Старатель 5 (СИ) - Лей Влад Страница 2

«Цитадель» изначально была небольшой добывающей станцией, однако собственник разорился, продал ее за бесценок корпоратам, и вот тут уже они развернулись тут на полную. Небольшая станция была превращена в целый город, комплекс построек, соединенных между собой. Могло показаться, что станция находится на поверхности, но это было не так.

«Цитадель», ее центральная часть, где жили, пили, ели, трахались и спали охранники, персонал, действительно находилась на поверхности планеты. Здесь же был единственный на планете космопорт, контрольный центр и все остальные, архиважные для функционирования всей станции узлы.

А вот уже от этого «минигорода» для персонала на несколько километров тянулся именно тюремный комплекс. Здесь же находились и цеха переработки, склады. И комплекс этот был не только на поверхности, но и являлся эдаким мостом над пропастью, разломом.

Именно в этот разломе, на большой глубине, и добывались ресурсы.

Причем добывали их исключительно арестанты. «Мэн-Тел» отличалась крайне прагматичным подходом: за каждого арестанта она получала средства на содержание, но при этом каждый приносил ей доход — все, кто «отбывал» свой срок на «Цитадели», трудился, не покладая рук.

Ни о каком трудовом кодексе, правах человека, или чем-то подобном нечего было даже думать. В сутки у арестанта было всего 8 часов свободного времени. Хочешь — спи, хочешь — можешь пару часов потратить на голопрограммы — доступ к ним выдавался ограниченный, всего несколько часов на неделю, при условии, что арестант выполнял суточную норму. Это был эдакий эквивалент оплаты.

Будь тут обычные шахтеры — пришлось бы им платить, ну а арестантам «Мэн-Тел» платил развлекательными программами и доступом в сеть (при этом передавать какие-либо данные было нельзя, даже письма родственникам проходили цензуру, и лишь затем отправлялись адресатам). Ну а в качестве премии можно было получить несколько дополнительных часов отдыха, или даже целые сутки…

Все свое время арестанты проводили внутри станции или в штольнях. Выйти на поверхность возможности не было. Хотя…это никто не запрещал. При желании можно было так сделать.

Достаточно было серьезно проштрафиться, и после этого ты гарантированно отправлялся на «балкон». Это площадка без всяких ограждений, где предстояло провести несколько часов, или даже суток.

Ирония заключалась в том, что на планете воздух не годился для дыхания. Проведи ты несколько часов на поверхности без дыхательной маски, и гарантированно сожжешь легкие.

Планета напоминала ад, как его принято изображать в фильмах — всюду дым, воздух прямо-таки жжет легкие, воняет серой, да еще и температура днем на поверхности доходила чуть ли не до 60 градусов Цельсия. При этом ночью могла упасть до –10 или ниже, так что выход на поверхность был крайне опасен для здоровья. Да чего говорить — на «балконе» пару дней провести было сущей пыткой. Последний рекорд составлял 4 дня, причем на четвертый день заключенный, запертый на балконе, уже и не жил, а бился в агонии, молил о смерти, которая к нему не спешила.

И именно в это место попал Рико.

Он слышал о таких тюрьмах, понимал, в какой ад превратится теперь его жизнь. Даже когда ему сообщили приговор, в котором фигурировали «5 лет отбывания», он понял — если ничего не сделать, это место станет его могилой.

Уж слишком много историй ходило о «Мэн-Тел», чтобы хоть кто-то мог всерьез поверить тому, что сможет отсюда выбраться.

Впрочем, наивных хватало. Однако Рико был не из их числа. Он знал, что попал сюда незаконно, без суда и следствия. Просто он перешел «Мэн-Тел» дорогу и прекрасно понимал, что эти «5 лет» — вранье. Никто его отсюда уже не выпустит, не позволит улететь. Он здесь навсегда…

В тот день, когда он впервые здесь оказался, Рико не верил в происходящее и отказывался принимать тот факт, что теперь он — заключенный одной из станций-тюрем, страшилки о которых принято рассказывать практически в любом баре.

