Лея Райнер - Повесть о Сарэке и Аманде Страница 2

– А разве не Кокрейн… – усомнилась я.

– Кокрейн?! – капитан пожал плечами. – Никогда не слышал о нем. Так вот, после этого история человечества развивалась по примерно знакомой вам схеме.

– Кажется, я понимаю, о чем вы, – задумчиво сказала я. – Слыхала о том, как… впрочем, это дело семейное. Ну, а я-то причем? Сгоняйте в прошлое, убедите мою мать родить того парня; вы еще и не такое можете… А кстати, почему он не родился?…

Кирк тяжело вздохнул.

– Начну-ка я, пожалуй, сначала… Знаете, Сергей К. – великий человек. Он не только изобрел принципиально новый способ передвижения космических кораблей; он и группа верных ему людей – предотвратили третью мировую войну.

– Значит, ее не было?.. Я не верю в столь благополучный исход…

– Слушайте дальше. Это кажется невероятным, но горстка идеалистов, разбросанных по всему миру, сумела объединить свои усилия в борьбе, направленной на выживание человечества. Это была самая последняя в мире война – война за мир, и они одержали в ней победу. И, когда в 2059 году дочь Сергея К. окончила строительство первого межзвездного корабля «Прогресс», мы встретили вулканцев как объединенное сообщество равных.

– Звучит, как сказка, – тихо сказала я.

– Теперь это и впрямь стало сказкой. Сергей К. не родился. Вы спрашивали «почему»? В мое время космические перелеты – вещь достаточно обыденная и неромантичная. Все к этому привыкли, и уже никого не удивляет, если его ребенок приносит из детского сада не только традиционные «страшилки», но и постулаты Сурака в детском издании на вулканском. Это привычно, но не все на Земле считают, что это хорошо. Есть люди, которые думают, что вулканцы нарушили наш естественный путь развития, навязали нам свою философию и образ жизни. Все это, конечно, бред, к тому же ничего такого эти люди в принципе сделать не могут. Все они… кроме одного. Его зовут Джой Розенталь; он ученый из нью-йоркского института физики Времени и Пространства. Так как он не афишировал своих убеждений, трудно было предложить, чем все это кончится. Лишь когда он задействовал пространственно-временной канал, который находился в стадии экспериментальных разработок, все стало ясно. До сих пор только военные знали этот секрет, – на этом месте Джим Кирк несколько устыдился. – Так уж повелось…

– Продолжайте, – нетерпеливо махнула рукой я. – Что было дальше?..

– Дальше… в квартире у Розенталя были найдены дневниковые записи, закодированные так, что ни один специалист и за неделю не управится. Но в данном случае, действовал вулканец… отозванный с одного космического корабля… и он взломал программу за 74 минуты. К тому времени с момента включения пространственно-временного канала прошло 2 часа 63 минуты.

– Это имеет какое-то значение?

– Да… То, что мы прочитали в его компьютере, было чудовищно, Розенталь решил переиначить всю историю человечества! Из его рассуждений следует, что вернее всего будет это сделать, предотвратив первый контакт человека и вулканца. Розенталь считал себя убежденным гуманистом, следовательно, никакие убийства в его планы не входили. Куда эстетичнее было просто предотвратить чье-либо рождение. Но чье?.. Капитана «Прогресса»? Бессмысленно: полетел бы другой. Дочери Сергея? Ее работу мог закончить любой из конструкторского бюро международного центра космонавтики. Соответственно, устранение любого из его единомышленников могло лишь пошатнуть развитие исторического проекта, но не уничтожить его полностью. Мозговым центром проекта «Прогресс», был Сергей К., он был его душой, и он вдохновлял людей в самые тяжелые времена, когда лучший исход, казалось, был невозможен. – Но как?..

– Розенталь в одиночку разработал принцип аппарата, способного на расстоянии внушить человеку самую идиотскую, но чертовски устойчивую идею. Вот ваша мать подумала… и отказалась от второго сына.

– Он мог предотвратить рождение и более ранних предков, – задумалась я.

– Нет! – покачал головой капитан – Розенталь был достаточно логичен в своем сумасшествии. В данном случае исчезло бы сразу несколько генетических линий, а он стремился уничтожить одну-единственную. Он, так сказать, старался достичь максимального результата ценой малой крови.

– Интересно, – я убрала с лица прядь волос, – я близка к тому, чтобы поверить вам. Но все же – причем здесь я?

– Ну как же! – Кирк замер, прикусив нижнюю губу. – В той реальности, где существуют оба ваших брата… нет вас.

– Это верно… – выдавила я из себя. – Как-то раз мать говорила мне, что если бы тот… неизвестный… все-таки родился, они с отцом ни за что не решились бы на третьего – слишком уж нелегкая у них была жизнь.

