Странники Одиннадцати Пространств. Кажущееся величие - Александра Алексеевна Василевская Страница 19

– А может, вы меня с собой возьмёте? Так хочется улететь! Я много места не займу…

– Нет, лучше не стоит, – ответил Герн. – В передрягу какую-нибудь попадёшь ещё. Нам и так проблем хватает, а ещё с тобой разбираться, если что…

– Нам-то не привыкать, – гоготнул Яарвокс. – А тебе, Сэн, лучше полететь с кем-нибудь другим.

– С кем же? Неужели кто-то ещё долетит до этой дыры? – усомнилась Сэн. – Вряд ли сюда доберётся какой-нибудь Звёздный Баригальди…

– Кто-нибудь сюда обязательно заявится, – произнёс Герн. – Просто по законам статистики. Разумных существ в космосе много всяких летает. Магистральных труб поблизости отсюда тоже хватает. Так что кого-нибудь сюда неизбежно занесёт. Это я точно могу сказать, я знаю все эти вероятности.

– Было бы здорово!

– Поглядывай на небо, – сказал Яарвокс. – Так и заметишь кого-нибудь. Ну, нам пора.

Сэн взяла книгоплаты, поблагодарила контрабандистов и вышла из корабля. Но не успела она даже прощально взмахнуть хвостом, как он взмыл ввысь и скрылся из виду.

Глава 8. Дело мастера боится

Нет более быстрого пути к овладению знаниями,

чем искренняя любовь к мудрому учителю.

Сюньцзы

– Тогда мне повезло трижды, – продолжает Сэн. – Во-первых, я вообще встретила пришельцев, во-вторых, мне достался общегалактический переводчик, а в-третьих, там не было моих сородичей. Ведь у нас считается, что любой инопланетянин опасен…

Сэн звонко смеётся при этих словах. Ещё громче заливается хохотом Райтлет. Но вдруг он резко захлопывает пасть и оскаливается:

– Ррр! Вообще-то, я для тебя чрезвычайно опасен.

– Догадываюсь, – отвечает Сэн. – Острые клыки, втяжные когти…

– Это ещё не самое интересное. Тебе хорошо известна моя анатомия?

– Я успела изучить только нервную, кровеносную и дыхательную систему. Намекаешь на пищеварительную? Если бы ты хотел меня съесть, ты бы сделал это уже давно.

– А может, я оттягиваю удовольствие. Хищники любят играть со своей жертвой.

– Неубедительно. Не так бы ты себя вёл, если б я была твоей добычей.

– Ха, а тебя не проведёшь!

Райтлет улыбается Сэн самой очаровательной улыбкой. Интересно, что улыбка – понятие практически универсальное во всём Млечном Пути. Большинство существ, у которых разрез рта горизонтальный, умеет улыбаться и выражает улыбкой добрые чувства.

Но время для улыбок быстро заканчивается. Раздаётся громкий стук в дверь и суровый мужской голос:

– Сэн Йок! Мы знаем, что ты здесь! Выходи с поднятыми руками!

– Вот блинство! Кто ж настучал? – восклицает Сэн и обращается к Райтлету: – Полицейские! Канать отсюда надо побыстрее…

– Ррр, да я с ними в два счёта разберусь!

– Ой, ну их к чёрту поросячьему! Они же всю планету на уши поставят, если тебя увидят! Лучше всё-таки сбежать! Тут лесок неподалёку, сразу увидишь. Туда никто никогда не ходит, спрячемся там!

– Ладно. Только надо будет запутать след…

– У тебя же крылья есть! Полетим, и всё! На небо эти дураки не посмотрят!

– Ррр, дело не в этом! Если я полечу, у меня сработает один ужасный инстинкт…

– Ну всё, выпиливаем дверь! – раздаётся голос полицейского.

– Да чёрт с ним, с инстинктом! – шипит Сэн. – Летим!

