Мерседес Лэки - Полет к свободе Страница 2

— Скажи мне, Ралгха, кому ты служишь?

— Я служу во славу Императора и Империи Килрах, — решительно произнес Ралгха. — Я в вашем распоряжении, мой принц.

— Хорошо. — Тихий голос принца отчетливо прозвучал в маленькой комнате. — Я верю, что это так, Ралгха. — Потом он повернулся к начальнику службы безопасности:

— Прекращай этот фарс, Джахкай. Я заподозрил личную неприязнь еще в тот момент, когда ты впервые явился ко мне со своими подозрениями; теперь же я убедился окончательно. Так что кончай с этим. Сегодня же вечером я возвращаюсь в К'Титхрак Манг. А ты забудешь о своих неприязнях. И дабы подобные… спектакли… больше не повторялись, я требую, чтобы впредь ты, прежде чем являться ко мне с обвинениями, представлял неопровержимые доказательства измены.

Джахкай покорно прижал уши к голове и опустил морду, его хвост безвольно вытянулся. И хотя, когда он взглянул на Ралгху, глаза его по-прежнему переполняла ненависть, лорд тхрак'хры был уверен, что тот никогда не осмелится нарушить указание принца. Ему до сих пор удавалось сохранить свое положение только благодаря беспрекословному подчинению. А ненавидели его многие — и были бы рады стать свидетелями его падения.

Принц пристально посмотрел на Джахкая:

— Лорд Ралгха может вернуться к выполнению своих обязанностей. — И повернулся к Ралгхе: — Какие директивы вы получили, лорд Ралгха?

Ралгха вскинул подбородок и вытянулся по стойке «смирно».

— Мой корабль сегодня же вечером отбывает в систему Н'Танья, где мы должны присоединиться к ударным силам, направляющимся в район, граничащий с зоной влияния землян.

Принц кивнул:

— Я уверен, вы еще прославите ваш храи. Воюйте хорошо, Ралгха.

— Слушаюсь, господин. — Ралгха склонил голову и опустил хвост в знак уважения и покорности, стараясь скрыть шок, в который его повергло последнее замечание принца.

«Нет, он не может не знать, — подумал Ралгха. — Весь мой храи, все до последнего младенца мертвы, это случилось уже более пяти лет тому назад. У меня больше нет семьи, и не с кем делить славу, добытую в бою. Нет тех, ради кого стоило бы жить… Моей единственной радостью были сражения с землянами. Я старался убивать их как можно больше во славу Империи. Обзывать их по-всякому во время боя и не обращать внимания на то, что они называли нас „котятами“ или „котами“… Кстати, что бы это значило — „кот“?.. И потом упиваться победой, слушая их предсмертные крики. Добывать славу для моего храи, моего родового имени. Но теперь все это потеряло смысл. Моего храи нет…»

Принц Тхракхатх еще раз кивнул Джахкаю и вышел из комнаты. Ралгха двинулся за ним, но был остановлен опустившейся ему на плечо лапой охранника.

— Тебе еще придется задержаться, Ралгха, — злобно прошипел Джахкай.

Неужели низкородный так ничего и не понял?

Будь Ралгха помоложе и чуть импульсивнее, Джахкай был бы уже мертв. Возбуждение, вызванное страхом и гневом, все еще отдавалось звоном в ушах.

— Не путай меня со своими наемниками или с рабами— землянами, Джахкай, и не воображай, будто ты можешь приказывать мне. Я — имперский лорд. Только попробуй помешать мне, и… — Ралгха улыбнулся, показав зубы, — я перегрызу твою глотку, подонок.

— Прекрасные слова из уст подозреваемого в измене, — прошипел Джахкай.

— Опасные слова из уст низкородного килратха. Теперь, когда принц снял с меня подозрения, ты, может быть, вспомнишь, дурак, что я старше тебя по званию? — Он прищурил глаза и вздыбил шерсть на загривке. — Ты для меня слишком мелок, чтобы с тобой связываться. А может, ты хочешь оказаться в своей же тюрьме? Как мне удалось выяснить за последние дни, там не слишком-то уютно.

Джахкай резко махнул лапой, и охранники отступили назад. Ралгха еще раз улыбнулся торжествующей улыбкой победителя, обнажив при этом свои клыки, и вышел в коридор. Через несколько мгновений он уже шел по улице, вдыхая полной грудью чистый воздух. Целых десять дней он провел взаперти в темной сырой камере и за все это время ни разу не видел солнечного света, играющего на листьях бирхи. Сейчас как раз была пора ее цветения, и сладкий аромат больших красных цветов наполнял воздух. По обеим сторонам улицы росли ровные шеренги деревьев, выделявшихся на фоне серого камня стен и мостовых и белых шапок горных вершин, висящих над Старым Городом. Эта картина напомнила ему о доме, о родной планете Ххаллас, где прошло его детство до того, как он поступил в офицерскую школу на Килрахе. Многие килратхи, по их собственному признанию, восторгались металлическим великолепием главной планеты Империи, ее серебристыми стенами и высокими башнями. Но только не Ралгха. Даже по прошествии стольких лет он по-прежнему тосковал по диким горам и первозданной красоте природы родной планеты.

