Айзек Азимов - Лакки Старр и большое солнце Меркурия Страница 19

– А почему вы об этом спрашиваете? – вопросом на вопрос ответил Бигмен.

– Он все еще в шахтах? – продолжал наседать Пивирейл.

– Э-э…

– Или на солнечной стороне?

– Да?

– Вы не хотите отвечать?

– Я хочу знать, почему вы спрашиваете.

– Хорошо… – Пивирейл был явно раздражен. – Видите ли, Майндс в данный момент облетает свое хозяйство. Время от времени это делать необходимо.

– Ну-ну?

– И то ли он спятил, то ли нет, но наш милый Майндс уверяет меня, что видел там Лакки Старра!

– Где? – недоуменно хлопая глазами, спросил Бигмен.

– Понятно… – Взгляд Пивирейла стал колючим. – Значит, он действительно там. И очевидно, ему не удалось поладить с роботом.

– С роботом?!

– Потому что – так, во всяком случае, считает Майндс – Лакки Старр мертв!

14. Прелюдия к суду

Итак, когда ситуация, казалось бы, обрела окончательную для Лакки безнадежность, вспыхнула надежда. Была ли причиной этому странная нерешительность робота, медлившего с завершением своего черного дела, или же все объяснялось свойствами характера самого Лакки – неизвестно…

– Отпусти меня! – крикнул он со всей строгостью, на которую еще был способен, и поднял руку, до сих пор волочившуюся по черному песку. – Отпусти меня, робот! – вновь повторил Лакки и… принялся поглаживать металлическую голову.

Спустя минуту рука опять безвольно повисла. Теперь оставалось только ждать. И вдруг он почувствовал (или это только показалось?), что хватка робота ослабевает! Да! Она несомненно слабела! Неужели Солнце наконец-то решило помочь человеку?

– Робот! – срывая голос, закричал он и услышал в ответ лишь слабый скрип.

Стальные объятия продолжали размыкаться.

– Ты не должен причинять вред человеческому существу! – напомнил Лакки на всякий случай.

– Я не должен… – запинаясь, согласился робот и – упал на спину, все еще сжимая Лакки достаточно крепко.

– Отпусти меня!

Робот слабо дернулся, и Лакки наконец смог пошевелить головой и ногами.

– Кто приказал тебе разрушать оборудование?

Лакки полностью исключал агрессивную реакцию на свой вопрос, понимая, в каком плачевном состоянии находится теперь позитронный мозг, вернее, остатки этого мозга, чудом удерживавшие Второй Закон.

– Кто приказал тебе разрушать оборудование? Отвечай!

Робот издал пару нечленораздельных, булькающих звуков и умолк.

Было странное и пугающее сходство с человеческой смертью.

Мысль Лакки напряженно работала. Укрыться от опасных лучей Солнца как можно быстрее… Но он зажат! И попытки отвинтить руки робота бессмысленны! Рация раздавлена! Все прекрасно, все просто замечательно…

Морщась от боли и усилий, он стал продвигаться к ближайшей тени, таща на себе неподвижного робота. Каждая минута казалась вечностью, а тень – все не приближалась…

Но Лакки все же добрался до нее! И упал, обессилев. Последнее, что он успел увидеть до того, как потерял сознание, – это нога робота, ослепительно сверкающая на солнце.

Он лежал в мягкой постели и силился вспомнить, что же с ним произошло. В памяти всплывали полустертые лица, гул ракетного двигателя, родной бигменовский голосок, бинты, шприцы, компрессы, воркующий Пивирейл со своими бесконечными расспросами…

Открыв глаза, Лакки увидел Гардому, озабоченно смотревшего на него.

– Ну-с? Как себя чувствует наш герой?

– А как он должен себя чувствовать? – слабо улыбнувшись, спросил Лакки.

– Как покойник, если те что-то чувствуют… У вас удивительно крепкий организм, дорогой Старр! И вы будете жить, черт побери!

– Несмотря на то что Майндс даже не подумал прийти тебе на помощь! Пускай человек умирает, пускай! Ерунда! Все там будем! – Это Бигмен, уже давно крутившийся невдалеке, решительно подлетел к ним.

Доктор Гардома отложил в сторону шприц и принялся неторопливо и тщательно мыть руки.

– Скотт Майндс подумал, что Лакки мертв, – полуобернувшись к Бигмену, сказал он. – И естественно, испугался, как бы его не обвинили в убийстве, припомнив недавнее покушение.

– Думать о себе в такой момент?! – возмутился Бигмен.

– Не будьте так строги, дорогой друг. Бедняга сам не свой в последнее время… И как бы там ни было, именно благодаря ему помощь не опоздала.

