Альберт Валентинов - Заколдованная планета Страница 21

Ирина фыркнула.

– Еще бы! Они набиты до отказа, как только не лопаются! А вот я, дура эдакая, никак не могу сообразить, что значат все эти узлы и переплетения. Самое непонятное в их строении – это то, что совершенно одинаковые органы располагаются в различных частях тела. Все равно как если бы у человека было три сердца и одно находилось в голове, другое – в груди, а третье – в пятке. Не то они имеют запасные органы, не то одинаковые органы выполняют разные функции. А вот где у них мозг, неясно. И вообще все неясно. Например, за счет чего они движутся? И что это за труба, обвитая нервами – если это нервы, конечно, – которая проходит через все тело? Предположим, что это спинной мозг…

– Это? – спросила Мимико, показывая пальцем. – Это похоже на соленоид или трансформатор. Может ведь так быть?

– Может! – вздохнула Ирина. – И очень даже просто, Я вижу, мы обе равноправные кандидатки в сумасшедший дом. Займем соседние койки…

Вечером прилетел Буслаев. Его громовой голос взорвал сонную тишину клуба.

Заметив Ирину, он бросился к ней:

– Родная моя, да на тебе лица нет! Где он, этот злодей, что довел тебя до такого печального состояния?

– Лежит в лаборатории и издевается изо всех сил, – натянуто улыбаясь, ответила Ирина.

– А ну идем! Мы сейчас ему покажем!

И он почти насильно поволок Ирину в лабораторию. Его буйная грубоватая веселость обезоруживала, перед ней невозможно было устоять. И невольно на душе становилось легче. На это он и рассчитывал.

Буслаев долго смотрел на пиявку, почесывая затылок и не скрывая брезгливости.

– Бррр… какая гадость! Как ты можешь… Но вообще… Черт его знает, я в общем-то физик, но что-то эта штука мне напоминает.

– Мимико уверяет, что это похоже на соленоид или трансформатор.

– А что? Гипотеза не хуже любой другой. И довольно любопытная, особенно если учесть, что эти милые создания поплевывают электрончиками. Было бы очень здорово… Впрочем, это легко проверить. Найдется в этой лавочке кусок провода?

– Что ты хочешь делать?

Он искоса глянул на нее, высоко подняв брови. Поражал контраст между его шутовской гримасой и серьезными задумчивыми глазами.

– Хочу тоже войти в науку. Чем я хуже других? Тем более, здесь мне все знакомо. Труба, обмотанная двойной спиралью, четыре конца которой замыкаются на коллектор в средней части механизма, – налицо элементарная электрическая схема. Ну, а тем, что органы живого организма могут вовсе не соответствовать частям электроагрегата, которые они напоминают, а так же этими непонятными кубиками, замыкающими витки спирали по длине трубы, можно, очевидно, пренебречь. Подведем питание…

Он решительно подсоединил провода и включил рубильник.

Распластанное тело пиявки быстро-быстро задергалось. По трубе побежали волны, будто внутри один за другим прокатывались твердые шарики. Потом наружный конец трубы раскрылся, как лесной цветок-хищник, из него вырвалось облако дыма, мгновенно заполнившего помещение. Наступила темнота. Внезапно ее пронзила стремительная серия раскаленных синих шаров, с сухим треском разбивавшихся о громоздким нейтринный микроскоп, стоявший в углу. Нестерпимо защипало глаза. К счастью, это продолжалось всего несколько секунд, потом рванул взрыв и все прекратилось.

– Как ты? – шепотом спросила Ирина.

– Вроде жив, – неуверенно донеслось из-под стола. Сквозь дым можно было различить, как там что-то ворочалось. – Вот только никак не соображу, в какую сторону ползти.

– Ползи сюда.

– А ты подавай голос, а то воткнусь во что-нибудь.

Они сидели на полу, держась за руки. Дым не рассеивался.

– Надо открыть окно, – сказала Ирина.

– В самый бы раз, – отозвался Василий без энтузиазма. – А как оно, больше не будет плеваться?

– Не знаю. Наверное, нет. Окно, кажется, вон в той стороне.

Вскоре грохот и звон разбитого стекла показали, что на пути к окну стояла центрифуга.

Дым постепенно рассеялся в соответствии с законами физики. Зато в дверях показался начальник отряда, что никакими законами не предусматривалось. Выслушав сбивчивый отчет Ирины, он саркастически покачал головой, еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.

– Так, так! Уничтожен великолепный микроскоп, разбита центрифуга, выбит фидер на подстанции… Можно вас поздравить, Буслаев, вы вступили в науку прямо-таки победным маршем.

Смущенный гигант не знал, куда деваться.

– Идите-ка оба в клуб. Потанцуйте, что ли, у вас это лучше получается. А я пока здесь подумаю.

