темнела маленькая дырочка – всего сантиметр диаметром.

– О господи! – воскликнул Фрик. – Один из «стайников» прострелил кожух!

Трещинки расходились от дырочки в разные стороны, словно по неокрепшему льду, на который кто-то наступил ногой. Металлическая пластина, распадаясь на части, издала жуткий звук, способный разбудить мертвых.

– Тревога, тревога! – прокричал бортинженер, и его рука метнулась к «иконке» высшей степени приоритета на синестезическом экране. – Хоббс, отключите двигатели и гравитацию! Мне нужна невесомость!

Но кожух уже разрушался, и его обломки падали на людей. Собственный вес отрывал от кожуха все новые куски, и они с воем отлетали. Фрик ухватил за ворот того члена бригады, который первым заметил трещины, и рванул к себе, упершись ногами в шершавую поверхность палубы. В первое мгновение он добился только того, что они вместе чуть не рухнули на пол, но почти сразу всех сильно замутило – это ощущение было вызвано свободным падением.

Старший помощник Хоббс услышала Фрика.

Фрик рывком оттащил внезапно ставшего невесомым подчиненного от опасной черты. Лейтенант закувыркался в воздухе и отлетел назад.

Однако Фрик переусердствовал. Второй закон механики сработал, и бортинженера понесло вперед, под кожух. Ботинки с магнитными подошвами оторвались от пола, и он беспомощно повис в воздухе.

Оторвавшийся кусок обшивки плыл прямо на него. Теперь вступил в действие первый закон механики – закон сохранения инерции. Двигатели были отключены, искусственная гравитация отсутствовала, металлическая пластина стала невесомой…

Но при всем том она была здоровенная.

Пластина медленно плыла к Фрику – не быстрее, чем падает перышко. От бортинженера ее отделяло не больше метра. Фрик впился пальцами в пол позади себя, но металл выскользнул из-под его рук.