Дэн Абнетт - Попутчик Страница 18

И он остался один. Сняв солнцезащитные очки, он подошел к раковинам из нержавеющей стали. Над ними висело длинное, слегка запотевшее зеркало, обращенное к противоположной стене с пепельницами.

Он посмотрел на свое отражение. Чистая, по размеру камуфляжная форменная рубашка, номерной знак, метка над левым нагрудным карманом. И на знаке, и на метке — одно и то же имя. Короткие рукава открывали жилистые руки. Мускулы рельефно проявились, когда он наклонился вперед над краем раковины, рассматривая свою внешность. Коротко стриженные густые русые волосы. Знакомо-незнакомое лицо, симпатичное и волевое. Голубые глаза, голубые, как небо над Поселением 86, достойное корпоративного логотипа. Голубые глаза, смотревшие в запотевшее зеркало и куда-то вдаль. Кривая, чуть заметная улыбка.

— Привет, — произнес он, глядя прямо в голубые глаза отражения. — Ты должен слышать меня. Они говорили, что должен. А я никак тебя не слышу.

Он пожал плечами.

— Не знаю, там ли ты, внутри. Я не ощущаю твоего присутствия, но что-то чувствую. Похожее на… похожее на боль. Как когда заболеваешь гриппом. Это ты? Надеюсь, что да. Мне грипп не нужен. К тому же мне делали прививки.

Он наклонился ближе к зеркалу, по-прежнему не отрывая взгляда от отражения.

— Я просто хотел сказать тебе «привет», потому что, скорее всего, у нас больше не будет такой возможности. Если я начну разговаривать сам с собой на глазах у сослуживцев, у тебя быстренько отберут оружие и отправят на кухню. А для одиночества времени у нас не останется.

Он улыбнулся еще шире и шутливо протянул руку своему отражению, словно для рукопожатия.

— Меня зовут Блум. Нестор Блум. Приятно познакомиться. Один фрик-си знает, как тебя зовут. Мне не сообщили. Но это здорово, что мы вместе. Старайся только не вылезать вперед, ладно?

Дверь за ним открылась. Вошли два солдата.

— Привет, Нестор! — произнес один.

— Мы отправляемся, — сказал другой, пониже ростом, латиноамериканец. — В самую горячую точку! Мы покажем этим мамочкам, что такое настоящая игра, парень!

Смех. Похлопывания.

У него было слишком много вопросов. Где-то глубоко возникала тошнота, ужасный ожог от выброса адреналина. Он не хотел отворачиваться от раковин, но он уже отворачивался от раковин. Он не хотел помочиться, но он уже мочился. Что за черт? Что за черт? Было такое ощущение, что он парализован, двигается, но парализован. Он хотел что-то сделать, но его тело делало нечто другое. И это сводило его с ума, вызывая клаустрофобию.

С титаническим усилием он издал негромкий звук.

— Нестор, с тобой все в порядке? — спросил латиноамериканец, держа руки на бедрах и поливая длинной струей металлический писсуар.

— Да.

— Хочешь блевануть?

— Нет, со мной все в порядке. Просто небольшая изжога.

— Нестор, а звук был такой, будто тебя сейчас вырвет. Может, блеванешь?

— Парень, просто фрикинг-си изжога. — Он похлопал себя по груди и улыбнулся. Но внутри он не улыбался. — Я в полном порядке.

Низкорослый латиноамериканец повернулся к нему. Он знал его имя еще до того, как прочитал на номерном знаке. Вальдес. Выражение лица Вальдеса было как у многострадального свояка.

— Ты все еще надеешься вернуть тот язык, что у тебя отняли, парень? — спросил Вальдес. — Знаешь, там, куда мы отправляемся, тебе не придется беспокоиться, что ты не можешь ругаться.

— Нестор, это горячая точка, — напомнил другой солдат. — Никакие заглушки не прокатят. Там живой язык, понимаешь?

— У меня все получится, — сказал он.

— Хорошо, вот это хорошо, — произнес Вальдес.

— Ты вуаповец, и тебе лучше ругаться как последнему ублюдку, — сказал другой солдат. — А не говорить, как какой-нибудь диктор по телевизору.

— Ну, ты идешь? — спросил Вальдес, направляясь к выходу.

— Сейчас буду.

Они ушли, а он повернулся и посмотрел на свое отражение в зеркале, заглядывая в себя.

— Больше чтоб такого фрик-си не было, слышал? — произнес он. — И это касается всего. Больше ты так не делаешь. Ты просто едешь со мной. Едешь со мной. Не фрик-си со мной опять.

Надев солнцезащитные очки, он прошел на склад, где свет был не таким ярким. Почти половина седьмого утра. В воздухе начала подниматься пыль, делая его похожим на переливчатый шелк. Голубое небо поблекло. За пределами лагеря, на западном склоне Ласки, боевые вертолеты проверяли зажигание с безбожным ревом, словно целая армада бензопил.

