Питер Гамильтон - Нейтронный Алхимик: Консолидация Страница 22

— Давай. — Аль решил сблефовать.

— Ладно. Нет проблем. Сделано. — И фальшивая ухмылка.

Каноне стало интересно, что этот тип сделал на самом деле. Радио в часах, как у Дика Трейси, не видно, ничего такого. Стоит только, лыбится, Аль Капонс за дурака держит.

Лавгров пудрил Капоне мозги насчет крохотных телефончиков в мозгу — дескать, у него самого был такой, да после одержания Капоне сдох.

— Так расскажешь про Чикаго? — спросила девчонка.

Аль видел, как она волнуется. Голос ее выдавал, и повадка, и то, как она прижималась к своему парню. Уж он-то знал, как читаются эти знаки. Страх окружающих был ему знаком прекрасно.

— Я тебя припомню, хрен ходячий! — рявкнул он на хитрожопого негра. Три длинных шрама на его левой щеке на мгновение налились кровью. — Я тебя еще найду. Я тебя научу уважению, приятель, и учеба выйдет тяжелая. — Старинный гнев бушевал в нем; тряслись руки, и голос возвысился до громового рева. — Никому не позволено срать на Аль Капонс! Понял? Я никому не дам себя обойти, как говно собачье! Я, тля, всем Чикаго правил! Хозяином был! Я не шестерка, о которую можно ноги вытереть. МЕНЯ УВАЖАТЬ НАДО!

— Ретро ублюдочный!

Негр замахнулся на него кулачищем.

Даже не будь тело Лавгрова усилено той энергистической мощью, которой овладевали одержащие души в естественном мире, Аль, скорей всего, измолотил бы его в котлету. За годы жизни в Бруклине он накопил опыт бесчисленных драк, и люди быстро учились не навлекать на себя его знаменитую ярость.

Аль инстинктивно увернулся, занося руку, сосредоточиваясь телом и духом. Прямой в челюсть вышел отменный.

Мерзко хрустнула кость. И наступила мертвая тишина. Негр отлетел на добрых пять ярдов, боком ударился о мостовую и проскользил еще три шага, прежде чем замереть. Осколки кости пробили щеку и губы, и изо рта его засочилась кровь.

Аль с изумлением уставился на дело рук своих.

— Черт!

Он восхищенно расхохотался. Девчонка завизжала. И продолжала визжать. Внезапно встревожившись, Аль оглянулся. Все прохожие смотрели на него. На него и на раненого негра.

— Заткнись! — шикнул он на психованную девку. — Заткнись!

Но та не слушалась. Только визжала, и визжала, и визжала. Словно у нее профессия такая.

А потом сквозь ее вой пробился еще один звук, не смолкавший, когда девчонка переводила дыхание. И Аль понял, что по прошествии шестисот лет он может распознать не только оружие. Полицейские сирены тоже мало изменились.

Он побежал. Прохожие рассыпались перед ним, как котята на пути питбуля. Слышались крики, вопли:

— Задержите его!

— Шевелись!

— Вонючий «ретро»!

— Он его кончил! С одного удара!

— Нет! И не думай…

На него кинулся мужчина — мускулистый, коренастый — враскорячку, как профессиональный футболист. Аль машинально взмахнул рукой, и в лицо герою плеснуло белым огнем. Распустились, шипя, черные лепестки сползающей с костей плоти, каштановые волосы осыпались пеплом. Мучительный хрип оборвался, когда болевой шок погасил его сознание, и нападавший упал.

Вот тут началось. Взволнованные прохожие превратились в напуганную толпу. И толпа устремилась прочь, стаптывая замешкавшихся зевак.

Аль оглянулся через плечо. Кусок дорожного ограждения сложился, и в проем вплыла патрульная машина. Зловещего вида сине-черное копье, зализанное, точно фюзеляж самолета. На верхушке машины вспыхивали ослепительные огни.

— Стоять, «ретро»! — прогремел голос.

Аль сбился с шага. Впереди виднелся пассаж, но такой широкий, что патрульная машина могла там проехать свободно. Черт! Сорок минут как ожил — и уже в бегах!

Ну, что еще новенького?

Капоне решительно развернулся к преследователям, сжимая в руках серебряный «томпсон». И — проклятье! — с дороги съехали еще две полицейские машины, прямо на него. Вместо багажников открылись, как крылья, широкие затворки, и изнутри выбежали твари. Не люди и не звери. Механические звери? Так или иначе, а страшны, как смертный грех. Толстые туши, ощерившиеся стволами, уйма ног, и все как резина — ни суставов, ничего.

«Штурм-механоиды», — сообщил Лавгров, и в его мысленном голоске прозвучало возбуждение. Лавгров ожидал, что эти штуки его прикончат.

— Электрические они? — потребовал ответа Аль.

«Да».

— Хорошо.