Незадачливые экспериментаторы выскочили из лаборатории с видом набедокуривших школьников.

– Я так испугалась! Вдруг что-то затрещало и погас свет, – затараторила Мимико, подбегая к ним. – Думала, опять тревога. А это ты небось, Пират несчастный…

Пират удрученно погладил бороду.

Внезапно под потолком раздался сильный треск и лампочки погасли. В темноте раздавались возмущенные возгласы цивилизаторов.

– А это уже шеф провел контрольный опыт, – спокойно сказала Ирина.

– Интересно, куда он попал? – пробормотал Буслаев. – Вроде не осталось ничего, достойного внимания.

– Пойдемте посмотрим, – предложила Мимико.

– Пойдемте. – Ирина взяла рыжебородого за руку. – Иди за мной, не то всю мебель в темноте переломаешь. Придется на табуретках сидеть, как в фильмах.

В этот момент вспыхнул свет.

Они вошли в лабораторию как раз вовремя, чтобы вытащить Сергеева из-под стола. Хотя гипс со сломанной руки был уже снят, действовал он ею еще неуверенно.

– Все там были, – не удержался Буслаев, помогая профессору подняться.

– По-моему, я много дров не наломал, – неуверенно протянул Сергеев, вытирая слезящиеся от дыма глаза.

– Если не считать пролома в стене, – безжалостно констатировала Ирина.

Они посмотрели друг на друга и расхохотались.

– Ладно, друзья, – сказал профессор, обнимая всех троих. – Запасное оборудование у нас есть, завтра поставим, и вы сможете продолжать в том же духе. А сейчас – в клуб.

Вот уж где Буслаев развернулся вовсю! Собрав вокруг себя цивилизаторов, он с потрясающими подробностями живописал, как ползал в темноте, уповая на то, что у пиявок перегорели предохранители. И как оказалось, что они все-таки не перегорели, потому что начальник отряда сделал запасной выход из лаборатории, до чего не додумались архитекторы. Выходило очень смешно. Профессор хохотал вместе со всеми. Только Ирина не смеялась.

Уже перед уходом из клуба она сказала Сергееву с неожиданной горечью:

– Какая же я дура! Разглядывала эту проблему только под одним углом. Под прямым. В лоб. А можно ведь и с другой стороны. Хотя бы вот как Буслаев: предохранители… Меня загипнотизировало название. Пиявки, пиявки… И я не поверила шаману из племени Большого Дуба, что в магнитном поле они не умирают. А дело в том, что они вовсе и не пиявки… Очевидно, полезно иной раз взять исследователей за шиворот и хорошенько встряхнуть, чтобы помнили, что мозги даны для того, чтобы думать.

Профессор не удержался от улыбки.

– Девочка, в своей жизни я сделал пять неплохих работ, говорю это без ложной скромности. А знаете, сколько раз я обзывал себя дураком, бездарью, неучем, прошмыгнувшим в науку не по праву?

– Сколько?

– Вообще-то я не считал, но думаю, что миллион наберется.

На другой день Ирина попросила подругу взять Бубу с собой в племя.

– Это в интересах нас обеих, – пояснила она. – Девочка соскучилась по своим, она много раз говорила об этом, а мне необходимо засесть в лаборатории и не отвлекаться.

– Мне тоже нельзя прилетать? – огорчилась Мимико.

Ирина поцеловала ее:

– Лучше не надо.

Простившись с ними, она прошла в лабораторию и заперла дверь на ключ…

Загадки пиявок больше не существовало. Ирина разгадала ее на рассвете, когда тайком от всех вылетела на болото. На этот раз ее мобиль, сверкнув красной капелькой в первых лучах, ушел в высоту. И внезапная догадка, превратившись в уверенность, сразу поставила все на свои места.

Теперь надо было еще раз все проверить, обдумать, логически обосновать и заодно решить, как подать эту новость. Ибо тайна болота оказалась такой, что Ирина почти всерьез опасалась, как бы Сергеев тут же не отправил ее на Землю с сопровождающими в белых халатах.

Просидев неделю взаперти, она накрасила губы, уложила волосы, надела самое красивое платье и пошла к Сергееву.

– О, коллега! По вашему виду ясно, что дела у вас просто великолепны.

– Такой фразой встретил ее профессор.

– Неплохи, – согласилась Ирина, усаживаясь в кресло. – Теперь я знаю все.

– Несколько самоуверенно, но отнюдь не лишено интереса. Что же вы открыли?

– Пиявки – не животные.

– Правильно, – невозмутимо согласился профессор. – Это киберы.

Ирине показалось, что на нее что-то рухнуло.

– Откуда вы…

– Сидите, сидите! – замахал руками Сергеев. – Когда тебя неизвестно за что швыряют под стол, поневоле задумаешься. Тем более, что я в курсе ваших исследований. Но больше я не знаю ничего, честное слово.