Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Том 19 Страница 18

Но Тольтека отогнал эту мысль. Он принадлежит к цивилизации, которая рассматривала все проблемы прежде всего с практической точки зрения. Поэтому не стоит предаваться пустым мечтаниям, лучше обдумать, что следует конкретно предпринять, чтобы добиться желаемого. Пока что удача сопутствует Ворону, однако вряд ли это обстоятельство явится серьезным препятствием, тем более чточ Ворон отнюдь не обнаружил желания остаться здесь навсегда. Бьерд продолжал приставать к Тольтеке с просьбами рассказать о других планетах, и астронавт пустился в воспоминания, не забывая, что его слушатель — всего лишь ребенок, так что остаток пути прошел быстро.

Они вошли в город. За время их отсутствия с ним произошла странная метаморфоза: улицы опустели, жители, еще несколько часов назад толпившиеся на улицах, теперь заперлись в домах. Время от времени то там, то тут мелькала одинокая фигура человека, спешившего куда-то с ношей в руках, но это лишь подчеркивало безлюдность города. И хотя нагретый лучами солнца воздух был неподвижен, из домов доносились отчетливые звуки, похожие на бормотание.

Бьерд выпустил руку Тольтеки и запрыгал по мостовой.

— Уходим, уходим! — закричал он нараспев.

— Откуда ты знаешь? — спросил Тольтека, уже знавший, что фиксированной даты наступления Бэйла не существует.

Мальчик в ответ улыбнулся всеми своими веснушками:

— Я знаю, большой Мигель! А ты с нами пойдешь?

— Я лучше, пожалуй, останусь присматривать за твоими зверюшками, — ответил Тольтека. У Бьерда, как и у большинства детей его возраста, был собран целый зверинец из жуков и земноводных.

— А вот и деда! Здравствуй, деда! — Бьерд пустился бегом.

Дауид, выходивший из дома, весь подобрался, когда внук ударился в него с силой небольшого циклона, обнял мальчика и подтолкнул к двери.

— Иди домой, — сказал он. — Мама собирается. Прежде чем мы отправимся в путь, ей нужно смыть с тебя хотя бы килограмм-другой грязи и собрать тебе еды в дорогу.

— Спасибо, большой Мигель! — бросил на бегу Бьерд и юркнул в дом.

— Надеюсь, он вас не слишком утомил, — сказал Дауид с добродушным смешком.

— Вовсе нет, — ответил Тольтека. — Мне очень понравилось с ним гулять. Мы прошлись вверх по реке до Дома философов. Я и представить себе не мог, что в месте, предназначенном для отвлеченных раздумий, могут быть площадки для пикников и карусель.

— А почему бы и нет? Как я наслышан, философам также ничто человеческое не чуждо. Возня с детьми их забавляет… а ребятишки, может быть, приучатся уважать мудрость. — Дауид вышел на улицу. — Мне предстоит одно дело. Не хотите ли составить мне компанию? Поскольку вы — человек технического склада ума, вам это может быть интересно.

Тольтека поспешил нагнать Дауида и пошел с ним рядом.

— Значит, вы вот-вот уходите? — спросил он.

— Да. Даже мне все признаки стали ясны. Пожилые люди не так чувствительны, а молодые все это утро сами не свои. — Глаза Дауида лихорадочно блестели. Его смуглое, изборожденное морщинами лицо уже не было таким безмятежным, как обычно.

— По прямой до Святого Города примерно десять часов ходьбы пешком, — продолжил он, помолчав. — Если ты не обременен детьми и стариками, то время пути сокращается. Если вы сами почувствуете приближение Бэйла, очень надеюсь, что вы последуете за нами и проведете вместе с нами эти дни.

Тольтека с силой втянул в себя воздух, будто надеясь распознать признаки приближения Бэйла. Воздух был напоен благоуханием сотен цветущих трав, деревьев, кустов, лиан; в солнечных лучах гудели, собирая нектар, насекомые-медоносы.

— А каковы эти признаки? — спросил он. — Мне этого никто не говорил.

Обычно, когда у Дауида спрашивали что-нибудь о Бэйле, он, как и другие его соплеменники, приходил в некоторое замешательство и менял тему разговора — сделать это было очень просто, ведь после тысячи двухсот лет изолированного существования у них было о чем поговорить. Теперь же врач громко расхохотался.

— Я не могу вам этого объяснить, — сказал он. — Я просто знаю их, вот и все. Откуда узнают бутоны, что настало время распуститься?

— Но неужели вы в другое время года не пытались научно исследовать…

— Вот мы и пришли!

Дауид остановился у здания из монолитного камня, того самого, что находилось в самом центре города. Его угловатая громада мрачно нависала над ними. Портал здания оказался открытым, они вошли и зашагали по прохладным коридорам, где царил полумрак. Их обогнал человек с гаечным ключом в руках. Дауид приветственно помахал ему рукой.