Его вывели из челнока, на котором он сюда и прибыл, повели по запутанным коридорам и, наконец, он очутился в зале, куда спустя несколько минут ввели еще около сотни людей в точно такой же форме, как и на нем.

Новая партия работников «Цитадели» прибыла.

Кто-то из них шел с каменным лицом, кто-то плакал, кто-то орал и дергался, а кто-то пытался заговорить с охранниками, что-то им объяснить. Однако те не обращали на пленников никакого внимания. Лишь когда те переходили черту, могли врезать электродубинкой, что, к слову, происходило довольно часто.

Рико внимательно вглядывался в лица, однако человек, которого он искал, появился с совсем другой стороны: из коридоров, по которым вели и самого Рико.

— Юджин!

— Молчать! — рявкнул охранник, стоявший за спиной Рико.

Тут же в ногу что-то ударило, и Рико, совершенно подобного не ожидавший, рухнул на металлический пол. Ему в бок с треском ударила электродубинка, заставив старателя выгнуться дугой от боли.

— Стоишь молча! Откроешь рот — и я засуну тебе туда дубинку! Понял? — прошипел охранник и, схватив Рико за шиворот, заставил его подняться.

Рико украдкой бросил взгляд на Юджина. Тот выглядел совсем плохо — лицо — один сплошной синяк, на ногах еле держится, судя по посиневшим пальцам на правой руке, ее либо сломали, либо…пытали его, что ли?

Юджин его так и не увидел, не услышал окрик. Он вообще мало на что реагировал. Его взгляд словно застыл, ему ни до чего не было дела…

Однако пока Рико его рассматривал, Юджин повернул к нему голову, и на секунду взгляд его прояснился, губы дрогнули, попытались изобразить улыбку, хотя получилось вымучено, через силу…

Меж тем арестанты построились. Самые ретивые и горластые, получив свою дозу тумаков от охранников, уже не рисковали кричать, что-то требовать или тем более сопротивляться.

Вообще большинство новоприбывших выглядело странно — как сомнамбулы. Словно их только разбудили, и люди совершенно не понимают (за исключением некоторых из них, тех самых, наиболее активных), что происходит, и где они находятся.

У всех погасший взгляд, бездвижные лица, сонные глаза и полуприкрытые веки. Некоторые из них шатаются, с трудом держатся на ногах.

Тут до Рико дошло — их вытянули из криокапсул, и, судя по состоянию людей, крипокапсул крайне дерьмовых и старых. Именно они давали такой эффект — человек после того, как их покинет, еще несколько часов был похож на кусок размороженного мяса.

Взгляд Рико вдруг задержался на женской фигуре, до боли знакомой фигуре, хоть и облаченной в бесформенный оранжевый комбез.

Марго!

Он едва не заорал ее имя, но вовремя заставил себя заткнуться — крайне не хотелось вновь получить электродубинкой.

Марго стояла, как и большинство других заключенных — ни рыба, ни мясо. Ей словно бы было плевать на все, что происходит вокруг.

Меж тем в зале появился еще один охранник. У него была чуть иная, чем у его коллег форма, а на груди под эмблемой «Мэн-Тел» были две полоски, напоминающие сержантский шеврон.

— Господин сержант Лок, разрешите приступать? — к нему подскочил ранее не замеченный Рико человек в белом халате. Местный эскулап, что ли?

Названный сержантом Локом лишь величественно кивнул, и «врач» тут же бросился к заключенным, вкалывая каждому одноразовые шприцы с непонятной янтарной жидкостью внутри.

Спустя пару минут арестанты начали приходить в себя. Сонных, отрешенных лиц уже не было. Похоже, врач вколол стимулятор, чтобы привести всех в чувство.

— Ну что, ублюдки, все проснулись? Добро пожаловать в «Цитадель». Меня зовут сержант Лок, и именно я стану самым страшным кошмаром в этом аду. Теперь вы все мои, и весь ваш срок я буду пристально за вами следить. Все вы должны будете выполнять свои обязанности. Кто этого не сделает — пожалеет. Будете со мной спорить — я сломаю вам все ваши чертовы кости! Будете отлынивать от работы — вы испытаете такую боль, что будете завидовать мертвым.