– Как ты все драматизируешь, Бигмен! – сказал Лакки. – Ведь ничего страшного не случилось! Я даже смог наконец отоспаться там, в тени… Кстати, что с роботом? – Этот вопрос был обращен уже к Гардоме.

– Его состояние значительно хуже вашего, Старр! То, что когда-то называлось позитронным мозгом, превратилось в обугленную лепешку и совершенно непригодно для исследований!

– Скверно… – поморщился Лакки.

– Да. Но тут уж ничего не поделаешь. – Вытерев руки, Гардома снова повернулся к пациенту. – И хватит о делах! Вам нужен покой, Старр. Попытайтесь вздремнуть. А мы с Бигменом, чтобы не мешать вам…

Бигмен бросил на Лакки умоляющий взгляд.

– Если не возражаете, доктор, Бигмен ненадолго останется. Нам с ним есть о чем поболтать.

– Ну, хорошо, – после некоторых колебаний согласился Гардома. – Даю вам полчаса, не больше!

– Спасибо!

Как только они остались наедине, Бигмен, дотянувшись до плеча Лакки, принялся – от избытка чувств – трясти его.

– Ах, Лакки, подлые твои глаза! Ведь не перегрейся робот вовремя и…

– Это не было случайностью, дружище… – Лакки грустно улыбнулся. – Я ускорил его конец.

– Каким образом?

– Понимаешь, отполированная поверхность его металлической головы довольно успешно отражала солнечные лучи. Конечно же, позитронный мозг нагревался в таком пекле, но все же худо-бедно работал. К счастью для меня, прямо под рукой оказалось чудесное черное вещество, которым я и вымазал голову робота.

– А для чего, Лакки? – Бигмен тщетно силился хоть что-то понять.

– Но ведь черное, как ты знаешь, не отражает тепла, а наоборот – поглощает его. И температура позитронного мозга, резко повысившись, тут же повлекла за собой его гибель! Вот, собственно, и все… Ну, а теперь – твоя очередь рассказывать! Обо всем, что приключилось с тобой. Или на этот раз, в виде исключения, никаких происшествий?

– Да где там… – Бигмен махнул рукой и тяжело вздохнул. – Двойная порция…

По мере того как он углублялся в свой рассказ, лицо Лакки становилось все мрачней.

– Но почему, почему тебе приспичило драться с Уртилом? Ручки чесались? Ай, какое безрассудство…

– Безрассудство? – оскорбленно переспросил Бигмен. – Ты называешь безрассудством стратегическую мудрость? Я же не кинулся на него с бухты-барахты, а тщательно все взвесил! Провел скрупулезный анализ! И только поняв, что при низкой гравитации смогу справиться с ним одной левой…

– А чья лодыжка забинтована, герой?

– Уже и поскользнуться нельзя… Я же победил, Лакки! Ты представь только, какой ущерб причинил бы Совету этот негодяй своим наглым враньем!

– А разве он обещал молчать в случае проигрыша?

– Ну-у… – Бигмен замялся.

– Ведь даже после того как ты спас ему жизнь, он не изменил своих намерений! На что ты надеялся?

– Но…

– Что после публичного унижения он воспылает к тебе любовью? Эх, Бигмен! Тебе просто хотелось проучить Уртила, а все эти высокие мотивы – только предлог! Ведь так?

– Лакки! Как ты можешь?!

– Так или не так?

– Вообще-то, так… – Бигмен покраснел и опустил глаза. – Прости меня…

– Да ладно уж, чего там… – Лакки сразу смягчился. – Сам я тоже хорош… Дал маху с этим роботом, простофиля! Видел же, видел, что он неисправен, и не догадался о причине! Ничего, впредь поумнее буду… И давай-ка лучше подумаем, как нам действовать дальше.

Бигмен сразу повеселел.

– Теперь, – бодро начал он, – когда нам не мешает этот тип…

– Тип-то не мешает, но нельзя забывать о существовании сенатора Свенсона. Сам подумай: в то время как Совет Науки находится чуть ли не под следствием, некто, едва ли не член Совета, затевает прелестную драку, в результате которой гибнет следователь… Упустит ли наш доблестный сенатор такую уникальную возможность обвинить Совет в терроризме?

– Но ведь тут был просто несчастный случай! Псевдогравитационное поле…

– Это не так-то просто доказать, Бигмен. И я непременно должен поговорить с Пивирейлом, чтобы…

– Старикашка, кстати, не придал случившемуся совершенно никакого значения! – возмущенно воскликнул Бигмен.

– То есть? – Лакки резко приподнялся на локте.

– То и есть! Никакого значения! Ровным счетом! Вошел, посмотрел на Уртила, спросил, мертв ли тот, и успокоился.

– И все?

– Ага… Потом он, правда, спросил, где ты, и тут же объявил, что, по сообщению Майндса, тебя убил робот.

– Дальше?