Он понял, что доставляло ему неудобство. Его точка зрения, уровень его глаз находился примерно на восемь дюймов выше, чем он привык. Это был небольшой, но ощутимый новый элемент, и, как следствие, его укачивало.

На складе находилось около десяти штатных сотрудников, выполняющих различные виды работ. У каждого из них был сэлф военного образца для считывания номерных знаков и реквизитов задекларированного призывника. С момента считывания данных и подтверждения и до выдачи упакованного в пленку комплекта обмундирования, полевого снаряжения и гарнитуры для разгрузки поясного ремня проходило сорок секунд. Бронежилеты с полной экипировкой прибывали на выдачу чуть медленнее, покачиваясь и подергиваясь, будто марионетки.

Его менеджером была девушка-кореянка с ироничной улыбкой.

— Нестор! — обрушилась она на него, как только он подошел к прилавку. — Блин, да что происходит-то, парень?

— Приодень меня, Чин.

— Непременно, солдат. Раньше ты заявлялся в первых рядах.

— Меня задержали.

— Да ладно! Ты же убьешь кого-нибудь ради меня?

— Непременно. Уже течешь?

Расставив локти, она сделала несколько танцевальных движений, пока бронежилет нужного размера подъезжал по автоматизированной, как в химчистке, линии.

— Само собой, горячий мой, — сказала она.

— Чин, ты фрикинг-си блистательна.

— Нестор, когда ты избавишься от этой хрени? — поинтересовалась она, указав на его рот. — Мне не нравится. Хочу слышать, как ты ругаешься последними словами.

— Мне никак.

— В госпитале прямо сейчас делают. Иди и попроси. Займет пять гребаных минут.

— Чин, давай я лучше оставлю как есть. Пусть за меня поговорит мой автомат.

— Ну, ты крут! — объявила она.

И выглядел он тоже круто. Через десять минут, снаряженный с головы до ног, он бросил взгляд на свое отражение в тонированном окне наблюдательного поста. Накладные щитки придали его высокому телу героические пропорции. На спине располагались перезаряжаемые энергоранцы для управления всевозможным снаряжением, включая и стандартный «Limb Assist Exo Frame», внешнюю сервоарматуру, пристегнутую к его левому предплечью, чтобы поддерживать и придавать устойчивость излучателю МЗА во время продолжительного боя. Инерционные реактивные сочленения издавали тихий жужжащий звук каждый раз, когда он двигал плечом или локтем.

Он прошел мимо служащих к зоне выхода, заполненной отличным «Инсект-Эсайдом».

Команда «Кило» собиралась на площадке рядом с геликоптером в пыльном полумраке ангара. Боевое оружие было разложено на брезенте у хвоста вертолета, одного из восемнадцати, назначенных для финальной операции, и сейчас команда подошла, чтобы получить краткие инструкции. Пахло продуктами переработки нефти и краской. По всему ангару громкие голоса гулко зачитывали инструкции. Воздух дрожал от пробных запусков двигателей, предупреждающих гудков автопогрузчиков и пульсирующих уханий электрических дрелей, закручивающих шестигранные шурупы.

Восемнадцать матово-серых рабочих лошадок стояли в ряд, словно ракеты в пусковой шахте.

— Отлично, и ты с нами, — произнес старший сержант Гекльберри, выходя на площадку.

Остальные, кроме сержанта, уже собрались там. И эти остальные были Кодел, Стаблер, Горан, Джей, Прибен, Вальдес и Бигмаус. Все они, сидя на корточках или прямо на брезенте, образовали полукруг вокруг сержанта Гека. Некоторые еще подгоняли только что выданную амуницию или перешнуровывали ботинки.

— Хотел дать вам фору, — произнес он, опускаясь рядом с Коделом, — но я же знаю: без меня вы и пяти минут не продержитесь.

— Само собой, — сказал старший сержант. — Инструктаж будет прямо в воздухе. Но насколько известно сейчас, наше задание — шоссе Ганбелт, перевал Айбёрн и разведка близлежащих объектов.

— Это горячая точка, да? — спросил Вальдес.

— На данный момент самая горячая, — ответил Гек. — Без обмана. Приказ сверху — драться беспощадно. Мы собираемся выжить, и я ожидаю от вас, ублюдков, что вы не заставите меня выглядеть полным идиотом. Несколько месяцев вы каждый день долдонили мне, что хотите участвовать в реальном бою. Ну так давайте промычите опять, или я вобью в ваши задницы по заряженному ПАП-Двадцать. Итак, кто вы?

— Команда «Кило».

Гек приложил руку к уху: похоже, их ответ совсем не произвел на него впечатления.