БЕН БОВА - Олимп Страница 2
БЕН БОВА - Олимп читать онлайн бесплатно
- Давай, детка, - процедила Дежурова.
Картина разворачивалась перед Джейми, словно в замедленной съемке: самолет катился вперед по полосе, выхлоп ракет накалился так, что пламя стало невидимым, позади вздымались облака пыли и каменной крошки, а самолет разгонялся все сильнее и мчался, задрав нос.
- Выглядит неплохо, - прошептала Дежурова.
Самолет с шумом оторвался от земли и взмыл в безоблачное небо, оставив на взлетно-посадочной полосе медленно тающее облако пыли и пара. Джейми показалось, что облако пытается дотянуться до самолета и увлечь его обратно, на камни.
Но самолет уже был далеко и казался лишь точкой на розовом небосклоне.
Из динамиков послышался трескучий голос Родригеса:
- Следующая остановка - гора Олимп!
Родригес был счастливым человеком. Самолет реагировал на его прикосновения, как прекрасная женщина, нежная и чарующая.
Они с урчанием летели на высоте - он бросил взгляд на альтиметр - двадцати восьми тысяч и шести метров. «Посмотрим, - размышлял он. - В метре примерно три и две десятых фута, значит, это будет восемьдесят девять, почти девяносто тысяч футов. Неплохо. Совсем неплохо».
Родригес знал, что мировой рекорд высоты полета для самолета с солнечным двигателем составляет свыше сотни тысяч футов. Но это относилось к беспилотному летательному аппарату. Он знал, что ни один летчик не поднимался так высоко на самолете с солнечными батареями. Пилот улыбнулся, глядя через щиток шлема на большой пропеллер с шестью лопастями, лениво вращающимися перед ним.
Футида, сидящий рядом, хранил полное молчание и не шевелился. «Он может помереть там, в скафандре, а я и не замечу, - подумал Родригес. - Он боится, просто боится. Он мне не доверяет. Ему страшно лететь со мной. Возможно, он хотел, чтобы его везла Стэси, а не я.
Ну что же, мой молчаливый японский друг, ты оказался в одной команде со мной, нравится тебе это или нет. Давай сиди дальше, как чертова статуя, мне наплевать».
Мицуо Футида чувствовал непривычное щекотание: страх, как червь, заполз в его внутренности. Это удивило его: ведь он почти два года ждал полета на вершину Олимпа. Он сотни раз «летал» на тренажере. Полет на гору Олимп был его идеей, и он сделал все, что мог, чтобы его включили в программу экспедиции.
Он научился летать, будучи студентом-биологом, и был избран президентом университетского авиаспортивного клуба. С бесхитростной настойчивостью конкурента, знающего, что ему необходимо победить лучших из лучших, чтобы добиться места во Второй Марсианской экспедиции, Футида потратил немало времени, получил квалификацию пилота сверхлегких летательных аппаратов во внутренних горах своего родного Кюсю и продолжил тренировки над зазубренными пиками Синьцзяна.
Он никогда в жизни не боялся летать. Наоборот: он чувствовал себя в воздухе беззаботным и счастливым, свободным от всех тревог и волнений жизни.
И вот сейчас, глядя, как солнце опускается к скалистому горизонту, отбрасывая зловещие алые лучи на ржаво-красную бесплодную равнину, Футида осознал, что ему страшно. А вдруг откажет двигатель? А вдруг Родригес разобьет самолет при посадке на гору? Один из беспилотных самолетов потерпел крушение во время разведывательного полета над вулканом; а что если с ними произойдет то же самое?
Даже в суровом Синьцзяне у них оставался реальный шанс выжить после аварийной посадки. Там можно дышать воздухом, там можно дойти до какой-нибудь деревни, даже если путь займет много дней. Здесь, на Марсе, все иначе.
Что будет, если Родригес получит травму там, снаружи? Футида летал на этом самолете только на тренажере и не знал, сможет ли управлять им в реальности.
«Родригес выглядит абсолютно спокойным, он полон восторга от полета. Он меня презирает, - подумал Футида. - И все же… насколько он компетентен? Как он поведет себя в случае опасности?» Футида надеялся, что ему не придется проверять это на практике.
Слева от них проплывала гора Павонис, один из трех гигантских щитовых вулканов, выстроившихся в ряд на восточной оконечности плато Тарсис. Гора была такой огромной, что занимала весь горизонт - массивный каменный купол, который некогда источал раскаленную лаву, заливая пространство, по площади равное территории Японии. Теперь он спит, холодный и безжизненный. Надолго ли?
Вдали протянулась целая цепь меньших вулканов, и за ними - чудовищно высокая гора Олимп. Что случилось здесь, как образовалась эта тысячекилометровая гряда вулканов? Футида попытался обдумать это, но мысли возвращались к риску, которому они подвергались.