– Но я не сказал вам всего, – продолжил Джеймс Т. Кирк – Мы просканировали будущее этой альтернативной истории в течение грядущих 150-ти лет… это ужасно, поверьте. В 2009-м году разразится ужаснейшая из всех войн в истории человечества – третья мировая, – и некому будет примирить наши народы, как это сделал в свое время брат. «Прогресс» не будет построен, вулканцы пролетят мимо нашей Солнечной Системы, даже не обратив внимание на крошечную желтую звезду, окруженную горсткой ничем не примечательных планет. Остатки человечества, выжившие после ядерной катастрофы, постепенно забудут все, что имело значение до нее… Планета погрузится во мрак, и все, чем мы были и чем могли стать, будет медленно растворяться в невежестве и страхе…

– Моя семья? – спросила я, сомневаясь… – Что их ждет?

– Ваша семья и все ваши друзья, – медленно и отчетливо произнес капитан «Энтерпрайза», – исчезнут в первой же волне превентивного ядерного удара… Мне очень жаль.

– Жаль?! – Я иронически приподняла одну бровь, словно приснопамятный Спок. – А вам-то что?..

– Если в течение 24-х часов с момента изменения пространственно-временного континуума порядок не будет восстановлен, моя альтернативная Вселенная исчезнет. А вместе с ней – я, Спок, Маккой, Энтерпрайз и мириады прочих разумных существ во Вселенной. – От этих удивительно спокойных и ласковых слов повеяло могильным холодом.

– Мириады?!

– Исчезнет Вулкан, измененный общением с нами; вся Федерация, построенная на земной силе духа и жажде знаний, растворится в бесконечной энтропии Вселенной; изменятся даже клингоны и ромуланцы. Мы не знаем, какими путями будет развиваться их история. На их месте возникнут другие, возможно, и не худшие варианты. Но это будет уже не наша Вселенная. Нашу поглотит энтропия.

– Неужели… нет никаких других альтернатив? – ужаснулась я.

– Абсолютно нет.

– И сколько осталось времени?

– Немногим более 14-ти часов…

– …14 часов, 23минуты и 17 секунд, точнее сказать – раздался из-за деревьев спокойный голос – Теперь уже, конечно, меньше.

Он вышел из-за деревьев и сел рядом со своим командиром.

– Спок… – зачарованно прошептала я. Он слегка склонил голову в знак приветствия и согласия одновременно.

…Леонард Нимой всегда производил на меня сильное впечатление, но и ему было далеко до той холодной красоты, которой природа щедро одарила старшего помощника на «Энтерпрайзе». Совершенные черты лица, прекрасное тело, затянутое в строгую военную форму, лишь отдаленно напоминающую ту, что я видела в фильме… И все же… в какой-то мере сходство было удивительным. Холодные черные глаза настороженно оглядели меня, вспыхнули и… вновь обрели обычное непроницаемое выражение.

– Я стабилизировал внешний контур, капитан, – сообщил он. – Но напряженность в нашем пространстве нарастает с каждым часом. Вселенная начинает походить на лист смятой бумаги…

– Но как же так? – удивилась я. – Ведь вы и раньше сталкивались с подобными проблемами… А о подобных кризисах я слышу впервые.

– Ну… – Кирк задумчиво потер рукав своей куртки, – во-первых, было совершено всего восемь серьезных вмешательств во временной процесс, а если и больше… про это мы уже никогда не узнаем. Во-вторых, практически всегда наше вмешательство, что называется, было предопределено свыше, и история изменилась бы, скорее, от нашего бездействия. Вот и сейчас… Если мы не исправим совершенное Розенталем, человеческая история будет закончена в течение следующих ста лет.

– Не знаю, почему я обязана вам верить. – Я пожала плечами. – Слов нет, глюк зрелищный. И достоверный до чертиков. Летите себе, меняйте прошлое, если вы и впрямь существуете. Ловите своего Розенталя, спасайте Вселенную. Я вам помочь ничем не могу.

– Отправляясь в прошлое, Джой Розенталь знал, что это дорога с билетом в один конец, – терпеливо сказал Кирк. – Установка не была полностью функциональной. Но он был маньяк, искренне полагающий, что спасает человечество от тлетворного влияния инопланетян. Эффект первичной волны энтропии уничтожит его первым.

– Вы могли перехватить его чуть раньше, – удивилась я, – только и всего.

– Не все так просто, – сказал Спок, – если бы ваш старший брат остался единственным ребенком, у нас не было бы никаких проблем. В данном случае, однако, имеет место целостное человеческое сознание, которое будет активно сопротивляться уничтожению своей альтернативной Вселенной – бессознательно, но яростно, – своеобразный институт самосохранения. Если бы у вас были дети, возникла бы целая генетическая линия, которая укрепила бы эту данность, словно титановый стержень – металлическую пирамиду. Тогда наша миссия была бы абсолютно невыполнимой… Пока же у нас еще остается шанс. Но для его реализации требуется ваше полное согласие на наши действия. Ваше сознание должно смириться с неизбежным и не препятствовать возвращению пространственно-временного континуума в прежние рамки. Мы понимаем, что требуем от вас… невозможного.