Елена Голощапова - Заживо погребенный Страница 22

"Учитель, вы лгали мне, вы столького не говорили..." - но и эти обвинительные слова тут же растаяли. Лорд имел на это право - это было его личное дело, и он не был обязан рассказывать ученику. Мысли Крита бродили возле мальчишки, находящегося в палате, который так и ни разу не пожаловался отцу.

* * *

Перед Лордом предстало изображение бывшего сенатора Чандрилы.

- Милорд... - начала Мон.

Но Вейдеру было не до приветственных речей Мотмы. После заключения временного перемирия это был не первый их сеанс связи по сверхзащищенному каналу. Несмотря на который, Вейдер все равно не разрешал сыну самому связываться с повстанцами. Не то чтобы он не доверял мальчику - это была попытка защитить его.

- На "Исполнителе" был совершен теракт.

Лицо Мон побледнело. Либо она не знала, либо мастерски играла удивление. И Вейдер почему-то надеялся на второе. В нем вновь проснулся Палач Империи, основным инстинктом которого было карать.

- Кто-нибудь пострадал? - спросила глава Альянса.

Это был законный вопрос. К тому же Вейдер сам понимал, что, как политик, Мон точно не начнет с фразы "это не мы".

- Несколько человек погибло, - сказал Лорд. - Мой сын в тяжелом состоянии.

Сенатор пораженно молчала.

- За этим стоит Альянс, - прорычал ситх.

- Я бы знала...

Страх. Он давно не видел на лице этой женщины страха. Даже на переговорах его не было.

- Что мешает мне теперь уничтожить Восстание, Мон?

Мон сглотнула. Она знала, какой вопрос скрывается за этим. "Вы покусились на самое дорогое для меня. Так почему я не могу уничтожить то, ради чего вы живёте?"

- Я уж потом как-нибудь объясню сыну, почему это сделал.

Политический опыт все-таки победил эмоции.

- Чего вы хотите?

Если ситх все-таки разговаривает с ней, а не сразу перешел к действиям, значит, еще есть шанс. Тем более, сейчас у Вейдера была возможность уничтожить значительное количество их кораблей. Как она поняла позднее, они смогли эвакуироваться с Хота только лишь потому, что Вейдер не хотел случайно убить своего сына. Мотивы ситха стали более ясными, когда она узнала его тайну. Но не прозрачными.

- Я хочу наказать виновных.

- Мы не выдаем своих. Тем более, официального перемирия не было, - с жаром заявила Мон.

- А также не следите за деятельностью своих подчиненных. Как я понимаю, вы не были в курсе о готовящемся покушении.

Мон сжала губы. Ситх имел неприятную особенность бить по слабым местам. После Эндора ее власть в Альянсе пошатнулась. Политическая верхушка ослабла, уступив военным право действовать. Сначала ушла Лея, и Мон решила дать Мадину больше полномочий, забыв, что бывший имперец склонен к жестоким методам.

- К тому же, это справедливо.

- Что именно? - Мон не успевала за мыслями ситха.

- Вы так привыкли, что за действия одного Императора отвечают его подданные. Пора испытать это на собственном опыте.

Мон смотрела на непроницаемую маску. Интересно, как у Вейдера получается такая холодная ярость? Бывший сенатор внезапно осознала, что под маской находится человек, который много общался с Палпатином с десяти лет, а также был близким другом одного из известных политиков-идеалистов. Он знал слабые места таких идеалистов как она. И в любом случае причастный к теракту будет мертв. Вопрос лишь в том, скольких он прихватит с собой.

- Советую сообщить о виновнике в течение двух стандартных суток. Последствия вам известны.

Мон кивнула, и связь пропала. Она жалела, что у нее самой не было подобных рычагов воздействия на Лорда. Она знала его тайну, тайну Люка Скайуокера. Если бы воспользоваться ею против ситха... Но Мотма понимала, что ничего хорошего это бы не принесло: союз с Вейдером давал преимущества и обещал будущее. А еще она понимала, что ей вряд ли бы дали раскрыть эту тайну и при этом остаться в живых, да и остатки совести не давали сделать подобного. Политик и совесть - ей и самой должно быть смешно. Но желание сохранить эту тайну вызвано не этим. Не совестью, а памятью. Мон хотела сохранить эту тайну в память о человеке, которого уже давно нет. В память не об Энакине, которого она толком и не знала - лишь только из новостей, да на приемах. В память об Амидале, которая, скорее всего, была матерью Люка, о чем тонко намекнул Лорд.

Глава Альянса тяжко вздохнула.