И к Элизабет.
Их свадьба была тайной. Людям, состоящим в браке, не разрешалось участвовать в экспедиции на Марс. Хуже того, Мицуо Футида влюбился в иностранку, в молодую ирландку-биолога, с огненно-рыжими волосами и кожей, напоминающей белый фарфор.
- Спи с ней, - посоветовал Футиде отец, - наслаждайся ею, если хочешь. Но не вздумай заводить от нее детей! И ни при каких обстоятельствах не женись на ней.
Элизабет Верной, казалось, была вполне довольна. Она любила Мицуо.
Они познакомились в Токийском университете. Подобно ему, она занималась биологией. Но, в отличие от Футиды, у нее не хватало ни таланта, ни энергии, чтобы преуспеть в борьбе за должности и звания.
- Со мной все будет хорошо, - говорила она Мицуо. - Не упусти свой шанс побывать на Марсе. Я подожду тебя.
По мнению Футиды, это было непорядочно и несправедливо. Как он может улететь на Марс, провести годы вдали от нее и ожидать, что она сохранит прежнюю остроту чувств?
У отца были к нему свои претензии.
- Единственным погибшим в Первой Марсианской экспедиции был твой двоюродный брат, Коноэ. Он опозорил нас всех.
Исоруку Коноэ получил смертельную рану во время попытки исследования малого спутника Марса, Деймоса. Его русский коллега, космонавт Леонид Толбухин, рассказал, что Коноэ, оказавшись в открытом космосе в одном скафандре, поддался панике и потерял ориентацию при виде грозной скалистой громады Деймоса.
- Ты обязан восстановить честь семьи, - настаивал отец Футиды. - Ты должен заставить весь мир уважать Японию. Ты носишь имя великого воина [1]. Ты должен добавить новой славы этому имени.
Итак, Мицуо понял, что не может жениться на Элизабет открыто, честно, как он этого хочет. Вместо этого он отвез ее в далекий монастырь, затерянный в горах Кюсю, где он когда-то совершенствовал навыки скалолазания.
- В этом нет необходимости, Мицуо,- протестовала Элизабет, поняв, что он намерен делать. - Я люблю тебя. Обряд не изменит этого.
- Может быть, ты предпочитаешь католическое венчание? - спросил он.
Она обвила руками его шею. Он почувствовал слезы на ее щеке.
Когда настал день отъезда, Мицуо обещал Элизабет, что вернется к ней.
- И тогда мы снова поженимся, открыто, чтобы весь свет знал об этом.
- В том числе твой отец? - усмехнулась она невесело. Мицуо улыбнулся:
- Да, в том числе мой благородный отец.
И он улетел на Марс, намереваясь восстановить честь семьи и вернуться к любимой женщине.
Согласно намеченному плану, они должны были сесть ближе к вечеру, почти на закате, когда низко опустившееся солнце отбрасывало наиболее длинные тени. Это позволило бы им хорошо видеть местность, где придется приземлиться, и совершить обратный путь при дневном свете. Перед ними четко вырисовывался каждый камень и каждая скала, и так они могли найти лучший участок для посадки.
Это также означало, понимал Футида, что сразу после приземления их ждет ледяная ночь. А что если сядут батареи? Он знал, что литиево-полимерные батареи успешно используются многие годы. Они накапливали электричество, генерированное панелями солнечных батарей, и обеспечивали энергией оборудование самолета во время долгих холодных ночных часов. Но вдруг они дадут сбой, когда температура упадет до ста пятидесяти градусов ниже нуля?
До него дошло, что Родригес издает какие-то странные звуки, похожие на стоны. Резко обернувшись, чтобы посмотреть на сидящего рядом астронавта, Футида увидел только внутреннюю поверхность своего собственного шлема. Чтобы разглядеть немелодично мурлыкавшего пилота, ему пришлось развернуться всем корпусом.
- С тобой все в порядке? - спросил Футида нервно.
- Конечно.
- Это была мексиканская песня, да?
- Не-а. «Битлз». «Люси и небо в алмазах».
- А.
Родригес счастливо вздохнул и произнес:
- Вот она.
- Что?
- Гора Олимп. - Он указал вперед.
Футида не видел горы - перед ним простирался лишь горизонт. Казалось, он закруглялся, и японец вгляделся внимательнее: это был огромный пологий бугор.
По мере того как они приближались, бугор рос. И рос. И рос. Гора Олимп была немыслимо гигантским островом, континентом, вздымающимся над плоской красной равниной, словно туша могучего мифического животного. Над отвесными утесами, окружавшими основание, возвышались отлогие склоны. «На такую гору нетрудно взобраться», - подумал
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.