— Это механик, — объяснил он, — в последний раз проверяет центральный пульт управления. Все, что необходимо для жизни или является источником повышенной опасности, во время Бэйла свозят сюда. Например, автомобили ставят в гараж в конце вон того коридора. Моя обязанность… вот мы и на месте!

Он распахнул дверь, за которой оказался залитый солнцем огромный зал; вдоль его стен, покрытых яркими росписями, выстроились ряды колыбелей и детских манежей. Возле каждого из них стоял самодвижущийся робот, а в центре помещения гудела какая-то сверкающая машина внушительных размеров. Дауид прошелся по залу, заглядывая во все углы.

— Это рутинная инспекция, делающаяся, честно говоря, просто для проформы, — объяснил он. — Инженеры уже все здесь перебрали. Я как врач должен лишь удостовериться, что это помещение приятно на вид и соответствует нормам гигиены. Но еще не было случая, когда что-нибудь оказалось бы не в порядке.

— А для чего все это? — поинтересовался Тольтека.

— Вы не знаете? Чтобы ухаживать за малышами, за теми, кто не может отправиться с нами в Святой Город по малолетству. Впервые мы отваживаемся брать их с собой, когда они достигают возраста Бьерда. Одно крыло этого здания отведено под госпиталь — там во время Бэйла роботы нянчат больных и дряхлых, но его осматриваю не я. — Дауид щелкнул пальцами. — И что же еще, во имя хаоса, хотел я вам сказать? Ах да, конечно. На случай, если вас еще никто не предостерег. На время Бэйла это здание запирается. Если что-то — или кто-то — приблизится к нему на расстояние менее десяти метров, на него автоматически наводятся силовые лучи. Любой движущийся объект, добравшийся до наружной стены, будет уничтожен струями пламени. Лучше держитесь отсюда подальше!

Тольтека притих, встревоженный неожиданной грубостью последних слов.

Наконец он пробормотал:

— Не слишком ли это серьезные меры предосторожности?

— Бэйл длится примерно три гвидионских дня и три ночи, — сказал Дауид. Он неотрывно смотрел на один из манежей и бросал слова через плечо. — Это более десяти стандартных суток. Плюс время, которое требуется, чтобы дойти до Святого Города и назад. Мы стараемся подстраховаться.

— Но чего вы боитесь? Что может произойти?

Дауид ответил без обычной сдержанности: будучи во власти охватившей его эйфории, он наконец мог говорить не таясь:

— Случается, что некоторые из тех, кто отправляется в Святой Город, не возвращаются назад. Другие, вернувшись, порой обнаруживают, что, несмотря на замки и ставни, в городе кто-то учинил разгром. Поэтому-то мы и помещаем самые важные наши машины и тех из нас, кто не может обходиться без посторонней помощи, в такое место, куда никто не может проникнуть, и оставляем их на попечении механической прислуги, пока не сработают таймеры и замки не откроются автоматически.

— Нечто подобное я и предполагал, — вполголоса заметил Тольтека. — Но вы имеете какое-то представление о причине возникающих неприятностей?

— Точного представления — нет. Часто в этом винят горных обезьян, но после вашей встречи с ними их можно освободить от подозрения. Я точно не знаю, но, возможно, мы — не единственные разумные обитатели Гвидиона. Здесь могут жить настоящие аборигены этой планеты, настолько чуждые нам, что мы не смогли распознать признаки существования их культуры. Может быть, легенды о существах, живущих под землей или скрывающихся в лесной чаще, имеют под собой какую-то фактическую основу. Не знаю. А теоретизировать, не имея фактических данных, бессмысленно.

— Пытались ли когда-нибудь вы или ваши предки собрать эти данные?

— Да, и не раз. Мы неоднократно устанавливали камеры и другие записывающие устройства. Но они либо ничего не засекали, либо их обнаруживали и уничтожали. — Дауид внезапно замолк и продолжил свой обход. Его движения стали какими-то угловатыми, а походка неровной.

Когда они вышли из крепости, Тольтека собрался с силами и робко предложил:

— Может быть, мы, люди со звездолета, понаблюдаем за тем, что происходит, когда вас нет?

Дауид уже опять успокоился.

— Попробуйте, если хотите, — сказал он, — но сомневаюсь, что вас ждет успех. Видите ли, я не думаю, что кто-то появится в городе. Такого не случалось уже много лет. Даже во времена моего детства налет на брошенный населенный пункт был редкостью. Поверьте, для нас это не представляет серьезной проблемы. В отдаленном прошлом было хуже, но теперь подобные случаи почти прекратились и у нас нет даже стимула изучать их причины.