Межпланетная симфония - Роман Дмитриевич Рогов Страница 2

китайской станции Тайянфэн – с земной орбиты сигнал идёт около полутора секунд. Последними начинают играть Хавьер с Дэвидом на лунной орбитальной станции и Индира с Джин на лунных базах. Играя, музыканты не слышат друг друга, потому что все вступают в разное время, и каждый раз аккомпанементом им служит запись предыдущей репетиции. А все сигналы, будто притоки реки, стекаются в одну точку – в компьютер композитора и дирижёра Клауса Рихтера на Луне. 12 апреля они соберутся в другой точке – на Земле. До этого события осталось чуть больше трёх недель.

Стереопортреты изломились прямоугольником, Королёв наехал на Валье, а фон Браун – на Циолковского, и в образовавшийся дверной проём просунулась голова Славомира, инженера.

– Клаус Робертович, я вас уже целых полчаса найти пытаюсь. Вы на запросы не отвечаете.

– Да? – задумчиво спросил Клаус.

– Привезли робота, что-то у него там разладилось. Марта нервничает и просит срочно поставить машинку на ноги, иначе график работ сорвётся. Никто, кроме вас, Клаус Робертович.

– Человек незаменим в век робототехники? – бодро произнёс Клаус и тут же понял, как сильно устал.

Вторая смена подряд – это плохо. Значит, отменяется завтрашняя репетиция. Нет, не может она отмениться. Он проведёт её в любом состоянии.

– Иду, – Клаус поднимается и быстро выходит из отсека. Они оказываются в длинном ярко освещённом коридоре. Потолочные плиты сплошь лазурные, неотличимые от обычного земного неба, а около лифта в них сияет солнце. Клаус жмурится после полутьмы своего отсека. Стены – убегающая к горизонту рожь, ветер колышет её и тёплой волной приносит лёгкий аромат полевого разнотравья. Еле слышно шумят кондиционеры.

– Скажите, пожалуйста, Клаус Робертович, а вы по дому не скучаете? – неожиданно спрашивает Славомир. Добродушно так спрашивает, вежливо. Но что-то ещё было в этом вопросе.

– Некогда скучать, работы – Море Дождей, – отшутился Клаус, но внутренне насторожился.

– Хорошо вам, – вырвалось у Славомира.

Клаус остановился, Славомир тоже. В глаза не смотрит, «да это я так, не принимайте всерьёз» – шепчет.

– Ну-ка, парень, выкладывай, что у тебя там на душе накопилось, – спокойно говорит Клаус.

Славомир молчит. Потом проводит пальцами по колосьям на стене, и Клаус услышал сдавленное «Не настоящее, не настоящее…» Славомир, зажмурившись, смотрит на небо. На потолок, то есть. В глазах у него слёзы.

– Не могу я больше, Клаус Робертович! Сил моих больше нет здесь находиться.

– Космическая болезнь, – вздохнул Клаус. – Против неё – только одно лекарство. Пора тебе, дружище, домой.

Славомир вытер кулаком глаза.

– Как-то странно получается. Сначала учишься полжизни как проклятый, к мечте стремишься, все силы ей отдаёшь, а когда вроде бы в руках уже её держишь, то понимаешь вдруг, что мечта твоя не лунные камни или там марсианский песок, а речка чистая… Или таёжный лес… Настоящие, не в виртуальной реальности или на экране.

– Давай-ка со мной на технический уровень, – предложил Клаус. – Побеседуем, а я пока роботов починю. У тебя смена закончилась?

Славомир понуро кивает.

Как только они зашли в лифт, кабина автоматически тронулась. На какое-то время Клаус почувствовал лёгкое увеличение тяжести – вместе с лунным оно даже до земного притяжения не дотягивало – и автоматически подумал о перегрузке в десять g, к которым готовили Гагарина. Сегодня требования к космонавтам снизились в разы.

