Вы умеете мечтать? (СИ) - Бурсевич Маргарита Страница 2

— Их надо подманить. Идеи есть? — обратился к присутствующим капитан.

— Можем создать видимость технических неисправностей, глядишь, захотят воспользоваться моментом, — подал голос Брукс.

— Они к военному кораблю не подойдут, даже если он по запчастям тут летать будет, — не согласился Хоукс.

— Лейтгарт Доз, ты у нас всегда со свежей головой, что скажешь? Очень уж не хочется упускать такой шанс. Вероятность еще раз столкнуться с их посудиной практически нулевая, — обратился капитан ко мне.

Надо сказать мои нестандартные решения не раз нас выручали, поэтому я отрешилась от обстановки и вплыла в свою личную нирвану. Ответ пришел с такой легкостью, что было ощущение, как будто я давно готова к этой встрече. Видимо, моя идея засияла включенной лампочкой в глазах, так как капитан приказал:

— Выкладывай.

— Мы действительно притворимся пострадавшим в бою кораблем, но не военным, а пассажирским, может купятся на предположительно большое количество людей.

Команда переглянулась:

— Работай, — скомандовал капитан. — Наулов, подайте сигнал, не используя наши коды, создавая видимость неисправной позывной системы, это должно заставить их остановиться для проверки территории. Брукс, спрячься за астероидом понадежней, пока Риана нас перекрашивает.

— Есть, сэр! — отозвались в один голос подчиненные, принимаясь за работу.

Мои руки летали по панели практически быстрее, чем я успевала обдумать следующий структурный шаг. Я накладывала один слой рисунка на другой, не забывая добавлять бреши и выбоины. Мне действительно понадобилось всего две минуты, чтобы воссоздать задуманное. Получилось просто замечательно. Внешняя связь уже оповестила о десятисекундной готовности, когда я нанесла последние штрихи и наложила картинку на внешний слой защиты. Осталось ждать: клюнут или нет. Напряженная тишина длилась несколько мгновений и прерывалась лишь электронным голосом, отчитывающим секунды до начала атаки.

— Брукс, выныриваем, — скомандовал Хоукс.

Питер, выдохнув, стал медленно выводить наш перехватчик из-за укрытия гигантской космической скалы. Секунды в ожидании реакции вражеского судна тянулись бесконечно. Подаваемые нами сигналы напоминали свист глубоководных дельфинов. Мы медленно сближались со скандинавами, которые пока не предпринимали никаких действий.

— Брукс, помотай немного носом, как будто плохо справляешься с управлением, а я им покажу им часть дна с разрывом, это объяснит наше радиомолчание, только осторожно, не сильно демонстративно, все должно быть естественно, — тихо попросила я, уже рисуя на обшивке новую пробоину.

Через несколько минут после нашего маневра скандинавский корабль все же сдвинулся в нашем направлении. Тихое, еще неуверенное ликование прошло по нашим рядам. Кажется, получилось, сейчас самое главное — не спугнуть и позволить им стыковку. Точно: стыковка.

— Капитан, есть проблема! — воскликнула я. — Наши стыковочные шахты несовместимы. Они обычно на малых судах крепятся к нашим кораблям.

— Я тоже об этом уже подумал. Поэтому при максимальном сближении выбрасываем якоря для зацепа. Будем атаковать по старинке, возьмем на абордаж, — залихватски подмигнул Хоукс.

Время тянулось как резиновое: то, на что вселенная потратила несколько стандартных минут, для меня показалось целой вечностью. Вражеское судно подошло почти вплотную, и, видимо, только в этот момент, поняв, что блики нашей обшивки — обман, попыталось свернуть, но сниженная скорость не позволила совершить резкий маневр. Наши якоря впились в их обшивку как шипы. Дальше все понеслось как при быстрой перемотке. Лебедки подтянули скандинавский корабль, позволяя группе захвата проникнуть на их территорию.