========== Глава 18 ==========

- Падме, береги силы... - сказал Оби-Ван, держа ее за руку. Как будто это могло помочь женщине, потерявшей любимого!

- Никак, - плачет женщина в ответ. Она уже любит малышей, живущих у нее внутри, но у нее нет больше желания жить.

- Это мальчик, - сообщает рыжеволосый рыцарь.

Ее бледная рука касается младенца.

- Люк, - с нежностью шепчет Падме. - О, Люк...

Слезы радости в глазах и немая просьба беречь малыша. На него вновь сморят любимые карие глаза. Только теперь взгляд с укором - он не справился.

Белоснежная родильная палата исчезла, и вновь появились темные стены "Исполнителя". Он устал, он не помнил, когда спал последний раз. Его не волновало последнее - ситх до сих пор не видел своего сына. Вейдер понимал, что вряд ли заснет, пока не проведает мальчика.

Охрана приветствовала Лорда и расступилась. Вейдер наконец-то оказался в палате. Дарен, изучавший показания приборов, не шелохнулся. Но замученный врач и не интересовал Вейдера, его внимание больше привлекал пациент, мирно лежащий на больничной койке. От Кайла Наберрие остался лишь цвет волос, лицо Люка было бледным, глаза закрыты.

- Процесс регенерации идет хорошо, - начал Дарен.

- Когда он очнется? - Вейдер был, как всегда, прямолинеен.

- Понятия не имею. Он впал в кому, показатели слишком низкие, надо ждать. Извините, милорд, я хотел спросить: как он выжил?

- Сила, - просто ответил Вейдер. Черная перчатка легла на бледный лоб сына. "Мальчик, надо быть осторожнее, - Вейдер внезапно ощутил страх, путаницу и хаос, в котором можно легко утонуть, и чьи-то вялые попытки вынырнуть оттуда. Люк, запоздало понял он, касаясь сознания мальчика. Пискнула аппаратура, но Вейдеру было не до того. - Люк, успокойся, все хорошо. - Дарен что-то сказал, но Вейдер не услышал. - Сын, убери щиты, не трать на них силы". - Как мальчик в таком состоянии держал их, было непонятно. Видимо, Вейдеру удалось-таки донести до сына все важность необходимости скрываться в Силе. Мальчик усвоил его уроки.

Вейдер почувствовал страх, исходящий от юноши, и прикрыл его своим щитом, словно темным, ватным одеялом. "Успокойся и отдыхай, Люк".

- Милорд, - позвал его Дарен.

- Что?

- Как вы это делаете? Как только вы подошли, были зарегистрированы изменения в мозговой деятельности, - удивился врач.

- Мальчик чувствует мое присутствие.

Брови Дарена поползли вверх. Он повернулся к очередному датчику.

- Изменение сердечных тонов, - задумчиво пробормотал доктор. - Пульс близок к норме.

Дарен посмотрел на Лорда с подозрением. На лице врача уже не было следов усталости.

- Вы воздействуете на него Силой? - Впрочем, врач и не надеялся на ответ. Он лишь добавил: - Надо будет изучить этот вопрос.

- С появлением Люка возникло много вопросов, - сказал Лорд.

- Я надеюсь, что остальные вопросы, связанные с Силой, я не буду изучать на собственном племяннике, - произнес Дарен, показывая, что мальчик ему тоже небезразличен.

- Я задержусь здесь ненадолго, - проинформировал Вейдер.

Дарен кивнул. Выходя, он произнес:

- Это будет полезнее, чем ваше присутствие на мостике. Офицеры уже с ног сбились. Еще немного, и у некоторых случится инфаркт. У двадцати процентов нервное истощение, у пятнадцати - физическое.

- К чему такое замечание, Дарен?

- Милорд, вы просили быть меня откровенным. Особенно в том, что касается вашего сына.

Вейдер посмотрел на мальчика, лежащего на больничной койке, и вспомнил аналогичную ситуацию после Эндора.

- Вы не плохой отец, милорд, поверьте мне.

Повисло молчание. Ситху было неприятно, что Дарен так легко прочел его мысли.

- Моя дочь политик, - добавил Дарен, скрывшись за дверью.

* * *

Хан был удивлен вниманию самой Мотмы. Особенно после того, как всему Восстанию было наплевать на пропажу одного из его лидеров и на их готовность признать ее мертвой.

Соло узнал, что Лея все-таки успела подложить взрывчатку. На "Исполнителе" произошел взрыв, но он не унес жизнь Вейдера. Они не отомстили за Люка. Пострадал лишь адъютант ситха, да техники.