– А работа твоя как? Не разочаровала?

– Работа интересная! – Славомир оживился. – Начинаем отрабатывать безракетные запуски грузов с Луны. Для этого проектируют большую разгонную трубу и принимающий комплекс. Фантастика становится реальностью! Помню, какое впечатление на меня произвёл в детстве роман Маркуса Левина «Пространство», там описывались очень похожие системы. Не читали?

– Читал, – рассеянно ответил Клаус и понял, что сказал неправду. Сейчас он думал о другом.

Лифт, перенеся их через несколько этажей базы, скрытой под поверхностью, остановился на техническом уровне. Здесь царила безмятежная атмосфера тропического курорта: шумели волны, песок слепил глаза, было жарко и пахло пляжем. Из-за угла, где стояла акустическая система, кричали чайки.

– Я вот что тебе скажу, Славомир. Когда ты о своём деле говоришь, то прямо светишься. Помнишь, сколько в тебе было энтузиазма, когда ты прилетел два года назад? Вот-вот, и я помню. Тут твою мечту ждал самый серьёзный экзамен. В таких условиях и проверяется, правильный ли ты путь выбрал, туда ли пошёл. И если чувствуешь, что теряешь вкус к жизни, что работа опостылела, то значит, ошибся, надо дальше идти искать или отступить немного, со стороны взглянуть. Но тебе ведь дело твоё не разонравилось?

– Нет.

– Тогда это тебя точно космическая болезнь подточила. Она многих заставляет раньше времени вернуться. Но если ты по-настоящему в космос стремился, то вскоре тебя снова сюда потянет. Дома побудешь, по лесам-речкам-долинам побродишь, а потом взвоешь: дайте мне лунную станцию и реголита.

– Что же мне тогда делать?

– Не хандрить. Вспоминай чаще, как стремился на Луну попасть, как учился. Этого, конечно, не достаточно. Свяжись с центром управления, по контракту тебя уже могут вернуть. Погуляешь по Земле полгодика и вернёшься. Марта, кстати, так и делала, когда простым инженером начинала. А вернулась – и вскоре начальником базы стала.

– Её тоже космическая болезнь скосила?

– Конечно. Этой заразе подвержены все, кому есть за чем возвращаться домой.

– Только вас она стороной обходит, да? – пошутил Славомир и понял, что ляпнул лишнее. – Я, наверное, пойду, Клаус Робертович. Мешать вам только буду. От меланхолии вы меня вылечили, спасибо. Хорошей смены!

– И тебе того же, – спокойно кивнул Клаус.

Он прошёл в технический бокс, машина была уже здесь – стояла аккуратно на верстаке, очищенная от пыли и нагретая до температуры воздуха. И всё же работать без защиты запрещалось: мельчайшие частички лунной пыли, не обточенные ветрами и водой, были очень опасны для дыхательных путей. Лёгкий скафандр Клауса, подключенный к системе жизнеобеспечения базы, задвинул прозрачное забрало.

– Лунный пейзаж, пожалуйста, – попросил он, и стены послушно отразили серо-коричневые россыпи реголита. На чёрном небе ярко синела Земля. Запахло тёплым камнем. – Это мне больше по душе! – усмехнулся Клаус и, не обращая ни на что больше внимания, занялся роботом.

Автоматические системы осуществили первичный осмотр механизмов и выявили возможные причины неисправностей. Разбирая корпус, Клаус уже видел, что некоторые узлы были подсвечены красным в дополненной реальности. Компьютер полагал, что дело в подвеске и в одном из колёсных моторов.

Чем больше Клаус работал руками, тем лучше себя чувствовал. Окружающий пейзаж, на который он иногда бросал взгляд, воодушевлял. Зазвучала музыку, и его окутал спокойный умиротворяющий эмбиент. Клаус старался не думать о том, что неосторожно задел внутри него Славомир. Не хандрить, работать!

Подвеска на