– Я нападу на тебя! – выпаливает Райтлет. – Мне нужна будет кровь… я могу тебя убить!

– Да поросягас с ним, разберёмся!

– Ррр! Что ж, тогда прости меня заранее… держись!

Сэн забирается на спину к Райтлету. Тот открывает окно, оглядывается и легко взлетает. Тц-рики еле сдерживается, чтобы не завизжать от восторга. Сартонари быстро ориентируется и направляется именно к тому лесу, который имела в виду Сэн. Но где-то на полпути он резко останавливается и зависает в воздухе.

– Что такое? – спрашивает Сэн.

Райтлет вдруг выпускает когти, хватает тц-рики за шкирку и снимает со спины. Глаза сартонари меняют цвет с золотисто-оранжевого на кроваво-красный. Райтлет оскаливается и произносит единственное слово:

– Кровь!

– Вот блинство, – догадывается Сэн.

Кожа на ладонях тц-рики тут же начинает выделять защитную слизь, и Сэн удаётся в буквальном смысле выскользнуть из рук Райтлета и упасть прямо в густой кустарник. Сэн устремляется в самую гущу ветвей и изо всех сил старается сбить сартонари с толку хитрыми манёврами. Но родной для тц-рики кустарник не спасает её: Райтлет быстро настигает Сэн и впивается когтями ей в плечи. Сэн понимает, что руками ей уже не отбиться, и потому она решает задействовать хвост. Тут же сартонари обзаводится своеобразным меховым воротником, который сдавливает горло так, что ему приходится разжать пальцы и снова выпустить Сэн. Но не успевает тц-рики убежать, как сартонари ловит её ногами, как хищная птица. Тц-рики не удаётся дотянуться хвостом до шеи Райтлета, и тогда она впивается ему в ноги зубами. Это вызывает у сартонари лишь улыбку – зубы Сэн вязнут в его густом меху и даже не добираются до кожи. Райтлет снова хватает Сэн за шкирку руками, а ногами придерживает её хвост. Сартонари готовится вцепиться тц-рики в горло, но та закрывает ему лицо ладонями, которые уже успели покрыться новым слоем заживляющей слизи. Часть этой слизи попадает Райтлету и в пасть. Едва почувствовав её вкус – по его ощущению, невероятно мерзостный – сартонари выпускает Сэн. Правда, вскоре он понимает, что сделал это на слишком большой высоте, чтобы тц-рики успешно приземлилась и не переломала себе кости. Буквально за миг до того, как Сэн касается земли, Райтлет ловит её руками… с втянутыми когтями.

– Сэн, прости меня, прости! – кричит сартонари. – Всё прошло! Эта слизь… фу, какая же она горькая! Она вернула мне разум!

– Горькая? – удивляется Сэн. – По мне так сладковатая…

Райтлет снова сажает тц-рики себе на спину и долетает до спасительного леса.

– Что же это за инстинкт у тебя такой? – интересуется Сэн.

– Он называется летательно-пищевым, – вздыхает Райтлет. – Когда-то давно обмен веществ во время полёта у нас был такой, что мы быстро растрачивали много энергии. Но когда в первые деминуты полёта удавалось выпить немного крови, летать можно было дольше. Так и возник этот инстинкт: стоит заработать летательным грудным мышцам и растянуться крыловым перепонкам, как тут же нападает страшный голод, хочется крови… и полностью отключается разум! Я становлюсь машиной для убийства, и ничего не могу с этим поделать. Да и никто не может, медицина бессильна… раньше, когда мы были нецивилизованными хищниками, это было не страшно, но теперь это неприемлемо. К тому же, обмен веществ у нас давно стал намного эффективнее, нам больше не нужно заправляться в воздухе. Многие мои сородичи даже удаляют себе крылья, чтобы никому не навредить. А я их оставил… зачем-то…

– Затем, чтобы мы спаслись! Всё хорошо, я на тебя