Заходящее солнце резко выделялось на фоне белых покрытых льдом пиков. Ралгха ускорил шаг. У него оставалось не так уж много времени до того момента, когда он взойдет на борт своего крейсера и даст команду готовиться к старту.

Он прошел вереницей кривых улочек, переступил через валяющегося без чувств на мостовой низкородного килра'хру, похоже нажевавшегося опьяняющих листьев аракха, миновал группу рабов, занятых дорожными работами. Пройдя еще одну улицу, он вышел на открытую рыночную площадь, над которой витал запах свежего мяса и рыбы, разложенных повсюду на многочисленных лотках и тележках. Горожан на площади в этот час было немного, поскольку большинство торговцев уже успело распродать свой товар.

Проходя через площадь, Ралгха поймал на себе пристальный взгляд молодой землянки с очень короткой темной шерстью на голове, одетой в простое коричневое платье свободного покроя, украшенное эмблемой Сивара.

«Рабыня жриц бога войны», — догадался он. На следующем углу он оглянулся и в нескольких шагах от себя снова увидел девушку.

«Выходит, она идет за мной следом».

Он пошел дальше по улице и остановился, поджидая, когда девушка поравняется с ним.

— Что тебе нужно? — резко спросил он.

— Тысяча извинений, мой господин, — ответила девушка по— килратхски с сильным акцентом. — Леди Хасса хотела бы поговорить с вами, мой господин. Если вы последуете за мной, я провожу вас к ней сейчас же.

Он кивнул и пошел за ней по улице, уже начавшей погружаться в сумерки. Для землянки девушка двигалась на удивление грациозно. Ралгхе почти не приходилось общаться с землянами, за исключением разве что нескольких рабов и пленных вражеских летчиков, которых к тому же почти сразу забирала служба имперской безопасности. Он слышал о землянах много странного. Но самым удивительным было то, что земляне выбирали своих руководителей, как выбирают кусок мяса на рынке. При мысли о руководителе, избираемом своими подчиненными, хвост Ралгхи непроизвольно дернулся. Однако дело, в котором он сам сейчас участвовал, походило на то, что делали земляне, — выбор руководителя.

Как он и предполагал, девушка привела его к местному Храму Сивара, представляющему собой амфитеатр, выстроенный прямо на склоне горы. Следуя за ней, он спустился по каменным ступеням вниз, где его ждала высокая килратха, облаченная в ритуальный плащ жрицы Сивара.

— Ралгха. — Хасса шагнула ему навстречу. Жестом, который он помнил с тех пор, когда они были еще детьми на планете Ххаллас, она провела когтями по его загривку, приглаживая густую шерсть. — Ну как ты, все в порядке? Он недовольно передернул плечами:

— Насколько это возможно после всего происшедшего, они допрашивали меня целыми днями.

Хасса кивнула и повернулась к девушке-рабыне:

— Эстер, принеси лорду Ралгхе чего-нибудь попить и листьев аракха. Только быстро.

Девушка поклонилась и легко побежала вверх по ступеням.

— Теперь можешь говорить свободно. — Хасса опустилась на каменную скамью. — Что там произошло?

Ралгха сел рядом с ней, не отводя взгляда от гладкого серого камня. Очень похожего на тот, из которого были сложены стены его камеры.

— Конечно, пришлось несладко, но не так ужасно, как могло быть. Допросы днем и ночью. Часто мне не давали спать; правда, это единственная пытка, которой меня подвергли.

— Я очень встревожилась, когда узнала о твоем аресте. — Темные глаза Хассы — один сплошной зрачок — были непроницаемы. — Мы боялись, что ты расскажешь о восстании.

Ралгха ощетинился даже при одном намеке на его возможную слабость.

— Ни за что на свете! Даже если бы меня пытали, я не сказал бы им ни слова!

— Итак, тебя отпустили. — Хасса нервно выпустила и снова убрала когти. — Они тебя отпустили… но почему?

Он и сам задумывался над этим.

— Думаю, что, с одной стороны, они не смогли найти против меня никаких улик, а с другой стороны, им так и не удалось выведать у меня интересовавшие их сведения обманным путем. Потому что я — тхрак'хра и отмеченный наградами командир корабля. Сам принц Тхракхатх присутствовал при моем последнем допросе и приказал им освободить меня.