Конечно, меня никто туда не брал, и мне лишь приходилось гадать, что происходит на неподвижном судне. Руки сами включили внешнюю лупу, которая позволяла более подробно осмотреть структуру внешней обшивки. Зато я теперь знала, почему их насторожили блики. Их обшивка, в отличие от нашей, не давала отсветов, так как их внешний слой был живым. Я заворожено рассматривала движение плетений и спешно делала запись, подогнав к этому месту робота-прилипалу, который был оборудован видеоносителем. Да за эти кадры все биотехники передерутся. Очнулась я от этого дива только когда услышала вопль капитана:

— Сбрасывайте крепления, они запустили систему самоуничтожения, времени почти нет.

Мы успели только перевести их команду к нам на борт. Остальное, боюсь, сохранить не сможем, ноги бы унести.

Отстыковка в экстренном режиме — это первое, чему обучают в космической академии. Поэтому свернуть лавочку смогли в считаные мгновения и, включив ускорители, успели отскочить на максимально возможное расстояние, когда произошел взрыв.

Удивительное зрелище, должна заметить. Невероятно яркая вспышка на фоне абсолютной темноты, при этом — совершенно бесшумная. Удивительно красиво и до чертиков страшно. Все шоу длится считанные мгновения, а затем — пустота, даже космического мусора не осталось.

Немыслимо! Ведь хоть что-то, но должно было остаться. Я гоняла записывающие устройства по всему периметру перехватчика в надежде обнаружить хотя бы металлическую пыль для анализа. Даже отправила внешнего робота с мелким фильтрам, надеясь, что микрочастицы осядут на нем. Но безрезультатно.

Я нервно сглотнула ком в горле от мысли о том, что же за заряд там был установлен, что сотворил такое? Легче было только от знания, что людей там не было. Точно. У нас же пленные скандинавы. Станут ли они отвечать на вопросы? Какие они? Эти вопросы мучили многих заинтересованных лиц, но я узнаю ответы гораздо быстрее остальных. И я готова отправиться получать ответы на свои вопросы прямо сейчас. Умоляюще посмотрев на капитана, почти бесшумно прошептала:

— Можно мне взглянуть?

Хоукс внимательно на меня посмотрел и снисходительно улыбнулся.

— Ну, мы половиной успеха обязаны тебе, так что считаю справедливым, если ты тоже пойдешь. Только одним глазком, а потом назад на дежурство и не высовывайся, слишком уж уверенно и независимо ведут себя эти громилы.

— Громилы?

— Все как на подбор около двух метров. И силы в них явно немерено. Хотя агрессию не проявляют, но и расслабляться я бы не спешил.

Должна признать, после слов о том, что мне позволено поприсутствовать, я его уже не слушала. Какая разница как они выглядят, мне больше интересно, что они знают. И не дожидаясь дальнейших объяснений, рванула на всех парах в отсек для содержания пленных и преступников.

В дверях нужного мне отсека стоял один из солдат группы захвата. Чуть ли не подпрыгивая от нетерпения и любопытства, я только и сказала:

— Мне капитан разрешил.

Дверь, мягко зашипев, втянулась в сторону, позволяя мне проскользнуть внутрь. Помимо меня здесь собралось еще около десятка наблюдателей. Потому держаться в тени, да с моим маленьким ростом, было совсем несложно. Выглядывая из-за спин присутствующих, я принялась разглядывать пленных.

В центре группы с виду практически обычных людей, если не знать правды, стоял их главный. Почему главный? Я сделала такой вывод, исходя из внешнего вида. Он единственный среди них был в абсолютно черной форме из слегка мерцающего в ярком свете корабельного освещения, материала, подчеркивающего его высокий рост и очень мощный разворот плеч. Остальные же были одеты в серое и производили не менее сильное впечатление. Отличался он еще и прической. Как и у остальных, у него был короткий светлый ёжик на голове, но кроме этого — две длинные пряди спереди по бокам, сплетённые в косички, которые спускались практически до пояса. Даже я, с моим равнодушным отношением к противоположному полу, впечатлилась. Не могу сказать, что он был красавчиком. Отнюдь: резкие черты лица, тонкие губы, квадратный подбородок с ямочкой посередине, прямой нос, высокие дуги густых белесых бровей над льдисто-голубыми глазами.

Выражение его лица было спокойным и отстраненно-холодным, словно мрамор. Казалось, его совершенно не заботит суета, творящаяся в допросной. Наши дознаватели задавали какие-то вопросы, что-то записывали на бортовые нано-носители и все это время держали связь с кем-то из главнокомандующих.