Он бросил взгляд на чудовище, уже изготовившееся к стрельбе, и наложил свое первое заклятье.

Приближаясь к месту преступления, сержант-патрульный Олсон Лемер уже предвкушал повышение по службе. Когда его нейросеть получила догруз из участка, Лемер был в восторге. Человек в старомодном костюме изрядно походил на «ретро», а эта банда костюмированных террористов портила полицейскому управлению нервы уже три дня, нарушая работу городских систем каким-то новым типом плазменного оружия и полями, глушащими электронные системы. И мало этого — среди офицеров ходили упорные слухи о похищениях. По ночам на улицах пропадали люди. И до сих пор ни одного «ретро» не удалось арестовать. Журналисты уже запустили в новостную есть горы всевозможных догадок, называя «ретро» и сектантами, и бандой инопланетных наемников, и так, что язык отсохнет повторить. Мэр ссал кипятком и давил на комиссара полиции. По коридорам в управлении бродили лощеные типы из пожелавшей остаться неизвестной разведслужбы, но толку от них было не больше, чем от простых патрульных.

И вот теперь он, сержант Лемер, прищучит одного из этих ублюдков.

Через проем в ограждении Лемер вырулил на тротуар. Прест был прямо перед ним. Еще две патрульные машины вместе с Лемером загоняли улепетывающего к башне Уорестон преста, пока сержант выгружал обоих штурм-механоидов, загоняя в них алгоритмы изоляции и охраны.

И вот тут машина заглючила. Двигатели взвыли на повышенных оборотах, сенсоры показывали разбегающихся с дороги прохожих. Мимо протопал беспорядочно отстреливающийся штурм-механоид. Лемер подал на процессор движка команду «глуши мотор», но толку не было никакого.

В этот момент «ретро» открыл огонь по патрульным машинам. Чем бы он ни был вооружен, белое пламя пробивало броню как бумагу, полосуя колеса и подвеску. Послышался тот неповторимый и незабываемый звук, который издаст металл перед лицом гибели. И Лемер вдавил кнопку ручного отключения двигателя.

Машину занесло, она ударилась об ограждение и отскочила, врезавшись в одно из высаженных вдоль дороги деревьев регри. Взвыла аварийная сирена, оглушив и без того ошеломленного Лемера. Крышка сбросового люка отскочила, и водительское кресло выехало из смятой кабины на телескопических рельсах. Окружавшие кресло толстые защитные лепестки рассыпались, оставив взвывшего сержанта один на один с сенсорно-подавляющим барражем. Нейросеть Лемера не могла отправить взбесившимся штурм-механоидам команду на отключение. И последним что увидел рухнувший наземь сержант, было валившееся на него дерево регри.

Пальба зарядами сенсорного подавления не прошла бесследно даже для Капоне. Безумное веселье при виде разлетающихся патрульных машин быстро прошло под натиском света, звука и запаха. Его энергистический дар помог отразить большую часть атаки, но Аль все же вынужден был развернуться и броситься, спотыкаясь, ко входу в пассаж. Позади него штурм-механоиды, шатаясь, точно пьяные, продолжали поливать улицу бесцельным огнем. Два из них столкнулись и упали, бессмысленно суча щупальцами, точно перевернутые жуки.

Тротуар усеивали распростертые тела. «Не мертвые, — решил Аль, — просто оглушенные». Бо-оже, но эти механические солдатики — поганая штука! И это не живые полицейские, их не купишь.

Может, не такой и рай эта Новая Калифорния.

Пробежав пассаж из конца в конец, Аль влился в толпу пытающихся уйти подальше от места перестрелки. Костюм его сгинул, обнажив мерзкий комбинезон Лавгрова.

Аль подхватил плачущую девочку и посадил на плечо. Приятно помогать людям. Эти безмозглые свиньи могли бы сначала детей с дороги убрать, а уж потом палить во все стороны. Дома, в Чикаго, он бы такого не допустил.

Остановился он в двух сотнях ярдов от входа в пассаж, достаточно далеко, чтобы эффекты сенсорно-подавляющих зарядов не ощущались. Там уже собралась небольшая толпа перепуганных, измученных людей. Семьи теснились вместе, кто-то искал родных и любимых.

Аль поставил девочку на землю — она еще плакала, но скорее от кайзерского газа, чем от какой-то раны. Подбежала мамаша, стиснула ребенка в объятьях и долго и многословно благодарила спасителя. Приятная дама. О детях заботится, о семье, как положено. Жалко, шляпы нет — снять перед ней.

«А как вообще в этом мире люди выражают свое вежливое отношение?»

Лавгров не понял вопроса.

Пройдя еще ярдов сто пятьдесят, Аль вышел из пассажа. Через пару минут тут плюнуть будет некуда от полиции. Он двинулся вперед — куда, неважно, лишь бы подальше. Видимость комбинезона Лавгрова он оставил. Никто не обращал на него внимания.